ребенок? – резко спросила я.

– Не знаю, – замотала она головой.

– И как в этом случае ты надеешься получить бумаги? – Вопрос излишний, но я все равно его задала, сдерживаясь из последних сил. Мне хотелось схватить ее за плечи, а еще хотелось ударить, и не один раз, столько раз, сколько потребуется, чтобы вытрясти из нее правду. – Где ребенок? – повторила я. – Попробуй соврать – и быстро встретишься с папашей.

– Я правда не знаю. Клянусь. Пожалуйста, не бейте меня… – она захныкала, прикрываясь руками, а я ткнула ее лицом в крышку бардачка. Она взвизгнула, хотя и на этот раз вряд ли ей особо досталось, а вот мне вдруг стало стыдно.

– Рассказывай.

– Мы… я и Володя… мы решили, что единственный выход – похитить сына Рахманова. Когда мы еще были любовниками… в общем, я кое-что знала о его жизни… Я не была в его доме, но сына он мне показал. Мы ехали мимо парка, где мальчик гулял с няней, и Рахманов принялся хвалиться, какой у него замечательный сын. Близко подходить мы не стали, но я хорошо разглядела ребенка и… Рахманов сказал, мальчик гуляет в парке каждое утро.

– Вы похитили ребенка, что дальше?

– Не думайте, я не собиралась делать ничего плохого, просто у меня не было другого выхода. Мы прятались в квартире Володиного знакомого, привезли ребенка туда. Я вовсе не планировала держать его долго. Надо было связаться с Рахмановым. Я не решилась звонить из квартиры или по мобильному, ведь нас могли обнаружить. Возле супермаркета был телефон-автомат, и я пошла туда… А когда вернулась… – она всхлипнула. – Ребенок исчез, а Вова… он лежал в прихожей. Мертвый. Вы мне верите?

Я кивнула, хотя ее рассказ мог грешить неточностями.

– Допустим, ты говоришь правду. Кто, по-твоему, увез ребенка? Люди Рахманова?

– Не знаю, – вздохнула она. – Получается, что так…

– Тогда довольно наивно полагать, что он вернет тебе бумаги. В лучшем случае, он сдаст тебя ментам, вскоре появится твой папаша и заберет тебя за небольшую мзду, или Рахманов сразу спровадит тебя к нему за куда большие деньги.

– А если ребенка забрал кто-то другой? – нахмурилась Лика.

– Кто?

– Люди моего отца.

– Тогда им стоило дождаться тебя в квартире и прихватить вместе с ним. Точно так же поступил бы Рахманов. Он на редкость злопамятен и подобное не прощает.

– Послушайте, – заторопилась Лика. – Я звонила ему еще раз. И мне показалось, нет, я уверена, он думает, что ребенок у меня. Он очень нервничал, грозил мне, сказал, если с его сыном что-то случится, он меня живой в землю зароет. Вряд ли притворялся. Какая разница, где сейчас ребенок, главное, чтобы Рахманов верил, что он у нас. У меня. И тогда мы сможем получить бумаги.

– Разница есть, – сказала я. – Это мой ребенок.

Лика моргнула, попыталась что-то сказать и замерла с открытым ртом. Но с удивлением справилась довольно быстро.

– Как это – ваш?

– Очень просто. Рахманов – его отец, а я – мать.

– Но как же…

– Ты так много врешь, что верить тебе трудно, – вздохнула я. – Что, если это ты убила Вовку?

– Да с какой стати?

– Он захотел выйти из игры, а ты не могла этого позволить. Решила, что другого выхода нет.

– Клянусь, я этого не делала. И я не знаю, где ваш ребенок. Вы меня Рахманову сдадите? – спросила испуганно. – Он же… он же меня и вправду в землю зароет. Вы что, этого не понимаете?

– Если сына я не найду, Рахманов для этого не понадобится. И тебя я не сдам по одной причине: ты мне нужна. Не спрашивай, зачем, но если попробуешь удрать, убью. Все ясно?

