национальности.

– Ска-а-жы, дарагая, – произнес он на корявом русском языке, – как проэхат в библэотэк?

«Надо же, – подумала Маргарита, – какая у нас читающая страна». Ответить она не успела. К ней подсел второй мужчина той же воинственной национальности и приставил к бедру колющий предмет.

– Прывэт, дарагая, – сказал второй, растягивая тупую улыбку, – па-а-эхалы!

– Хорошо, мальчики, – ответила Маргарита, заметив, что, пока она таращилась на колющий предмет, первый незнакомец заскочил на заднее сиденье. – Поедем. Куда скажете? Не волнуйтесь, дорого не возьму. Для гостей города у нас, частных извозчиков, сегодня скидки. Можете не тыкать кинжалом, все равно больше шестидесяти километров в час по городу не поеду. У меня инспектор Свистунов очень хороший знакомый. Нам же не нужны встречи с инспекторами?

– Нам нэ нужны! – подтвердил усатый. – Вэзи в Музэй рэволюции! Опыт пэрэнымать будэм.

Объяснять этим татарам, или как их там, точно Маргарита не знала, что она не сможет их довезти до Музея революции, не было ни малейшего смысла. Глядя в переднее зеркало, она поняла, что этим людям наплевать на то, как она водит машину и сколько знает маршрутов. Если она их не отвезет, то эти двое ее просто прирежут. У них на Кавказе разговор с женщинами короткий и суровый. Видимо, сказывается перенаселение слабым полом и генетически врожденная воинственность мужчин. Маргарита вздохнула и дала газа. Вихляя по полосам прямого и встречного движения, она уверенно ехала к одной только цели – куда глаза глядят. Вместе с тем, прислушиваясь к разговору мужчин, она поняла, что они плохо знали город. Хотя гости и говорили на своем языке, Маргарита догадалась по названиям памятников архитектуры, что они не сильны в географии. Решив этим воспользоваться, она остановила машину через три переулка.

– Вот, мальчики, и Музей революции. – Она повернула к ним довольное лицо. – Денег не нужно. Я скинула вам все! Идите, перенимайте опыт. Но пассаран!

– Это что?! – не понял усатый, вылезая из машины и оглядывая окрестности. – Музэй?

– Вай, дэвушк, вай, – покачал головой второй пассажир, – обы-манывать нэ-ха-рашо.

– Чи-то с нее взят? Бля-н-динк!

– Возможно, я что-то перепутала, – буркнула Маргарита, окончательно убедившись, что от этих гостей столицы с ярко выраженным криминальным уклоном ей просто так не отделаться. В ее голове забегали варианты.

Исаев, по всей вероятности, уже поджидает ее у цветочного магазина, если отвезти друзей туда, то он поможет ей от них избавиться. Или… Внезапно Маргарита поняла, что не все так просто. Исаев боится хвостов, а Маргарита посадила себе целых два! Он разведчик, который должен вечно маскироваться, ему нельзя светиться! А если этот усатый джигит засветит ему фингал под глаз? Можешь писать – пропала вся его линия обороны от внешнего и внутреннего врага. Так рассуждала Маргарита. К разведчику лучше не соваться, пусть караулит ее возле магазина, она потом ему объяснит причину своего опоздания. В ближайшее отделение милиции тоже нельзя ехать. Она и так напугала бандитов инспектором Свистуновым. Не хватает еще того, чтобы они перепугались и у самого отделения взяли ее в заложницы. Нужно ехать к Терминатору! Маргарита поймала себя на мысли, что с самого начала все подводила к тому, чтобы встретиться именно с ним. Помимо нее, все возможное для этого совершала и судьба, подсадившая ей этих двух уток, вернее, гусаков.

– Сейчас, джигиты, доедем, – пообещала она пассажирам. – Я вспомнила, где Музей революции!

Идея пришла как раз вовремя, она резко вывернула руль «девятки» и направила машину на свою улицу. «Только бы он оказался дома, только бы оказался дома», – шептала Маргарита как молитву. Дома, как говорится, и родные стены помогают. Так что, если Терминатора и его огромной собаки не будет рядом, она как-нибудь выкарабкается. В крайнем случае на карачках, чтобы, если что, стреляли поверх головы.

