– Ну вот, мы и решили проблему – верно, дорогой? – Продолжая ласкать Дэна, Виола прижалась губами к его губам.

До этого момента Дэн считал, что после Адди не сможет испытать влечения к другой женщине. Теперь он понял, что ошибался. Каждая клеточка его тела ныла от желания. Ему хотелось немедленно раздеть Виолу Сэндерсон и прикоснуться к ее алебастровой груди – Дэн был уверен, что ее груди именно такого оттенка.

Горячий, влажный язык Виолы трепетал у него во рту. Обвив руками шею Дэна, девушка прижалась к нему всем телом.

– Только не здесь! – с трудом выдохнул он. – Нас могут увидеть.

– Тогда идем в твое потайное место?

– Да, и побыстрее. Я уже не могу ждать!

Ее тихий чувственный смех сводил его с ума. Спрыгнув с изгороди, Дэн перенес Виолу на другую сторону и по заросшей тропинке повел к поляне.

– Как здесь мило! – увидев озеро, воскликнула она. – Неудивительно, что в детстве ты любил сюда приходить. Готова поспорить, что вы купались нагишом.

– Так и было.

– И играли с маленькими девочками в непристойные игры.

– С девочками нет.

– Даже с ней? С Аделаидой?

Он отвел глаза.

– Ты пришла сюда, чтобы меня допрашивать, или заниматься любовью?

Виола засмеялась.

– Туше! – И беззаботно, словно находилась в собственном будуаре, принялась раздеваться, аккуратно складывая одежду на камне. – Помоги мне с корсетом. Он зашнурован на спине.

После нескольких попыток Дэну удалось справиться с этой задачей.

– Как будто ты никогда раньше не раздевал женщин! – захохотала Виола.

Увидев ее бело-розовое кружевное белье, Дэн с трудом подавил в себе животное желание побыстрее его сорвать.

Теперь Виола стояла перед ним совершенно обнаженная. Словно богиня с картины Уэйнрайта, одной рукой она прикрывала грудь, другой – «холмик Венеры» и обольстительно улыбалась.

Поспешно сбросив с себя одежду, Дэн поднял Виолу на руки и заглянул в ее миндалевидные глаза. Зеленые, как море у Барьерного рифа, они сверкали золотыми искрами.

«Но они не такие ярко-зеленые, как глаза Адди», – невольно подумал Дэн.

Груди Виолы действительно походили на алебастровые конусы – такими он их себе и представлял. Розовые соски вызывающе торчали.

Осторожно опустив девушку на теплую траву, Дэн лег сверху. Нетерпение Виолы, пожалуй, даже превосходило его собственное, ее тело было готово его принять. Дэн сразу вошел в него – с той же легкостью, с какой рука входит в шелковую перчатку. То, что Виола не девственница, удивило и слегка разочаровало его. «Но ведь это всего лишь мужское тщеславие», – мысленно сказал себе он и улыбнулся.

Дэн уже давно не обладал женщиной, поэтому желание его было огромным. Сохраняя эрекцию, он дважды достиг пика, причем Виолу такой темп только распалял.

– Боже мой! Это просто неземное блаженство, дорогой. Ты именно такой мужчина, каким я тебя представляла. Едва я тебя увидела, как решила, что ты будешь моим.

Ее признание повергло Дэна в смущение. Он хотел бы считать инициатором себя, предпочел бы роль обольстителя, но своим поведением Виола шла наперекор существующим традициям. Эта мысль, однако, мелькнула в его голове и исчезла, – губы и руки Виолы продолжали обследовать его тело.

Дэн чуть не задохнулся от удивления, увидев, как голова женщины склоняется к его бедрам. Застонав, он закрыл глаза и отдался пробегающим по телу волнам вожделения.

Очень скоро все в очередной раз кончилось. Однако прошло совсем немного времени, и женщина вновь начала ласкать лежавшего в полузабытьи Дэна.

– Виола, я больше не могу!

Приподнявшись на локте, она надула губы, словно обиженный ребенок.

– Но ты должен это сделать, Дэнни. Я еще не удовлетворена.

Он посмотрел на женщину с недоверием. Да она, наверное, шутит! Боже! Неужели трех раз ей недостаточно? Тем не менее мужская гордость не позволила Дэну отвергнуть ее требования, хотя теперь он прекрасно сознавал, что Виола им манипулирует. Собрав все силы, он сумел снова достичь эрекции – хотя, конечно, она уже не была такой впечатляющей, как предыдущие.

К изумлению Дэна, Виола опустилась на четвереньки.

– Это одна из тех милых игр, в которые мы играли в моем тайном убежище, – похотливо улыбаясь, поведала она.

Дэн был шокирован.

– Боже мой! Сколько же тебе было лет?

– Девять или десять – точно не помню. Мне кажется, я занимаюсь этим всю жизнь. Давай, дорогой, мамочка покажет тебе, что надо делать.

Мамочка?

Гордыня до добра не доводит.

Совершенно убитый, Дэн выполнил то, что ему велели, но мысли его были далеко.

Адди, дорогая Адди! С ней, его единственной любовью, все было по-другому – не то, что это животное совокупление. О, конечно, он утолил свой сексуальный голод, после года воздержания его тело испытывало полное удовлетворение. Однако Дэна не отпускало чувство вины. То, что он привел Виолу туда, где они