Я кивнула, отхлебнула немного содовой и поставила стакан на стойку, пытаясь придумать, как вставить в разговор пару вопросов, ответы на которые мне нужно было узнать.

— Как ты меня нашла?

Я открыла рот и тут же его закрыла, озадаченная вопросом. Он думал, что я его выследила? И ему не стыдно? Хотя, подозреваю, женщины постоянно преследуют парней с внешностью Дэмьена Фицджеральда.

Я глянула на карлика. Тот залил в себя рюмку водки и пиво, а потом снова что-то проворчал.

— Прекрати, Ковбой. А то девушка решит, что тебе место в будке.

Ковбой пожал плечами и спрыгнул со стула. Пока он шел к старухе-индианке, сидящей за столиком в углу, я поняла, откуда взялась его кличка. На маленьких ногах красовались крошечные ковбойские сапоги на семисантиметровых каблуках.

— Никогда не думала, что их делают такими маленькими, — пробормотала я.

— Люди такие разные.

Я повернулась к Дэмьену.

— Я говорю о сапогах.

— О, — парень пожал плечами. — Их тоже производят всех форм и размеров.

— Вот и я о том же.

Дэмьен взял полотенце для посуды и стал протирать стаканы. Он продолжал бросать на меня взгляды, словно ждал, когда же я заговорю. Я с радостью повиновалась:

— Почему ты тогда сбежал?

— Не люблю копов, — пожал он плечами.

— А я — барменов, — сказала я.

— Ой. — Губы Дэмьена дернулись, но он так и не улыбнулся. — Но вообще-то я не тебя имел в виду. Я говорил о шерифе.

Я нахмурилась — Дэмьен ушел еще до того, как появилась Джесси. По крайней мере, она так сказала.

— Как ты понял, что она на подходе?

— Разве ты ее не слышала? Она вовсе даже не кралась.

Я не слышала Джесси. Потому что отвлеклась на замечательную грудь Дэмьена или потому что он обладал сверхъестественным слухом?

— Где ты нашел одежду и обувь? — спросила я.

— В своей комнате. А ты?

— У тебя комната посреди леса?

Он мотнул головой в сторону задней части здания. Волосы взметнулись вокруг лица и снова улеглись еще чуть небрежней, чем прежде.

— Там сзади есть небольшой домик. Мне он нравится больше, чем комната наверху.

Комната наверху? Так Джесси отправила меня не к черту на рога, а в комнату над странным баром в лесной чаще. Мне все еще хотелось сунуть ее голову под струю холодной воды.

— А что не так с этой комнатой? — спросила я.

— А тебе не все равно?

Я вздохнула, подавив желание выругаться:

— Нет, потому что она моя.

— Так это ты ее сняла? — Он выглядел не счастливее меня.

— Ага.

— Зачем?

— Останусь здесь на некоторое время. Судя по тому, что я слышала, другого выбора у меня нет — только эта комната.

— Точно. Здесь на мили вокруг не найдешь ни одного «Хилтона».

И мне было понятно, почему.

— Дэмьен, так что тебя заставило прибежать полуголым в густой лес?

Он быстро глянул на меня в ответ на резкую смену темы, потом пожал плечами и взялся протирать следующий стакан. Это напомнило мне о его груди, залитой мягким лунным светом, и о гладкости его кожи, покрывающей литые мышцы. Я отхлебнула содовой в третий раз.

— Ты когда-нибудь видела лесной пожар?

Еще одна молниеносная смена предмета разговора. У меня уже начала кружиться голова.

— Вблизи — нет, — ответила я.

— Тебе бы и не захотелось там быть. Огонь сжирает акры земли в считанные минуты, убивая все на своем пути. Он похож на мчащийся прямо на тебя поезд, от которого нигде не спрятаться и никуда не убежать.

Его карие глаза — очень светлые, смесь зеленого, коричневого и желтого цветов — заставили задуматься о том, что же еще видел их владелец. И в каких еще передрягах он побывал.

— Я собирался на работу, когда почувствовал запах гари, — продолжил Дэмьен. — Пошел на него и нашел тебя.

— Но все же умудрился натянуть брюки?

— А ты что-то имеешь против?

«Да», — подумала я.

Это была только мысль, и, слава Богу, я ее не озвучила. Хотя по выражению лица Дэмьена было ясно, что он понял меня и без слов.

— Ты следовал за запахом пожара через лес?

— А с этим тоже что-то не так?

Вообще-то да. Его нюх чертовски тонок для человека. Как жаль, что придется убить этого парня. Но оборотень есть оборотень, и даже такой симпатичный как Дэмьен должен умереть.

— Можешь показать мне мою комнату? — спросила я.

Джесси дала мне ключ, да и я сама лет с десяти могла найти что угодно без посторонней помощи, но Дэмьену об этом знать необязательно. Нужно выманить его наружу. Даже я не расстреливаю на глазах у десятка свидетелей.

— Конечно. — Дэмьен бросил полотенце на барную стойку. — Ковбой, я скоро вернусь.

В ответ коротышка поднял маленькую руку и продолжил разговор с пожилой женщиной.

Выходя, я чувствовала, что мне в спину смотрят десятки глаз. И почему я их так заинтересовала? А может, это Дэмьен, а не я? Знаю только, что меня он точно интересовал.

Вот черт! Он слишком меня зацепил. Даже сейчас ладони были потные и холодные, а сердце выскакивало из груди. Мне не хотелось его убивать, и для меня это чувство было ново. Обычно у меня руки так и чесались.

Конечно, я не часто знакомилась со своей добычей, потому что никогда не тратила время на пустую болтовню.

Мы вышли через заднюю дверь. Снаружи здания находилась лестница, ведущая наверх. Окруженный деревьями домик Дэмьена был очень маленький и чертовски обветшалый. Я порадовалась, что жить буду все-таки в комнате.

Большинство людей стали бы переживать насчет тела и того, как они будут объяснять пропажу человека. У меня с этим проблем не было: обычно я сжигала труп, а организация ягер-зухеров брала на себя заботу обо всем остальном. Эдвард нанял целый отдел, который занимался исключительно придумыванием оправданий. Да и то, что шериф городка в моей команде, вовсе не повредит.

Я остановилась на мгновение, пытаясь оценить, насколько близко подошла к грани между человеком и психом. Иногда я задавалась этим вопросом. Обычно поздно ночью в одиночестве, а изредка — во время охоты, когда в небе ярко светил серебряный диск луны, а в голове оживали незваные воспоминания.

Дэмьен открыл дверь — она не была заперта на ключ, что, уверена, в подобном городке в порядке вещей. Но учитывая странный народ в баре и еще более странных существ, скачущих по лесу, с этого дня я, пожалуй, буду запираться на замок.

Дэмьен потянулся и клацнул выключателем. Лучше бы он этого не делал. Я не выносила вида крови