Бри ахнула, и я схватил ее за руку, отчасти для поддержки, в которой, впрочем, нуждался сам.

Киц!

Агент ФБР, оказавший нам такую помощь с компьютером, был смертельно бледен, усеян крупными каплями пота, с закрытыми глазами.

Я опустился на колени подле Брайана Кицмиллера. Тампоны на шее не могли сдержать кровотечения. Это было печальное, ужасающее зрелище.

— Киц! — Я слегка сжал его руку. — Это Алекс. Помощь близка.

Пальцы его дрогнули, он был еще жив.

Наконец глаза его открылись, и сперва показалось, что он в растерянности.

Однако, увидев, что это я, он попытался сказать что-то. Его распухшие губы шевельнулись, но если он и издал какой-то звук, я не смог его расслышать.

— Держись, — сказал я ему. — Теперь мы с тобой. Ты поправишься. Держись, Киц.

Он снова попытался что-то сказать, но из его уст не вышло ничего внятного.

Киц дважды моргнул — казалось, с громадным усилием, — потом глаза его закатились. Фельдшеры делали свое дело, но когда появилась тележка, все было кончено.

Кица не стало. И умер он перед телекамерами, в точности как планировал ПУ.

Я повернулся к Бри. Мысль у меня лихорадочно работала.

— Киц моргнул дважды. Двое убийц?

Прежде чем появились вертолеты полиции и телевидения, ПУ прошел по двум секциям крыши, затем быстро спустился по шатким малярным подмостям на общественную автостоянку за домом, где будет в безопасности.

Его сегодняшнее снаряжение составляли портативный компьютер и фотокамера в черной сумке на плече, но такая нагрузка была ему вполне по силам. Он оказался на высоте и определенно вошел в новую роль и в новый сюжет.

Он снял латексные перчатки, потом достал из кармана серебряную зажигалку. Через несколько секунд перчатки представляли собой ком расплавленной резины на бетоне. Пусть копы попытаются снять отпечатки и выйти на него.

Все остальное у него оставалось прежним: длинные белокурые, заплетенные в косичку волосы, светлая бородка в тон отбеленным бровям, карие контактные линзы, очки в стальной оправе и кепка бейсбольной команды «Соке», надетая задом наперед.

Он решил, что сегодня будет носить имя Нейл Стивенс. Будет фотографом из Ассошиэйтед Пресс, приехавшим из Чикаго. Фотокамера представляла собой совершенно новую «лейку». Здесь было все в порядке. Теперь он будет наблюдать, как события дойдут до высшей точки. Увидит всех игроков вблизи, проверит их реакцию в затруднительных обстоятельствах. Никто не мог бы сделать это качественнее, даже Кайл Крейг в его лучшие дни.

Когда он вышел к месту события со стороны Эй-стрит, этот квартал на Девятнадцатой улице напоминал цирк Барнума и Бейли. Он влез на бампер стоявшего автомобиля и сделал несколько снимков широкоугольным объективом — полицейских машин, растянувшихся вдоль квартала, машин «скорой помощи», грузовика спецназа на автостоянке арсенала, дюжины или больше машин радио и телевидения. Местных жителей было примерно несколько сотен. Они слонялись взад-вперед по улице, пытаясь понять, что же, черт возьми, происходит!

Узнали ли копы уже что-нибудь? Удалось им что-то понять? Вскоре все они начнут благодарить Бога, что это случилось не с ними.

Да, жалкие умишки подвергнутся вечером уничтожающей критике. Он один из лучших, разве не так? На одном уровне с Кайлом Крейгом.

Когда появились вертолеты, копы на земле оттеснили людей в безопасное место. Алекс Кросс был там, Бри Стоун — тоже. Эта дамочка становится слишком высокого мнения о себе. Наверное, пора как-то ее осадить.

Это могло бы стать очередным сюжетом.

Нейл Стивенс, журналист из АП, теснился плечом к плечу с другими корреспондентами: все они соперничали за самый удачный снимок на той стороне дома, где был обнаружен труп агента ФБР. Разумеется, он уже сделал самый лучший снимок — лицо Брайана Кицмиллера крупным планом. Широко раскрытые глаза, кровь хлещет из шеи, как у зарезанной свиньи.

— Потрясающая сцена, правда? — обратился к нему смуглый коротышка с фотокамерой. — Невероятная история, верно? Освещаешь с самого начала?

«Можно сказать и так», — подумал ПУ.

— Я только что приехал в город, — сказал он, гнусавя по-чикагски. «Талька што приехл в гарад». Ему нравились такие детали. В них заключались мастерство и удовольствие. — Делаю материал о детективах и месте преступления. Это моя задача. Людям нравятся материалы с места преступления. Этот поворот событий просто…

— Удачное совпадение?

Убийца ответил на циничную улыбку этого человека такой же.

— Насколько я понимаю, да. Мне повезло.

— Вот они идут! — выкрикнул кто-то, и Нейл Стивенс из АП поднял фотокамеру вместе со всеми.

Дверь в доме на другой стороне улицы открылась. Детективы Кросс и Стоун вышли первыми, впереди выносимого тела. Оба выглядели обозленными — и на телефото это было хорошо видно.

Щелк! Отличный средний план двух противников. Потерпевших поражение, но не совсем побежденных. Во всяком случае, еще державшихся на ногах.

Кросс выглядел особенно злым. Его руки и рубашка были в крови Кицмиллера.

Щелк!

Еще один классический снимок.

Оба подошли к еще одному копу — Джону Сэмпсону, другу Кросса, — стоявшему на тротуаре. Стоун что-то сказала на ухо этому здоровенному болвану — щелк! — и Сэмпсон покачал головой. Очевидно, не мог поверить услышанному. Возможно, тому, что на крыше лежал Брайан Кицмиллер.

Щелк, щелк, щелк!

Стоявший рядом коротышка между тем без умолку трепал языком; несносный болтун.

— Говорят, Кросс один из наших лучших детективов. Похоже, на сей раз он слегка оплошал.

— Судя по его виду, так? — неохотно отозвался Нейл Стивенс и продолжил снимать крупным планом лица каждого из трех детективов как можно аккуратнее. Не особенно художественно, но материал хороший. Все реально.

Потом отступил слегка назад и мастерски снял всех троих на один кадр.

Щелк, щелк, щелк!

Он перестал снимать и просто несколько секунд наблюдал за их лицами через видоискатель. Прикончить в конце концов всех троих сразу? Или, может, постепенно — по одному.

Стоун.

Сэмпсона.

Кросса.

Он еще не решил. Спешить некуда — лучше наслаждаться ходом дел, а к решительным действиям приступить, когда придет время. Как бы ни складывались обстоятельства, итог будет один и тот же: труп,