До родной улицы домчались быстро. Маргарита специально остановила машину рядом с указателем и прочитала вслух название улицы и объяснила ее предназначение.

– Видите?! Улица Дзержинского! Здесь рядом тот музей, который вы ищете. – Она произнесла это достаточно уверенным голосом. Усатый почесал ухо и нахмурил лоб. – Уж не думаете ли вы, – сказала Маргарита, – что Музей революции должен находиться на улице Чарльза Дарвина? Там находится музей эволюции. А Музей революции – на улице Дзержинского, пламенного революционера и борца за идеи. Забыла, какие. Но не это важно. Вы же тоже с идеями? Тогда вам – на улицу Дзержинского!

Пока Маргарита медленно выруливала к придорожным кустам, усатый по слогам прочитал название улицы и остался доволен. Только Маргарита продолжила движение вперед, к дому, как из кустов выскочила старушенция и кинулась ей под колеса.

– Вай! Вай! – закричал усатый, закрывая глаза рукавом и ругаясь на своем странном языке.

Маргарите тоже захотелось закрыть глаза, бросить машину с двумя бандитами, умирающую старушку под колесами и убежать куда глаза глядят. Но она резко нажала на педаль тормоза, и автомобиль заглох.

– Ой, что делается, люди добрые! Задавили! – Из кустов выскочила вторая старушка и бросилась стенать над первой. Маргарита облегченно вздохнула и поздоровалась с обеими. – Ты?! – возмутились обе старушки, приглядевшись к девушке. – Так удачно получилось, а это ты!

– А вы, между прочим, – напомнила им Маргарита, – обещали подрабатывать на Садовом кольце.

– Что ты, милая, – вздохнули старушки, – там такое движение! Тяжко ориентироваться. Того и гляди переедут поперек прямо на тротуаре и даже не остановятся. Приходится работать в переулках. Но с тобой все ясно, – они пригляделись к ее пассажирам, не понимающим, что случилось. – Может, они подкинут на хлебушек? А, милки?! – И старушенция выставила костлявую руку перед усатым.

– За-рэ-жу, – предупредил тот, ощетинившись.

– Нет, Леонидовна, ты слыхала?! Он еще угрожает мне в собственном переулке. Это просто бунт какой-то, революция! – И бабушка энергично затрясла в воздухе клюкой.

– Рэ-во-люция, да, – обрадовался второй знакомому слову.

– Ах, так?! – Старушки подбежали к дверцам автомобиля, проворно открыли их, словно охотились за борсетками, а не пытались вытащить из салона двух здоровенных мужиков. Это им, естественно, не удалось, джигиты упирались, как могли, но драться со старыми женщинами не собирались. – Горцы, етит твою мать! – била усатого клюка старушенции, а Маргарита растерянно наблюдала за этим. – Бунтуйте у себя дома, а нам дайте спокойно работать! Вечно у тебя не все в порядке, – бурчали они на Маргариту, – возишь всякую непотребность. Когда научишься разбираться в людях?!

Маргарита пожала плечами, она попыталась рассказать, что эти двое заставили ее под страхом смерти отвезти их к Музею революции и угрожали… Маргарита уставилась на то, чем колол ей в бок усатый. Это была авторучка. Они приняли ее за полную идиотку и решили доехать бесплатно! В принципе они были правы. Но любая другая на ее месте…

Маргарита не стала дальше думать о том, что и Капитолина поступила бы так же, и Варя. Она выхватила из бардачка свою сумочку и ударила ею усатого по голове. Особых телесных повреждений этим ударом она не доставила, но эффект был поразительным. Усатый разозлился и выскочил из машины сам. Он подбежал к Маргарите и, одной рукой отбиваясь от клюки, второй достал девушку из салона.

– У-бию! – заорал он как резаный. Маргарита закрыла глаза и поняла, что лучше бы она закончила это дело миром в любом музее, пусть даже и революции.

– Я тебе у-бию! – раздался властный голос, и усатый отлетел от Маргариты на безопасное расстояние. Она открыла глаза – рядом с усатым на газоне приземлился его революционный сподвижник.

