Мама часто озиралась, а Марк устал и ныл. Ему казалось, что конца не будет этой дороге. Но они пришли наконец к кованой решётке, за которой виднелся сад. Ворота открылись и дорога привела их к огромному особняку. На широкой лестнице стоял человек — седовласый, но с чёрной бородой. Человек улыбнулся и сказал:
— Марк. Мальчик… подойди.
В доме было много книг. Мама с прадедом пили чай, негромко о чём-то разговаривая, а Марк стоял, задрав голову, смотря, как уходят в потолок стеллажи.
— Ты точно решила? — тихо и серьёзно спрашивал большой Марк.
— Да, — отвечала мать. — Не нужно ему всего этого. Он просто ребёнок. Не ищи нас, я не хочу, чтобы он был как его отец.
— Он вырастет, — не соглашался старик. — Он будет задавать вопросы.
— Почему здесь так много учебников? — спросил Марк младший.
— Видишь? — задрал брови дед.
Мать лишь передёрнула плечами.
— Это не учебники, — обратился Марк к правнуку. — Это — художественная литература.
— Зачем? — требовательно спросил ребёнок и прадед ответил:
— Чтобы учиться. Чтобы помнить и знать.
— Значит — учебники, — удовлетворённо кивнул маленький Марк и вытащил книгу наугад.
— Буря мглою небо кроет…
— Хватит! Никогда больше не звони! — закричала мать старику, вскочила на ноги и, схватив сына за руку, увела из дома.
На обратном пути пошёл снег. Они еле дошли до остановки — разыгралась метель — она жалобно выла и плакала, крутясь под ногами, мешая идти, а мама была почему-то жутко напугана…
Он поморщился. Что-то мешало спать, лезло под веки, раздражало.
— Марик, ну что же ты? — звонко прозвучало из кухни. — Работа!
Марк открыл глаза и понял, что светит солнце. Зевая, он вошёл на кухню и чмокнул жену. Как всегда, видеостена работала вовсю — хозяйки делились секретами выпечки. Результаты были налицо. То есть, на столе: Лялька успела приготовить горку нежнейших оладьев. Масло таяло, вбирая лучи солнца, никакого прадеда и процедур уже не существовало и сон о событиях двадцатилетней давности отпустил.
— Умываться, кушать и на работу! — скомандовала жена и шлёпнула его кухонным полотенцем. — Нам нужны твои деньги! Вечером будет парти у бассейна — хоть эти выходные проведём в городе. Я устала мотаться за солнцем!
Завтракая, Марк с удовольствием слушал щебетание жены: сегодня она купит себе новый купальник, только не со стразами, и с водными алмазами — новая разработка. Представляешь, они светятся, когда выходишь из воды! То есть, даже не светятся, а сияют! Ну вот — прямо как будто с подсветкой по всему телу! Конечно, купальник стоит немножко дорого, но зато от кутюр и все прямо-таки ахнут! Жанка, Светка и Аурелия просто запилят своих мужиков, позеленеют просто от зависти! А ты у меня щедрый, ты сейчас пойдёшь на работу мотивированный и я ещё в салон красоты забегу — мне кажется, пару килограммов надо снять…
Мотивированный Марк пошёл на работу. Пешком. Почему-то он не хотел ехать на машине. Судя по тому, что поток людей был плотным, многие приняли такое же решение. Это было приятно. Приятно было влиться в толпу, ощущать то, что ощущают другие: лучи солнца, лёгкий ветер, прикосновение плеча такого же работяги. Мельком он подумал о несуществующем прадеде и удивился: что значит — изменять реальность? Как такое может быть, да и — зачем?
На работе тоже все улыбались: радовались, что в пятницу не нужно было скупать по дорогущим ценам билеты куда-нибудь на другой континент. У всех были жёны, которые хотели тепла по уикендам.
— Парти, а? — хлопнул по плечу сослуживец. — У бассейна, знаешь?
— Знаю, — кивнул Марк. — Жена сказала.
— Жена-а-а, — причмокнул коллега. — Это хорошо. А у меня, знаешь ли, всё птички, рыбки и прочий зоопарк на один день. Ну, ничего. Оторвёмся!
Обменявшись добродушными и понимающими ухмылками сослуживцы занялись работой.
Для Лялькиных шмоток, поездок в солнечные дали и прочей дребедени вроде видеостен и кухонных синтезаторов Марк зарабатывал более чем достаточно. До обеда он расписывал клиентам о чуде под названием Хэппилайф — никаких забот, насущные проблемы — мелочь и даже о том, что солнце почти не появляется вы забудете!
Сделав более сотни продаж за день, он остановился. Пора было пообедать. В ресторане корпорации служащие толпились у синтезаторов, играли лёгкие, запоминающиеся с первого раза хиты. Всё было хорошо.
Сев у окна, Марк засмотрелся на улицу. Там суетились люди, срывая белые постеры с чьим-то портретом и красной надписью. Давешний сослуживец подсел к нему.
— Что это там? А-а-а… опять недовольные стараются.
— Недовольные? — переспросил Марк.
— Ну да. Эти, которые недовольны всем и вся, которым книги и духовность, видите ли, подавай. Художники! — коллега рассмеялся.
— Что там написано? — прищурился Марк.
— Да хрен его знает… О, в новостях уже есть!
Сослуживец достал таблет и с удовольствием прочитал:
— Марк дал свет! Это ты, что ли? — и заржал довольно.
Марк похолодел.
— Как?
— Смотри сам.
Марк взял таблет и прочитал: «Группа неизвестных совершила акт вандализма, расклеив по центральным улицам города постеры с надписью „Марк дал свет!“ В настоящее время все постеры уничтожены, угрозы для спокойствия населения нет».
С постера на Марка смотрело лицо его прадеда.
— Ну вы же сами понимаете… — супервайзер мялся, перекладывал бумажки, включал и выключал монитор, но продолжал гнуть свою линию. — Мы, принимая вас на работу, понятия не имели, что ваш родственник — опасный преступник.
— Да я сам понятия не имел до вчерашнего дня! — заорал Марк.
Начальник вздрогнул и опасливо посмотрел на бывшего подчинённого:
— Вы не кричите, этого нам не надо. Вы когда Хэппилайф принимали в последний раз? Между прочим, прекрасная разработка…
— Я сам всё это знаю, — прервал его Марк. — Почему вы меня увольняете?
— Понимаете, мы понятия не имели, что ваш родственник — преступник…
Солнце светило. Где-то слышались звуки сирены — полиция арестовывала подозреваемых в расклейке постеров. А Марк вернулся домой думая, как его жизнь изменилась… не прошло и суток. Ладно, на первое время им с Лялькой хватит. Кстати, где она?
— Ляльк, привет.
— Ой, Маркусичек, милый, я не могу сейчас говорить! Я на примерке! Купальничек стоит всего пару тысяч кредитов, плюс — тысяча-другая за цвет… я хочу розовый. В общем, чмоки! Ты, главное, работай! Всё у нас получится!
Марк сидел, закусив губу. Он не смог сказать жене, что четыре тысячи кредитов — это много. Пусть сегодня она блистает в своём купальнике — он докажет, что к Марку Садовскому он не имеет никакого отношения и всё вернётся на круги своя.
Он лихорадочно занялся поисками в сети. Так… раньше, лет пятьдесят назад, люди вдруг ополчились на книги. Вернее, не на все, а на художественную литературу — книги, в которых правда граничила с
