Когда она снова открыла глаза, то поняла, что лежит в постели. На миг ей почудилось, что все происшедшее было дурным сном и она по-прежнему находится в спортивном клубе, однако собравшиеся возле постели мужчина, женщина и двое детей были ей незнакомы. Пол подпрыгивал, как при землетрясении, а выглянув в окно, Адди увидела воду.

– Как… как я сюда попала? – слабым голосом спросила Адди.

– Вы влетели прямо в окно – помоги мне Господи, это чистая правда, – ответил мужчина. – Никогда не видел ничего подобного и надеюсь, больше и не увижу.

– Чудо! – эхом откликнулась его жена, прижимая к груди плачущих детей – мальчика и девочку.

Адди с трудом приподнялась, и мужчина подал ей фляжку.

– Вот, выпейте яблочной водки. Это вам поможет.

– Спасибо. – Адди сделала большой глоток. По всему телу разлилось живительное тепло.

– Господи! – Слезы брызнули из глаз Адди. – У нее такой же ужасный вкус, как у пальмового вина, что делают аборигены. – Она улыбнулась. – Но она сделала свое дело, мне уже гораздо лучше.

Внезапно она кое-что вспомнила.

– А мой друг – мистер Хенли, что с ним? Мужчина печально покачал головой.

– Должно быть, утонул вместе с вагоном. Эта чертова штука снесла нам нижний этаж. Может, оно и к лучшему. Теперь дом стал легче и сможет дольше продержаться на воде. – Он внезапно нахмурился. – Но все-таки будет лучше, если мы поднимемся на крышу – на тот случай, если он утонет. Вы как, сможете подняться, мэм?

– Постараюсь.

Спустив ноги с кровати, Адди с изумлением обнаружила, что не одета. Прижав руки к груди, она покраснела. Все, что на ней было, – кружевная нижняя рубашка.

– Батюшки! Что с моей одеждой?

Мужчина в смущении отвел глаза. За него ответила жена:

– Наверное, смыло. Вы можете надеть одно из моих платьев. Они все мокрые, но всё же лучше, чем ничего.

– Да уж, конечно… – Адди заметила, что мальчик, которому на вид было не больше одиннадцати, перестал плакать и смотрит на нее с разинутым ртом.

«Готова поспорить, что он в жизни не видел полураздетой женщины», – подумала Адди.

В этом плавающем жилище был даже гардероб. Хозяйка гостеприимно раскрыла дверцу:

– Берите, что понравится, хотя выбор невелик. Адди уже взяла длинное темно-коричневое платье, но вдруг передумала.

– Вы не думаете, что нам обеим будет удобнее в более свободной одежде? Давайте-ка наденем комбинезоны вашего мужа.

Альма Фиппс была в шоке.

– Джон с ума сойдет, если увидит меня в мужских штанах.

– Если вы утонете, будет еще хуже. Сейчас не время для дамских финтифлюшек.

Неохотно уступив, Альма вытащила из Шкафа две пары рабочих комбинезонов. Увидев свою жену в одежде портового грузчика, Фиппс был потрясен, но Адди убедила его, что так будет лучше. После этого они через чердак выбрались на крышу, где их глазам открылась чудовищная картина.

Повсюду в мутной воде плавали мертвые тела – мужчины, женщины, дети.

На ближайшем холме какие-то негодяи насиловали двух кричавших от боли и ужаса обнаженных девушек.

Чуть дальше мародеры обшаривали трупы; один из них, поняв, что не сможет стянуть обручальное кольцо с разбухшего пальца, спокойно отрезал его ножом.

Среди всего этого ужаса только одна сцена могла поднять зрителям настроение: некий проворный юнец, словно акробат, перепрыгивая с одного плавающего в воде обломка на другой, уверенно продвигался вперед и вскоре благополучно добрался до берега.

Вниз по течению, в крупнейшем городе долины, Джонстауне, оператор телеграфной станции, выглянув в окно, увидел стремительно приближавшуюся гигантскую волну. Это уже была не просто вода – она несла с собой людские тела, обломки зданий, куски железа, вырванные с корнем деревья и телеграфные столбы, что значительно увеличивало разрушительную силу потопа.

Повернувшись к аппарату, телеграфист отстукал прощальное послание миру:

«На нас надвигается Армагеддон…»

Построенный из прочного камня джонстаунский мост тем не менее устоял под напором стихии, и перед ним образовался колоссальный затор общей