Старушки закричали «ура!», не хватало только летающих в воздухе чепчиков. Маргарита повернулась и увидела Терминатора. Внезапно она почувствовала себя такой слабой и немощной, что неизвестно откуда взявшаяся бравада испарилась, как утренний туман. Она смотрела на своих бывших пассажиров и не понимала, как не кричала от страха и не звала на помощь раньше. Терминатор подошел к ней и обнял за плечи. Оказывается, она звала, звала именно его, он услышал и прилетел на помощь. Так не бывает? Бывает, когда между двумя людьми устанавливается тонкая, едва уловимая связь. Они порой сами не могут определить, что это такое, говорят о каком-то внутреннем голосе и предчувствии.

То же самое ей твердил Давыдов. Он почувствовал, приехал, увидел и победил. Пока она молча наблюдала, как он звонит в правоохранительные органы и сообщает адрес, где привязаны к березе два дуба, старушки дали деру. Им не хотелось участвовать в разборках. Давыдов их не стал задерживать. Поочередно поднимая еще не совсем пришедших в себя бандитов, он ремнями с их же штанов привязал каждого к дереву. Провожая Маргариту, которая села за руль своей «девятки», Терминатор пообещал обязательно встретиться. Пока он решил дождаться милицию для того, чтобы убедиться, что у налетчиков хотя бы проверят документы.

Возвращаться к цветочному магазину, где ее должен был ожидать Исаев, Маргарита не стала. Перед ее глазами стоял Давыдов, не в прямом, безусловно, смысле слова. Он-то стоял за ее спиной, тоскливо глядя вслед удаляющемуся автомобилю. Маргарита понимала, что должна была как-то поблагодарить его, сказать большое русское мерси за спасение собственной жизни. Но она настолько устала от напряжения, в котором пребывала во время этой поездки с непрошеными пассажирами, что не было сил благодарить и вешаться на шею. Даже ему, Терминатору-Давыдову, такому мужественному и бесстрашному. Маргарите неожиданно захотелось повернуть назад, броситься к нему на грудь и остаться с ним навсегда. Она влюбилась? Маргарита тряхнула головой, наваждение какое-то. Не может быть, она несколько дней назад была влюблена в Исаева. Ей и сейчас нравится разведчик. Вот только почему-то к нему никак не хочется добавлять приставку «мужественный и бесстрашный», пока он никак себя не проявил. Спасал ее только Терминатор. Но, возможно, все еще впереди?

Маргарита представила, как она мчится на бешеной скорости по пустынной трассе, набирает скорость звука, машина взлетает, летит через поля, леса, дома, гаражные кооперативы. Бац! И падает. И все. Она, раненная, несчастная, выползает из пылающего автомобиля, а ей навстречу бежит… Маргарита задумалась, кого бы она хотела увидеть? Бежит Исаев. Он бледен и печален, в его красивых глазах – тоска по ней. Она машет ему окровавленной рукой и падает замертво. Он склоняется над ней и рвет на себе волосы. Впечатляюще. В кино еще показывают, как машины взлетают, падают и взрываются. Да, она взлетит и взорвется. Не Маргарита, ее автомобиль. Жалко, конечно, но зато как эффектно. Он видит это и бросается к ее останкам. Он, Терминатор. Нет, останков не нужно. Пусть он бросается к ней, а она для этого, целехонькая, вылетит из машины заранее. Бросается и рыдает. Нет, Терминатор рыдать не будет. Он кого-нибудь убьет ради Маргариты. Нет, это ее надо убить, проехала свой переулок! Надо же быть такой идиоткой и мечтать за рулем. Где Капитолина?! Завершились ее страдания по Леньке Захарову или нет? Маргарита повернула к дому.

Звонить подруге пришлось с домашнего телефона, мобильный успел «сесть», о чем сообщил громким протяжным стоном. Можно было, конечно, подождать, пока он зарядится, и позвонить, но ждать не хотелось. Пришлось звонить при любопытных свидетелях – родителях. Благо телефонного провода хватало до туалета, где Маргарита закрылась для того, чтобы спокойно обсудить с Капитолиной свои личные дела. Та сидела дома и страдала. Маргарита вкратце пересказала подруге, как рисковала жизнью, и потребовала ее немедленного участия в качестве плакальщицы. За туалетной дверью что-то подозрительно