не располагал исчерпывающими проектно-инженерными возможностями, поскольку в его составе числилось помимо самого А. Н. Крылова всего 10 человек. [182] Следует принять во внимание, что в период с сентября 1908 г. по март 1909 г. МТК, помимо участия в перепроектировании подкреплений башен «Рюрика» и надзоре за работами на крейсере в Кронштадте, проводил ответственный конкурс на проект первого русского линкора-дредноута, а также был вынужден участвовать в массе текущих рутинных дел. 14 марта 1909 г. А. Н. Крылов (к тому времени помимо главного инспектора кораблестроения уже и и.д. председателя МТК) представил в МГШ оконченную разработку кораблестроительной чертёжной комитета: эскизный «девизный» проект перевооружения «Славы» и два варианта перевооружения «Цесаревича». В её состав входили объяснительная записка, два чертежа, подсчёт весов снимаемых и добавленных грузов, сравнительные диаграммы статической остойчивости до перевооружения и после него с разбитым и целым бортом, а также примерная сметная стоимость перевооружения «Славы». Отмечалось, что «все эти эскизные подсчёты, исполненные штабс-капитаном Костенко», дают в результате:
При перепроектировании первоначально предполагалось внести в проект боевые рубки «новой системы» весом по 280–350 т; однако они по не вполне ясной причине в проект включены не были, а сохранились «старые около 70–80 т». [183]
Этот проект МТК был вновь передан на отзыв в МГШ, который на основе данной разработки должен был определить круг своих требований к модернизации кораблей. Начальник МГШ вице-адмирал А. А. Эбергард распорядился рассмотреть новую разработку МТК в тактической комиссии 21 марта, для чего просил прибыть на заседание разработчика проекта В. П. Костенко. Взгляд Генмора на проблему перевооружения «Славы» и «Цесаревича» оставался прежним — они «по тактическим элементам должны быть подогнаны к элементам „Андрея“ и „Павла“, чтобы их можно было поставить в одну линию». [184]
Для этого, по мнению МГШ (отношение от 20 июня 1909 г.), следовало:
1) заменить 6? артиллерию 8-дюймовой, учитывая условие возможности ведения огня изо всех орудий одного борта на курсовом угле не менее 45°;
2) заменить всю противоминную артиллерию, установленную на них в настоящее время орудиями в 102 мм, оставив из мелкокалиберных лишь 4 47-мм орудия для салютов;
3) увеличить, насколько возможно, боевую остойчивость и уменьшить существующую перегрузку.
Одним из основных условий перевооружения МГШ признавал осуществление его «в возможно короткий промежуток времени», что означало проведение исчерпывающего комплекса мер по предварительной подготовке. Генмор, руководствуясь необходимостью соблюдения минимального срока отсутствия в составе Балтийских морских сил двух единственных стратегических боевых единиц, запрашивал МТК о расчёте возможного времени перевооружения, включая разработку детальных чертежей, изготовление дополнительных орудий, установок и бронирования, а также о расчётном сроке собственно монтажа. [185]
Вопрос был вновь поручен кораблестроительной чертёжной МТК. На проработку ушло три месяца. Тема осталась за В. П. Костенко, который в оставшиеся дни июня, перед тем как снова отбыть в Англию, выполнил проект перевооружения «Славы» и «Цесаревича» в двух основных вариантах, в зависимости от способа расположения 8? орудий. [186] Первый заключался в установке 8 8? орудий в одиночных казематах на верхней палубе, второй — в помещении того же числа 8? орудий в 4 двухорудийных башнях на «Славе» и в двух парных башнях и четырёх одиночных казематах — на «Цесаревиче». Преимущества первого варианта сводились, как отмечал в объяснительной записке В. П. Костенко, «исключительно к способу выполнения работ и их стоимости, за счёт боевых наступательных качеств кораблей». Второй вариант подразумевал использование башенных установок — всего 6 на оба корабля и, требуя более капитальных работ, в то же время позволяет довести боевые наступательные качества броненосцев «Слава» и «Цесаревич» до силы кораблей «Андрей [Первозванный]» и «[Император] Павел [I]». [187]
К эскизам переделки броненосцев «Славы» и «Цесаревича»
Автор проекта отмечал, что требованиям МГШ удовлетворяют оба проекта, но при установке 8? орудий в казематах «потребуется изменить тип станка и щита 8? орудия, чтоб обеспечить [требуемый] угол обстрела 135°». Противоминная артиллерия была принята из орудий 120-мм калибра, причём отмечалось, что уменьшение веса позволит установить либо 12 102-мм орудий, либо 10 120-мм. Третьему требованию (увеличение боевой остойчивости с параллельным уменьшением существовавшей перегрузки) удовлетворял только второй вариант. В. П. Костенко полагал, что «заметную разгрузку броненосцев можно получить только при условии установки 6 8? орудий взамен 12 6?, ныне имеющихся». При этом он брался разместить орудия так, что все они могли бы действовать на один борт. Это, несомненно, означало размещение этих 6 8-дм орудий в трёх башнях, всех в диаметральной плоскости — двух поверх башен 12-дм орудий и одной на спардеке между дымовыми трубами. Этот вариант детально не прорабатывался. [188]
Однако прямой необходимости в разгрузке кораблей В. П. Костенко не видел. Реальную осадку их он оценивал «при нормальной нагрузке близко к 27 футам [8,2 м] (как у „Андрея“ и „Павла“)» и отмечал, что скорость кораблей от облегчения на 500 т практически не изменилась бы. Он также не считал (как бы это ни показалось необычно) разгрузку непреложным для данного случая условием повышения остойчивости, «как видно из подсчётов». Вывод инженер делал такой, что всем трём условиям МГШ удовлетворял эскиз, «предполагающий размещение 8? орудий в башнях».
Что касается сроков, в которые могла быть осуществлена переделка обоих линкоров по модифицированному проекту, то автор разработки ставил его в зависимость прежде всего от времени изготовления значительного количества крупповской цементированной брони (около 1200 т на оба корабля — указывал он) и изготовления 8? артиллерии, а также противоминного калибра. Вариант № 2 также требовал изготовления шести двухорудийных 8? установок. Собственно, срок демонтажно-монтажных работ он, как инженер, оценивал в полгода-год, в зависимости от степени готовности всех комплектующих. [189]
Можно констатировать, что в этот период вопрос с предполагаемым перевооружением «Славы» и «Цесаревича» ещё имел перспективу. 30 сентября 1909 г. состоялся доклад председателя МТК А. Н. Крылова в высшей для данного решения инстанции — товарищу морского министра (с февраля 1909 г.) вице- адмиралу И. К. Григоровичу. В его ведение входили все вопросы развития, совершенствования и обновления материальной части флота. [190]
Уведомляя начальство о разработке трёх вариантов перевооружения линкоров, генерал-майор Крылов, с учётом мнения МГШ о приближении тактических свойств подлежащих модернизации кораблей к таковым заканчиваемых постройкой «Андрея Первозванного» и «Императора Павла I», делал вывод о наибольшем удовлетворении поставленной задаче варианта № 2.
Своеобразным аналогом проектов модернизации «Славы» оказался японский линкор «Ивами» — бывший «Орёл», один из серии «Бородино», ушедший в поход со 2-й эскадрой и попавший 15 мая 1905 г., наутро после Цусимского сражения, в японский плен. Несмотря на сильнейшие разрушения надводной
