— Так и есть. Я стараюсь быть пропавшим без вести. Так что никому не говори, что встретила меня здесь.

Касуми кивнула, чувствуя себя сообщником преступления, но это был сущий пустяк в сравнении с тем преступлением, которое они вдвоем совершили много лет назад. Ей даже подумалось, что если она проболтается об этой встрече и его поймают преследователи, скорее всего, ей это будет безразлично. Касуми отчетливо осознала, что Исияма больше не питает к ней никаких чувств. И то, что это ее не печалило, свидетельствовало о том, что она тоже разлюбила его. А ведь она любила его без памяти, и как просто и быстро страсть испарилась. Что же это за страсть была такая? В глубине души она почувствовала печаль: из-за нее, из-за этой самой страсти, пропала Юка.

— Кстати, я видел ту передачу. Что с этим звонком из Отару?

— Ничего. Там мальчик оказался.

— Вот как. Что же все-таки произошло? С Юкой?

Исияма вздохнул и перевел взгляд на простирающееся за гостиницей озеро. Оттуда, то усиливаясь, то утихая, непрерывно доносился шум моторных лодок и водных мотоциклов. Они стояли и молчали, прислушиваясь к звукам с озера. Наблюдающий за ними Уцуми, видимо решив, что настало его время, вылез из машины и направился к ним. Заметив Уцуми, Исияма достал сигареты и закурил. Касуми вспомнила, как Исияма после исчезновения Юки сказал ей, что завязал с рыбалкой и курением. Видимо, для Исиямы все уже было решено. Уцуми легким кивком поприветствовал Исияму.

— Здравствуйте! Приятно познакомиться.

Исияма коротко кивнул в ответ, но в его взгляде Касуми прочитала немой вопрос.

— Это Уцуми-сан. Он бывший полицейский, мы вместе ищем Юку.

— О, это здорово, — без особого воодушевления произнес Исияма. — Ну и как продвигается, Уцуми-сан?

— Пока никак. — Уцуми оценивающим взглядом рассматривал Исияму.

— Да, я понимаю. Не так-то это просто.

Исияма почесал загорелую руку. Касуми подумала, что, наверное, от него больше не пахнет рекой. Уцуми, уклоняясь от табачного дыма, спросил:

— Исияма-сан! Я работал в свое время в Томакомаи и участвовал в том расследовании. Издалека много раз вас видел. А у вас вкусы сильно изменились.

— А, это… — Исияма горько усмехнулся. — Да это девушка моя такое любит, ну и купила.

Уцуми не смог скрыть иронии — видимо, догадался, что Исияма ведет жизнь альфонса. Стуча по асфальту высоченными каблуками, подбежала девица, спутница Исиямы, и, задыхаясь, прокричала:

— Ё-тян! Что случилось?

— Ничего не случилось.

Девица недоверчиво уставилась на Уцуми и Касуми:

— У вас дело какое?

— Да сказал тебе, все нормально.

Несмотря на попытки Исиямы ее успокоить, девица встала перед Касуми, будто пытаясь защитить от нее Исияму. Круглое, ничем не примечательное лицо, девичья решимость в волевом взгляде и уголках губ. Видимо, приняла их за кредиторов, преследующих Исияму. Касуми даже позавидовала такой юной пылкости.

— Да нормально все, на самом деле нормально. Эти люди ищут Юку-тян. Вот смотри, это мама Юки-тян. А это Мана. Она со мной живет.

После такого взаимного представления девица с яростью уставилась на Касуми глаза в глаза. Из чего Касуми заключила, что девица знает: она была той самой женщиной, которую Исияма когда-то любил, — и ревнует. Выходит, Исияма предал ее, рассказав обо всем этой молодой девице. И так поступил человек, который сам запретил ей говорить кому-либо об этом. Касуми все больше и больше ощущала пропасть, лежащую между ними.

— Мана-тян, мне бы хотелось поговорить с Касуми-сан один на один, — сказал Исияма, и Мана послушно кивнула:

— Хорошо. Я пойду приму ванну.

— Угу, я скоро.

— Ну, развел тут сюси-пуси, — буркнул Уцуми в сторону, а Касуми услышала.

Всем своим видом показывая, что Исияма ему неприятен, Уцуми засунул руки в карманы и так и стоял с недовольной физиономией и резко выступавшими худыми лопатками.

— Исияма-сан, вы, говорят, в бегах.

— Ну да, — рассеянно ответил Исияма, будто забыв об этой реальности.

— Если найдут, нелегко вам придется.

— Вероятно.

— И поэтому решили заделаться альфонсом? Удачный выбор.

— Да я не то чтобы специально. Когда деньги кончились, я работал в баре, она туда пришла, вот и познакомились, — без всякого раздражения спокойно объяснил Исияма в ответ на колкость.

— В каком баре?

— Тоёкава-сан разрешил подработать у него в баре. Податься мне было некуда, — нерешительно сказал Исияма, видимо беспокоясь, что у Тоёкавы могут быть из-за него неприятности; Касуми же не могла простить ему того, что он приехал в Саппоро, понадеявшись на помощь Тоёкавы.

— Работали в сети клубов «Хоккэ-я»? Разве девушки вроде Маны ходят по таким дешевым заведениям? Разве это не клубы с мальчиками-хостами?[18]

Исияма неопределенно улыбнулся и ничего не ответил.

— Девушка, похоже, при деньгах. Чем она занимается?

— В борделе работает, разве не видно?

— Теперь понятно. — Во взгляде Уцуми смешались презрение и любопытство, он посмотрел на прическу Исиямы и добавил: — А вам идет. Завивка эта.

Исияма несколько раз смущенно погладил себя по мелким завитушкам. Казалось, чтобы почувствовать, что у него на голове, ему нужно было дотронуться до волос.

— Я и сам не ожидал. Уцуми-сан, я бы хотел поговорить с Касуми. Вы нас не оставите?

— Без проблем. Я поеду пока поговорю с Мидзусимой.

— А вы и Мидзусиму-сан знаете? — удивился Исияма.

— Знаю. И Идзуми-сан знал. Он одно время с размахом здесь торговлей занимался. Его тут все хорошо знали.

— Вот оно что. Кстати, об Идзуми: интересно, почему он застрелился? Разве нет? — Ожидая поддержки, Исияма посмотрел на Касуми. — А ведь он тогда подумал на тебя, что ты моя жена, помнишь?

— Да. Я очень удивилась.

«Случилось это в тот самый день, когда мы приехали. Идзуми, заглянув в дом из сада, обратился ко мне как к супруге Исиямы. Была еще дохлая собака. Интересно, что с ней потом сделали?» — размышляла Касуми.

— О чем это вы? — прервал ее размышления Уцуми.

Исияма бросил на Касуми взгляд, будто спрашивая, можно ли рассказать.

— Расскажи. Он обо всем знает.

— Вот, значит, как. — Похоже, Исияма для себя решил, что отношения Касуми с Уцуми зашли так же далеко, как и его с Маной. — В тот день, когда мы приехали на дачу, заявились Идзуми и Мидзусима. И хотя моя жена сидела рядом со мной, Идзуми обратился к Касуми, назвав ее моей супругой. Я занервничал, решил, будто ему что-то известно и он сказал так назло.

— С чего это вдруг?

— Сейчас мне кажется, что он просто обознался.

— Но после этого поведение Норико-сан изменилось.

— Точно, именно так и было. Так нас и разоблачили, — простодушно поддакнул Исияма.

У Касуми было странное чувство: они стоят и обсуждают перед посторонним секрет,