Она затравленно таращилась, а я продолжала колесить по городу. Говорит Лика правду или врет, по обыкновению? Одно ясно: в ее встрече с Рахмановым теперь нет никакого смысла. Он, конечно, сможет вытрясти из нее, где находится ребенок, но лишь в том случае, если она сама это знает. А если нет? Если нет, я не спасу сына и при этом лишусь возможности помочь Тони. Развязать ей язык я и сама сумею. Сейчас важно найти место, где можно спрятать девчонку. Было бы проще отвезти ее к отцу, но Земцову я не доверяла. Он получит свою дочь, а я так и не увижу Тони. С надежным местом тоже проблемы. К Виссариону нельзя, квартира, в которой я живу, тем более не подходит. К тому же, занятая поисками, сторожить девчонку я не смогу. Остается Ден. Парадокс в том, что его контора – единственное место, где я могу спрятать Лику. Ее ищут все: люди Долгих, отец, а теперь, скорее всего, еще и полиция. К Дену им не подобраться. Вот только как он сам поведет себя? Решит мне помочь или затеет собственную игру? Например, сдаст ее папаше. Или попросту убьет, если Земцов как раз этого страстно желает. И я не в силах ему помешать.

Но другого выхода не было. Придется рискнуть. Я попыталась успокоить себя тем, что риск не так уж велик. Если Земцов получит то, что хотел, какой резон избавляться от Тони? И мрачно усмехнулась. Никакие резоны подобным типам и не нужны. Чужая жизнь для них не дороже копейки. А что ты скажешь о себе? Жизнь девчонки для тебя что-то значит? Вот только угрызений совести мне сейчас и не хватает. Если удастся договориться с Деном, я выторгую ее жизнь.

Стоя на перекрестке, я взвешивала все «за» и «против». Не обращая внимания на Лику, достала мобильный и набрала номер ее отца.

– Юлия Витальевна? – с издевкой спросил он.

– У меня хорошая новость. Я нашла вашу дочь. – Лика испуганно замерла при этих словах, а я продолжила: – Думаю, через пару часов она будет у меня.

– В таком случае, передайте ее Стасу. И возвращайтесь. Здесь вас ждет муж и моя признательность в виде солидной пачки банкнот. – Он отключился, а я вновь мрачно усмехнулась. Старик пытается меня уверить, что находится за сотни километров отсюда, а между тем он на соседней улице в «Олимпии». А значит, никакой встречи с Тони не планировалось. Я сдам девчонку Стасу, но из города мне не вырваться. Что ж, выбора больше нет.

Через двадцать минут я подъезжала к дому, где жил Ден. Все это время Лика сидела, не произнеся ни слова, но когда машина замерла перед воротами, спросила:

– Куда мы?

На табличку рядом с дубовой дверью она внимание обратила и приободрилась. «Охранная контора», должно быть, вселила определенные надежды. Вряд ли она предполагала, как обманывается. Я посигналила, стараясь не думать об этом. Открыла окно и помахала рукой, глядя в объектив видеокамеры. Ворота медленно открылись, и мы въехали во двор.

– Они нам помогут? – вновь спросила Лика, бог знает, кого имея в виду.

Показался охранник с неизменными доберманами.

– Идем, – сказала я Лике и вышла из машины. – Надеюсь, Ден не откажется со мной встретиться, – стараясь не смотреть на собак, обратилась я к охраннику. Лика испуганно жалась ко мне. Охранник кивнул, и мы все вместе вошли в дом.

– Хозяин в гостиной, – сказал мужчина.

Ден расслабленно сидел в кресле и смотрел телевизор, вытянув босые ноги. На сей раз он был в джинсах и белой рубашке, выглядел довольным. Заметив меня, широко улыбнулся.

– Сладкая, – сказал нараспев. – Какой приятный сюрприз.

– Выполняю условия договора, – сказала я. Его взгляд переместился на Лику, сиротливо стоявшую у двери.

– Так это наша беглянка? «Ищут пожарные, ищет милиция…» – процитировал он. – Дамы, располагайтесь, – он развел руками, точно гостеприимный хозяин при встрече гостей.

Лика прошла и села в кресло, поспешно потупив глазки. Ден ее разглядывал, а выдержать его взгляд мало кому удавалось. Но очень скоро в поведении девушки наметились кое-какие перемены. Она заметно приободрилась и теперь уже не походила на котенка, раздавленного страхом. Даже улыбнулась.