негромко спросил:
— Кто там?
— Я, Федор Гаврилович! — узнал я робкий голос Кольцова.
Часы показывали без четверти пять. Недоумевая, я сунул босые ноги в сапоги. Через минуту продрогший, с синими руками, Лешка сидел у меня в ногах и говорил:
— Я, Федор Гаврилович, нарочно домой не пошел. На улице ждал. У меня есть идея, но в присутствии Малинина я не хотел ее высказывать!
— Обожди! — перебил я. — Это что еще за фокусы? Малинин — мой помощник и должен быть в курсе.
— Он меня презирает! — быстро ответил Лешка. — Он хочет, чтобы я ушел, а я назло останусь.
— Ну, ну! — строго сказал я. — Отставить личные счеты! Помни, ты пришел в Чека, чтобы служить революции. Остальное выкинь из головы!
— Ладно, постараюсь. — Лешка поджал губы. — Федор Гаврилович, покажите мне ключ, который уронил стрелявший.
— Возьми на столе.
— Так и есть! — воскликнул Лешка через минуту. — На кольце две буквы выбиты — «А» и «Ж». Марка слесаря! У нас в городе только один мастер: Антонин Жилинский, ссыльный поляк. Помните вывеску на центральной улице: «Ремонт замков, изготовление ключей, а также прочие слесарные работы»? Надо сходить к нему. Жилинский должен вспомнить, кто ему этот ключ заказывал.
— Хорошо придумал! — похвалил я. — Завтра пошлю Малинина.
— Федор Гаврилович! — взмолился Лешка. — Я вас очень прошу, разрешите мне! Я все сделаю как надо!
Как было поступить? Поручить такое важное дело семнадцатилетнему пареньку, недавнему гимназисту, я не мог. Но обижать Лешку мне не хотелось.
— Ладно. Пойдем вместе. А Малинина в банк пошлем. Такой вариант тебя устраивает?
Лешка вскочил, тиская шапку. Но я велел ему раздеться и лечь на диван. Довольный, си стащил старенькую шинель. Но уснуть в эту ночь нам так и не удалось...
3
Едва я начал дремать, как в дверь постучали. Кольцов вскочил, щуря сонные глаза. В коридоре ждал красноармеец с пакетом. Я прочел:
«Только что в банке похищено двадцать три килограмма золота. Жду вас. Малинин».
Отпустив солдата, я стал наматывать портянки.
— Что случилось? — спросил Кольцов.
— Наш план отменяется, — ответил я. — Поиски убийцы придется отложить. Из банка взято золото. Взято, конечно, не ворами, а тайными врагами Советской власти. — Я не столько объяснял Лешке, сколько рассуждал вслух.
— А как же слесарь, Федор Гаврилович? — спросил Кольцов, когда мы вышли на улицу. — Ведь его упускать нельзя.
— Что ж, придется тебе одному выяснять, кому принадлежит ключ.
— Есть! — браво ответил Лешка и, боясь, что я передумаю, поспешно шмыгнул в переулок.
Возле банка собрался народ. Среди толпы высилась могучая фигура Малинина.
На каменных плитах лежал окровавленный красноармеец-часовой. Правой рукой он продолжал сжимать ложе винтовки. Молодое удивленное лицо было повернуто к небу. Я наклонился к часовому. Он был еще жив.
— Врача! — крикнул я. — Внести в дом!
Малинин бросился помогать, бормоча:
— Оказывается, не помер, смотри ты!..
Красноармейца положили на стол в одной из комнат.
Вокруг столпились бледные чиновники. Один из них, в круглых роговых очках, с достоинством представился:
— Начальник отделения, коллежский советник Спицын. Готов по мере сил содействовать обнаружению злодея, покусившегося на государственное достояние.
Я почти не слушал советника. Все мое внимание привлекал красноармеец. Он стонал, широко открыв светлые, полные слез глаза, и пытался что-то сказать. Расстегнув гимнастерку, я увидел на груди широкую ножевую рану.
— Товарищ, кто тебя? — спросил я.
— Двое... — прошептал красноармеец. — Одного я знаю... Он...
— Говорите!
Но часовой обессиленно откинул голову. Глаза его закрылись.
— Федор Гаврилович, надо в подвал сходить, где золото хранилось, — напомнил Малинин. — Можно?
Я кивнул. Он удалился.
— Вызовите по телефону доктора! — приказал я Спицыну.
— Слушаюсь! — наклонил он хохолок.
Вслед за Спицыным вышли остальные служащие. Я остался в комнате один.
— Пи-ить! — попросил раненый и застонал.
— Потерпите, товарищ! — ответил я, выбегая в зал. Вокруг никого не оказалось. Пришлось самому отыскивать графин. Когда я вернулся с водой, красноармеец не шевелился. На его груди зияла вторая, свежая рана. Он был убит какие-нибудь три-четыре минуты тому назад. Подоспей раньше, я мог бы встретиться с убийцей! Я бросился к открытому окну. Площадь была пуста. Распахнув дверь, я увидел Спицына. Он привел врача.
— Вы опоздали, — сказал я и попросил бывшего коллежского советника проводить меня в подвал. Голова моя пылала. «Значит, враг находится где-то здесь, в здании!» — думал я, всматриваясь в лица банковских служащих.
— Кто же этот гад? — с гневом произнес Малинин, когда я рассказал ему о случившемся. Он стоял у входа в подвал, рассматривая исковерканный замок. — Жив не буду, а выведу их к стенке!
— В старое время ни один преступник не имел физической возможности проникнуть в хранилище банка, — строго заявил Спицын.
— Что же, теперь преступники стали умнее? — с досадой спросил я.
— Преступники во все времена одинаковые! — ответил Спицын. — Дело, изволите видеть, не в них! Дверь, ведущая на первый этаж, была электрическим звонком соединена с двумя сторожевыми постами. Но даже если бы в силу каких-либо причин сторожа оказались бездейственными, то и тогда злодею не удалось бы войти в само хранилище. Вот эта железная дверь имела особенно сложное устройство. Стоило вору сломать замок или хотя бы даже открыть его подобранным ключом без знания тайного шифра, как автоматически заклинивалась первая дверь на этаже, и, таким образом, преступник оказывался как бы замурованным в подвале!
— Почему же сейчас не помогли ваши хитрые устройства?
— По ночам электростанция выключает свет! — ответил бывший коллежский советник. — А без электрической энергии, изволите знать, все устройства и механизмы бездействуют! Любой может войти и орудовать в пустом и плохо охраняемом здании.
— Ты, божий старичок, по-другому у меня заговоришь! — перебил его Малинин. — Охрана плохая? Не
