– Биографическая? – сказал Зубов. – Ничего себе биографическая; едва не вылетел с работы!

Михеев развел руками. И потом взялся за телефон. Когда он поднял телефонную трубку, знаменитый «наган» загудел, как трансформаторная будка.

– Прошу ко мне, – сказал Зубов и первым вышел из кабинета.

В коридоре Зубов сказал:

– Старик не переносит вашу братию. Мол, не знают ни черта, насочиняют с три короба и носятся с этим. Тут появлялся один журналист, три дня ходил как на работу. Потом в своей газете нагородил такое, что Старик схватился за голову. Говорит: «Люди подумают, что это я наплел ему».

– Леонид Михайлович, а что имел в виду Михеев? – напомнил второй автор, даже забегая перед идущим впереди Зубовым.

– Комичная, но страшно глупая история с моими часами. За нее, за самовольный поход на дачу наложили строгий выговор, а могло быть и похуже. Как-никак почти служебное преступление. Впрочем, об этом потом.

– Простите за неквалифицированный вопрос: почему их не взяли там же? На даче? – спросил второй автор, румяный от азарта.

– А улики? – сказал лейтенант, придерживая шаг. – Приходилось следить за этой шайкой, контролируя каждый шаг. А потом нам помог сам Сергей Сергеич. Он догадался, кто я есть, а Михеев подогрел его опасения. Поэтому тот решил после дела домой не возвращаться и забрал все с собой. Ну, об этом уж нетрудно было догадаться. Зачем он забежал к себе перед самой операцией.

– Но как вы сразу догадались, что это именно они? Те самые? – сказал первый автор, хватая Зубова за локоть.

– Не забывайте, – сказал лейтенант, – не забывайте: Володин все время оставался на подозрении. Вдобавок, на даче он был в кожаной куртке, взятой в квартире на улице Удальцова. Конечно, в куртке я не был уверен. Мало ли совпадений. Но вот Сергея Сергеича я сразу узнал. По описанию старшины. Эта поднятая бровь и нервное подергивание века. Он подбросил снятые Семеном с одного человека часы, но об этом после. Словом, если он вернул часы – значит, у него есть веские основания не привлекать к себе излишнее внимание милиции. Тут уж было подумать над чем...

По коридору шел навстречу мужчина в форме милицейского офицера. Так как все остальные вокруг были тут в штатском, авторы его узнали. Это был, конечно, заместитель Марков.

– Леонид Михайлович, – произнес он энергично. – Зайдите с делом Маргасова.

И четко пошагал дальше, подтянутый и бодрый.

Зубов привел гостей в кабинет.

– Я скоро вернусь. Сплавлю Маркову бумаги – и свободен...

В дверях он задержался и спросил:

– Случайно вам не известно, скоро ли «Дом Семеновых» выйдет на экран?

Авторы переглянулись: в «Доме Семеновых» снималась Актриса.

– Придется еще поработать, – сказал первый автор и похлопал по рукописи, когда они остались вдвоем.

– М-да, – согласился второй автор.

За дверью послышались грузные шаги. Дверь приоткрылась, и появился Михеев. Он взглянул на них с каким-то подозрением и сказал:

– У вас, как видно, нелегкая работа. Дело в том, что я когда-то учился на инженера-полиграфиста. На инженера, – подчеркнул он, замялся в дверях и добавил: – Толковый парень этот Зубов. Вообще-то он подоспел вовремя. Крепко я засел с теми братцами. Связи нет. Хоть кричи в окно прохожим.

Он кашлянул неловко, не зная, что еще сказать.

– Что ж, заходите еще. Буду рад, – произнес он несколько неуверенно и было закрыл дверь за собой.

– Минуточку, Серафим Петрович! – крикнул первый автор.

Голова Михеева появилась вновь. Михеев смотрел обеспокоенно.

– Послушайте, уж как-то принято, что должен быть счастливый конец, – сказал первый автор. – Что бы написать о Нине в этаком разрезе?

Второй автор закивал энергично, оказывая поддержку.

– Ну, напишите: мол, деньги вернули родителю. Все почти, мол, – сказал Михеев растерянно и добавил: – Придумайте что-нибудь. Сдала, понимаешь, экзамены. И может, кто знает, вышла замуж. Ну, вам видней...

Он посмотрел вопросительно на одного автора, потом на второго и очень осторожно затворил дверь. Потом за дверью было тихо – очевидно, Михеев отошел на цыпочках.