только тех людей, которые придерживались данной точки зрения.

В минуты просветления — очень редкие, что неудивительно при его нынешнем объеме в пять миллионов девятьсот семьдесят пять тысяч пятьсот девять страниц — «Путеводитель» отзывается о продукции Кибернетической корпорации Сириуса следующим образом: «Покупатель может не заметить совершенную бесполезность этих товаров, охваченный чувством гордости оттого, что вообще заставил работать хоть одну из этих штуковин.

Иными словами — и это неизменный принцип, на котором основан всегалактический успех всей корпорации, — фундаментальные изъяны конструкции ее товаров камуфлируются их внешними изъянами».

— И этот тип, — напыщенно произнес Форд, — отправился в полет, чтобы продать еще несколько куч хлама! Командирован на пять лет с целью поиска и освоения новых, неизведанных планет, а также продажи новейших музпротезоматов для ресторанов, лифтов и шкафов со встроенными барами! А если на этих планетах еще нет ресторанов, лифтов и шкафов со встроенными барами, в его задачи входило искусственно ускорить развитие их цивилизаций, чтобы все эти чертовы блага побыстрее там появились! Где мой кофе?

— Я его вылил.

— Свари еще. Теперь я вспомнил, что я сделал потом. Я спас цивилизацию, и она развивается своим чередом. Или типа того — точно не помню.

Он решительно заковылял обратно в гостиную и продолжал там разговаривать сам с собой, спотыкаясь, опрокидывая мебель, а порой истошно попискивая: «Бип–бип!».

Через несколько минут Артур, отыскав среди всех выражений своего лица самое безмятежное, последовал за Фордом.

Форд был ошеломлен.

— Где ты был? — потребовал он отчета.

— Варил кофе, — все еще с самым безмятежным выражением лица ответил Артур.

Он уже давно понял, что благополучно пребывать в обществе Форда можно, лишь если иметь в запасе целый набор безмятежных выражений лица и все время переодевать их.

— Ты пропустил самое интересное место! — бушевал Форд. — Ты пропустил то место, когда я накинулся на этого типа! Сейчас, — проговорил он, — я накинусь на этого типа и вытрясу из него душу!

Он, как безумный, прыгнул на стул и сломал его.

— В прошлый раз получилось лучше, — угрюмо сказал Форд и вяло махнул рукой в сторону другого сломанного стула, который еще раньше аккуратно положил на обеденный стол.

— Понятно, — безмятежным взглядом окидывая сложенные обломки, сказал Артур, — а, э–э, зачем все эти кубики льда?

— Что? — заорал Форд. — Что? Это ты тоже пропустил? Это аппарат для поддержания жизни при низких температурах! Я этого типа в холодильник засунул. Другого выхода у меня не было, верно ведь?

— Возможно, — безмятежным голосом произнес Артур.

— Не трогай! — завопил Форд.

Артур как раз собирался поставить на место телефон, который по какой–то загадочной причине лежал на столе (трубка валялась рядом), но с безмятежным видом остановился.

— Хорошо, — успокаиваясь, сказал Форд, — теперь возьми трубку.

Артур приложил трубку к уху.

— Говорят время, — сказал он.

— Бип, бип, бип, — проговорил Форд, — вот что разносится по кораблю этого типа, в то время как он спит в холодильнике, а судно медленно облетает малоизвестный спутник планеты Сезефрас Магна. Этому типу сообщают точное лондонское время.

— Понятно, — повторил Артур и решил, что настало время задать главный вопрос. — А зачем? — безмятежно спросил он.

— Если немного повезет, счет с телефонной станции разорит этих ублюдков, — ответил Форд.

Обливаясь потом, он бросился на диван.

— Все–таки эффектное прибытие, как ты думаешь? — промолвил он.

36

Летающая тарелка, на которой прибыл Форд Префект, потрясла мир.

На сей раз сомнений быть не могло — инопланетный корабль оказался самый что ни на есть настоящий. Не ошибка, не галлюцинация. Не чета всяким там дохлым дэрэушникам в бассейнах.

Теперь было кристально ясно — мы действительно не одни во Вселенной. Яснее некуда.

Тарелка приземлилась с удивительным пренебрежением ко всему, что находилось внизу, сокрушив целый район с самой дорогой недвижимостью в мире, включая универмаг «Харродз».[12]

Тарелка была огромная — говорят, почти полтора километра в диаметре, — тускло–серебристого цвета, израненная, опаленная и исцарапанная в жестоких космических битвах с врагами, происходивших в лучах неведомых человечеству солнц.

Открылся люк, с треском проутюжив продовольственный отдел «Харродза», смяв «Харви Николз»[13] и опрокинув башню отеля «Шератон». Истошно взвыла истязаемая архитектура.

После долгого душераздирающего грохота и скрежета агонизирующих механизмов из люка вышел громадный серебристый робот в тридцать метров ростом.

Спустившись по трапу, он поднял руку.

— Я пришел с миром, — сказал он, наскрежетавшись вволю, — отведите меня к своему Ящеру.

Разумеется, Форд Префект мог все объяснить — что и сделал, пока они с Артуром смотрели по телевизору беспрерывные, совершенно безумные выпуски новостей. С экрана только и твердили, что о миллиардах фунтов, в которые оценивался причиненный ущерб, да о столь же непомерном количестве жертв — и так без конца, без начала, потому что робот стоял себе на том же месте и, слегка пошатываясь, верещал: «Ошибка системы, ошибка системы…»

— Понимаешь, он прилетел из очень древнего демократического государства…

— В смысле — с планеты ящеров?

— Нет, — ответил Форд; за это время он наконец–то позволил напоить себя кофе, что привело его рассудок в более–менее рабочее состояние, — все не так просто. Все не так примитивно. На этой планете народ — это люди. А правители — ящеры. Люди ненавидят ящеров, ящеры правят людьми.

— Похоже, я ослышался, — прервал его Артур, — ты вроде бы сказал, что у них демократия?

— Сказал, — подтвердил Форд. — Это и есть демократия.

— Тогда почему люди не избавятся от ящеров? — спросил Артур, хотя и боялся показаться круглым идиотом.

— Да просто в голову не приходит, — пояснил Форд. — У них есть право голоса, и они думают, что правительство, которое они избрали, более или менее отвечает их требованиям.

— Значит, они по доброй воле голосуют за ящеров?

— Ну да, — сказал Форд, пожав плечами, — естественно.

— Но, — начал Артур, вновь пытаясь взять быка за рога, — почему?

— Потому что, если они не будут голосовать за ящера, к власти может пролезть не тот ящер, — ответил Форд. — У тебя есть джин?

— Что?

— Я спрашиваю, джин у тебя есть? — с внезапной настойчивостью повторил Форд.

— Сейчас посмотрю. Расскажи мне поподробнее про ящеров.

Форд снова пожал плечами.

— Некоторые люди говорят, что власть ящеров — величайшее достижение в истории планеты, — сказал он. — Разумеется, эти люди неправы, в корне неправы, но сторонники таких мнений всегда находятся.

— Но это ужасно, — проговорил Артур.