— Ты ужасно выглядишь! Тебя там кто-то спрашивает по телефону, говорит, что важное дело. Хочешь, скажу, что ты заболела?
— Не надо! — Дрожащими пальцами Элли пригладила волосы и спустила ноги на пол — Все будет нормально. Будь добра, кинь мне, пожалуйста, свитер!
Девушка сняла со стула свитер и отдала Элли.
— Я передам, что ты сейчас подойдешь. — Ее шаги застучали по коридору.
Элли встала, надела плотно облегающий свитер и наклонилась, чтобы обуть туфли. Вдруг пол стал уходить у нее из-под ног. Уцепившись за стул, она подождала, когда пройдет головокружение, потом с трудом вышла в холодный темный коридор.
Луиза ждала на другом конце линии.
— Она сейчас занята, подождите, пожалуйста, — произнес девичий голос.
Луиза раздраженно хмыкнула. Надо думать, занята. Небось наслаждается любовью с каким-нибудь дружком!
— Спасибо, — промурлыкала она, обдумывая предстоящий разговор. Пальцы ее постукивали по стеклу телефонной будки.
Через несколько минут Луиза услышала, что трубку взяли.
— Алло? — Луиза потратила немало времени, чтобы добиться точной имитации голоса Пегги Хаугтон-Смайз. — Алло? Я жду Элли Фрейзер.
— Говорите, — хрипло пробормотал кто-то на другом конце провода.
— Это Элли? — озадаченно спросила сбитая с толку Луиза.
— Да.
— С вами все в порядке, моя дорогая? Это мама Пьера, миссис Хаугтон-Смайз.
Элли была удивлена и собрала все силы, чтобы продолжить разговор.
— Я нездорова. У меня, наверное, грипп. Похоже, придется лечь в постель, хотя очень обидно.
Луиза, слушая объяснения Элли, вдруг почувствовала симпатию к ней и заколебалась, но через секунду отбросила все сомнения. «Она или я».
— Бедная девочка, я ужасно виновата, что потревожила тебя в таком состоянии, но я больше никого не могла вспомнить!
Элли рухнула на стул и слушала женщину, которую принимала за мать Пьера. Пытаясь понять, о чем идет речь, она закрыла глаза и прислонила голову к холодному пластику. Луизины слова превратились в сплошной поток, бесследно исчезающий в памяти девушки. Она встряхнула головой.
— Извините… Я не понимаю… Что случилось?
Но монолог продолжался, а вникнуть в него было так трудно…
— Я буду вам так признательна… — Луиза повысила голос: — Я не решаюсь попросить вас… Просто не знаю, что делать! Я не могу связаться с ним, а это такой важный вопрос. — Луиза добавила нотку паники в голосе. — Конечно, я оплачу вам такси. Не могу же я вас заставить идти пешком, когда вы себя плохо чувствуете! — Она понимала, что время уходит и мешкать нельзя. — Примите мою благодарность.
Элли с трудом поднялась на ноги. Она совсем обессилела и подчиниться напору Луизиных слов казалось самым простым.
— Хорошо, я пойду. Напомните, что я должна сказать.
— Пусть он мне позвонит как можно скорее! И все. Только найдите его прямо сейчас. Вы знаете, где его комнаты?
— Да.
— Хорошо. — Луиза знала Пьера и предполагала, чего можно ожидать от двойняшек. Элли получит столько неприятностей, перенести которые даже Луизе не под силу.
— Это все? Больше вам ничего не нужно? — Элли была подавлена полностью — Луизой, болезнью и холодом мрачного коридора.
— Нет. Нет. Я вам так благодарна, моя дорогая! И я очень к вам расположена. Сейчас по кредитной карточке я вызову такси и оплачу обратную дорогу. Еще раз благодарю и берегите себя, моя крошка!
Закончив разговор, Луиза повесила трубку. Она знала: когда ее план сработает, Пьер снова прибежит к ней.
Элли вернулась в комнату и почувствовала запах болезни, стоявший в ней. Она раздвинула занавески и открыла окно, чтобы впустить хоть немного свежего воздуха. С тех пор как она заболела, комната не проветривалась. Собрав одежду, Элли присела на край кровати и стала одеваться: она просунула ноги в джинсы и долго отдыхала, прежде чем натянуть их на бедра. Когда она застегивала их, то увидела, что сильно похудела. Не было сил искать какую-нибудь майку, поэтому она заправила в джинсы ночную рубашку, поверх надела свитер и накинула жакет. Ее согнуло под тяжестью одежды. Захотелось заплакать.
Совершенно измученная, она упала на стул и сжала голову руками — ей хотелось все бросить и рухнуть в постель. Вместо этого она с трудом поднялась, сняла со спинки стула сумку, кое-как убрала волосы под черный берет и взглянула на себя в зеркало. На нее уставилось бледное, изможденное лицо с пустыми, выцветшими, безжизненными глазами. Элли тяжело вздохнула и поплелась выполнять поручение.
Пьер поспешно провел девушек в свои комнаты и с облегчением опустил две сумки, которые нес.
— Вы что, камни в них прячете? — спросил он, растирая запястья.
— Все, что сделает более забавными карточные игры на уик-энде в Оксфорде! — ответила Амелия, садясь на кровать.
Люси отошла от окна и, посмеиваясь, поинтересовалась:
— С какой же начнем?
Пьер достал сигареты и, предлагая им пачку, проговорил:
— Мне кажется, что вам хочется сменить свой наряд?
Он заметил азартный блеск в устремленных на него двух парах голубых глаз.
— Предлагаю игру в чет-нечет! — Пьер закурил и выжидающе ухмыльнулся.
Амелия подошла к нему, наклонилась, и прежде чем он успел помешать, вытащила сигарету из пальцев.
— Я не совсем знаю правила игры, — сказала она, стягивая через голову красную тенниску и открывая кружевной лифчик. — Поясни.
Пьер вдруг вспомнил ощущения от прикосновения к ее упругой молодой груди и встряхнул головой. Амелия расстегнула застежку и сбросила лифчик на пол. Глаза Пьера не отрывались от ее крупных бледно- розовых сосков.
Вслед за лифчиком на полу оказалась юбка, и она осталась в красных кожаных сапогах.
— Снять? — спросила она, глядя на них.
— Нет! — Пьер возбужденно покачал головой.
Амелия недоуменно посмотрела на него, потом, догадавшись, наклонилась и стала стягивать с себя красные кружевные штанишки.
— А теперь очередь Люси?
Ее сестра спокойно лежала на кровати, одетая в зеленую тенниску и зеленые сапоги. Пьер взглянул на нее:
— Давай, Люси!
Девушка начала раздеваться: сняла тенниску, юбку…
Амелия подошла к Пьеру и поставила ногу на стол рядом с ним. Он нежно похлопал рукой по красной коже сапога.
— Какая чудесная идея! Мы никогда не делали этого в сапогах. Приступим, Люси? — выдохнула Амелия.
