справлял бы в хозяйстве любую нужду,чтоб в зимние ночи, хозяйке в угоду,по залежи горестной вел борозду.Однако на фронте поставили точку,хозяин вернулся: такие дела.Хозяйка ему подарила сорочкуи с грушами штрудель в дорогу спекла.Вот тут ему шкуру как раз да спасать бы,не место в хозяйском дому чужаку, —но год, проведенный средь горной усадьбыразвеял по родине дальней тоску.В капустном листе — настоящее масло,по-щедрому, так, что не съешь за присест;однако горело в душе и не гаслопрощанье, хозяйкин напутственный крест.И странную жизнь он себе предназначил:в единую нитку сливались года,он вместе с косцами по селам батрачил,однако домой не ушел никогда.
Поселенцы
Разрешенье на жительство дал магистрат,и трава потемнела в лесу, как дерюга, —на окраину в эти весенние дни,взяв мотыги и заступы, вышли они,и от стука лопат загудела округа.Подрядившись, рубили строительный лес,сколотили на скорую руку заборы, —каша весело булькала в общем котле,и по склонам на грубой ничейной землесозревали бобы, огурцы, помидоры.Поселенцы возили на рынок салат,и угрюмо глядели навстречу прохожим —только голод в глазах пламенел, как клеймо;им никто не помог, — лишь копилось дерьмо,всё сильнее смердевшее в месте отхожем.В перелоге уныло чернели стручки,корешки раскисали меж прелого дерна,на опушке бурел облетающий бук,где-то в дальнем предместье ворочался плуг, —но пропали без пользы упавшие зерна…И мороз наступил. В лесосеках опятьподряжались они, чтоб остаться при деле, —пили вечером чай на древесном листу,и гармоника вздохи лила в темноту.Загнивали посевы, и гвозди ржавели.
Контуженный
Тот самый день, в который был контужен,настал в десятый раз; позвать врача —но таковой давно уже не нужен,навек остались дергаться плеча.Сходил в трактир с кувшином — и довольно,чтоб на часок угомонить хандру:хлебнешь немного — и вдыхать не больносырой осенний воздух ввечеру.По окончаньи сумерек, однако,он пробирался в опустевший сади рыл окопы под защитой мрака,совсем как много лет тому назад, —всё как в натуре, ну, размеров кроме,зато без отступлений в остальном, —и забывал лопату в черноземе,что пахнул черным хлебом и вином.Когда луна уже светила саду,за долг священный он считал залечьс винтовкою за бастион, в засаду,где судорога не сводила плеч;там он внимал далеким отголоскам,
