Мы подошли к двери её класса — здесь мы должны были расстаться. Я отвлёкся, раздумывая, как бы мне так исхитриться и обворожить мисс Коуп, чтобы она изменила моё расписание занятий английским... Стоп, надо сосредоточиться. От меня ждали справедливости.

— Она хочет знать, не встречаемся ли мы тайком, — медленно сказал я. — А также каковы твои чувства ко мне.

Она выкатила на меня глаза — нет, не испуганные, не удивлённые, а, скорее, хитрющие. Я без труда прочитал в них, что сейчас она изображает святую невинность.

— Ой, — прошептала она. — И что мне сказать?

— Хммм… — Вот вечно она пытается выудить из меня больше, чем даёт сама. Я раздумывал, что бы ответить.

Одна своенравная прядь волос, слегка влажная от тумана, упала ей на плечо и легла завитушкой там, где нелепый уродливый свитер прикрывал её ключицу. Мой взгляд зажил собственной жизнью и никак не желал отрываться от того места, куда упала заблудшая прядка. А оторвался только для того, чтобы скользнуть к другим спрятанным формам...

Я осторожно протянул руку к прядке, стараясь не коснуться кожи Беллы — утро было холодным и без моего ледяного прикосновения — и вернул капризницу на место, в растрёпанный пучок на затылке девушки. Не вводи меня во искушение. Вспомнилось, как Майк Ньютон касался её волос, и на скулах у меня заходили желваки. Она тогда отшатнулась от Майка. Ничего подобного не произошло сейчас. Только глаза её чуть расширились, кровь быстрее побежала по жилам, а сердце застучало быстро и неровно.

Я постарался ответить на её вопрос, сохраняя полную серьёзность на лице.

— Думаю, на первый вопрос ты можешь ответить 'да'… если ты не против, конечно, — добавил я, памятуя, что 'теперь она всегда будет выбирать сама'. — Самое простое объяснение.

— Я не против, — прошептала она. Её сердце по-прежнему билось пойманной птицей.

— А что касается её второго вопроса… — Улыбка прорвалась на свободу. — Я сам буду слушать изо всех сил, что ты ответишь.

Пусть теперь Белла поломает голову. Я едва сдержал смех, увидев, как потряс её мой нахальный ответ.

Я быстро отвернулся, прежде чем она смогла потребовать ещё каких-нибудь подсказок. Мне было трудно не давать ей то, чего она просила. К тому же я хотел слышать её мысли, а не свои.

— Увидимся за ланчем, — бросил я ей через плечо, использовав эту фразу как предлог, чтобы обернуться и удостовериться, что она все ещё смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Рот её тоже был открыт. Я отвернулся и рассмеялся.

Шагая на свой урок, я едва замечал потрясённые и недоумевающие мысли, вихрящиеся вокруг меня. Взгляды всех встречных и поперечных метались от лица Беллы к моей удаляющейся фигуре и обратно. Мне было не до них. Я никак не мог прийти в себя. Довольно и того, что приходилось заставлять свои ноги двигаться с приемлемой скоростью. Будь моя воля — я бы побежал, превратившись в неясную тень, взмыл над мокрой травой, прорезал ненастный, холодный день и улетел в небеса. Какая-то часть меня уже парила в вышине...

Придя в класс, я надел куртку — пусть впитавшийся в неё аромат Беллы плавает вокруг густым облаком. Пусть сейчас всё во мне горит: запах даст мне возможность привыкнуть к нему, и тогда будет легче переносить его позже, во время ланча, когда я снова буду с ней...

Какая радость, что учителям надоело уже меня вызывать. Сегодня был тот день, когда они могли бы захватить меня врасплох неподготовленным и неспособным двух слов связать. Этим утром мои мысли блуждали в самых разных местах, только не там, где им было положено — в голове на моих плечах. В классе сидела только моя распрекрасная оболочка.

Само собой, я не выпускал Беллу из виду. