Надеясь, что на теле не осталось слишком очевидных отметин от сексуальных развлечений Сильвии, Анри снял одежду и положил на длинный деревянный топчан рядом с тонкой шелковой рубахой, узкими панталонами Максима и широкой плошкой с кольцами, браслетами и серьгами. При этом он отметил, что в повседневной жизни Максим одевается гораздо проще, чем в тот раз, когда он встречал герцогиню у ворот замка. Засунув сапоги под топчан, Анри прошел по теплому, почти горячему полу к тому месту, где стояли деревянные бадьи с дымящейся водой.

— Там на полочке мыло, — сказал Максим.

Что это? — насторожился Анри. Гостеприимный жест или же хозяин намекает, что от Анри дурно пахнет и это оскорбляет органы его обоняния?

Максим встал со своего ложа, повесил полотенце на массивное плечо и неслышным скользящим шагом приблизился к Анри. Выглядел он мощным, под кожей бугрились налитые мышцы, совсем как у породистого английского дога. Анри стоило огромных усилий, чтобы распрямить плечи, хотя его так и подмывало по привычке съежиться в подобострастной позе при виде могучего и такого властного господина. Пусть он и гость в этом замке, но разницу в социальном положении еще никто не отменял.

Анри взял с полочки мыло и мочалку и молча протянул Максиму. Хозяин должен мыться первым.

— Спасибо, Анри, — произнес Максим. — Прошу, называй меня просто Максим. Не думаю, что Камилле понравится, если ты станешь кланяться мне и шаркать передо мной ножкой. — С этими словами он намылил мочалку и взял Анри за запястье.

Выпучив глаза от неожиданности, Анри наблюдал, как могущественный господин трет мочалкой его руку. Ощущения от его прикосновений были приятными, что и говорить, а такими упругими и приятно пахнущими мочалками ему еще не доводилось мыться. Что самое удивительное, Максим обращался с Анри как с равным. Натерев руку с внешней и внутренней стороны, он принялся за плечи и шею, выражение его красивого лица было задумчиво–сосредоточенным. Когда он отпустил запястье Анри, тот не отпрянул, не отошел, ведь именно так поступила бы герцогиня, а Анри с некоторых пор старался подражать ее самообладанию и выдержке.

После происшествия с лордом Беллье юноша провел не одну бессонную ночь, размышляя о поведении герцогини Камиллы, и пришел к выводу, что только так и надо было поступать. В сложившейся ситуации, угрожавшей им обоим смертью, Камилла проявила восхитительную выдержку. В мгновение ока оценила все возможные ходы и приняла правильное решение, доказав, что на самом деле является проституткой Мари, а не герцогиней, которую узнал в ней Беллье, и была так убедительна, что приспешник герцога поверил ей.

Конечно, Анри понял все это не сразу, но, когда все?таки понял, стал стремиться выработать в себе такую же выдержку, ясность ума и умение принимать стратегически верные решения, а не трястись от ужаса и прятаться под лавку в ожидании худшего. По этой причине он соблазнил хозяйку «Спасенной русалки», когда подслушал ее разговор с братом. Анри решил формировать в себе самые лучшие качества, чтобы и в дальнейшем быть полезным Камилле.

Стараясь, чтобы не дрожал голос, Анри спросил:

— Скажите, пожалуйста, зачем вы позвали меня сюда?

— Хотел с тобой поговорить, чтобы нам никто не мешал, — небрежно ответил Максим. — Надеюсь, ты понял, что я не люблю Камиллу?

Мышцы Анри напряглись, мысли путались в голове. Значит, Максим знает о его чувствах к герцогине? Кто ему сказал? Сама Камилла? Неужели они говорили о нем, лежа в постели, и… смеялись над ним? Но зачем им обсуждать его персону? Не того полета он птица, чтобы привлечь внимание таких высокородных особ.

Последняя мысль разозлила его, но он постарался оставаться спокойным.

— Это не мое дело.

— Да и она не любит меня, в этом я убежден, — продолжал Максим, пропустив слова Анри мимо ушей.

А Анри и не думал спрашивать его об этом. Может, Максим издевается над ним? Анри посмотрел на него. Нет, лицо господина было серьезным и искренним. Максим начал натирать мочалкой грудь Анри круговыми движениями, напомнившими парню о том, как по утрам и после пробежки он соскребал пену с лошадиных боков. От этого ему почему?то стало спокойно на душе. Когда Максим добрался до сосков, Анри вздрогнул, но сделал все, чтобы оставаться спокойным. Его никогда не привлекали мужчины в физическом плане, однако в прикосновениях Максима было столько чувственности, что Анри сразу же представил, как тает в его руках Камилла, и ощутил укол зависти, что сам не обладает подобной харизмой.

— Мы с Камиллой были увлечены друг другом, — говорил Максим, продолжая намыливать Анри, — но это было очень давно, мы были тогда очень молоды. Сейчас мы встретились вновь после огромного перерыва, и нас вновь потянуло друг к другу. Но для нее и для меня это ровным счетом ничего не значит.

— Ее светлость вольна поступать так, как считает нужным, — буркнул Анри. Он знал, что с момента приезда герцогиня постоянно занималась сексом с хозяином замка, но не хотел слышать это от Максима, и уж тем более не хотел, чтобы Максим объяснял ему, что герцогине нужен сексуальный партнер, равный ей по возрасту и положению.

— Она не выйдет за меня замуж, — сказал Максим. — Но ты останешься с ней, ведь так? — Не дождавшись от Анри ответа, он вдруг заявил с уверенностью в голосе: — Ей нужен не я, а ты.

Анри выхватил мочалку у него из рук.

— Где сейчас ее светлость?

— Когда я уходил, она спала в моей опочивальне. Позже ей предстоит встреча с моей тетушкой.

Анри снова ощутил вспышку ярости, но вовремя взял себя в руки. У него нет никакого права ревновать герцогиню. Она узнала Максима еще до того, как Анри появился на свет.

— Так о чем же вы хотели поговорить со мной? — спросил он. — О том, что нужен ей я, а спит она с вами?

— Она пришла ко мне за помощью.

— Ну так и помогите ей. У меня нет ни денег, ни солдат, — насупившись, сказал Анри и добавил с горечью: — Я вообще ни для кого не представляю угрозы. Так, мелкая сошка…

— Не об этом я хотел говорить с тобой, — прервал его Максим. — Тебе ведь герцогиня не безразлична, не так ли?

Анри похолодел:

— Ее светлость… я… я ее…

— Любовник, — закончил за него Максим. — И я рад этому.

— Рады? — Анри чувствовал себя так, словно объезжал дикого жеребца, от которого никогда не знаешь, чего ожидать.

— Именно так, — подтвердил Максим. — Я пока еще не герцог, но отлично знаю, каково это — иметь огромную власть. Правителю нужен преданный человек, нужна безопасная гавань, так сказать. Я не могу быть таковой для Камиллы, равно как и она — для меня. Более того, не исключена возможность, что когда?нибудь мы восстанем друг против друга в борьбе за единоличную власть. К тому же прошло слишком много лет, мы оба очень изменились. У меня есть женщина, которую я хотел бы видеть рядом с собой. Думаю, Камилла рядом с собой желает видеть тебя. Она не говорила тебе об этом?

Опешив, Анри потряс головой:

— Конечно нет!

— Ну да, ну да, — задумчиво произнес Максим и, немного помолчав, неожиданно предложил: — Если хочешь, я тебе помогу. Всем нам будет хорошо, если хорошо будет Камилле. Ее герцогство станет только еще мощнее, а у меня отпадет надобность опасаться за свое.

Анри молчал, осмысливая услышанное. Что ж, если он говорит искренне, то стоит попробовать, решил он наконец и принялся натирать губкой широкие плечи и мускулистую грудь Максима.

Юный конюх не обладал даже зачатками политических или дипломатических знаний, зато у него была хорошо развита интуиция. Он с самого начала понял, что Сильвия только притворяется, будто ненавидит его, задолго до того, как она доказала это на деле. И, едва взглянув на хозяйку «Спасенной русалки», почувствовал, что сумеет манипулировать ею. Спросив себя, может ли он доверять мотивировке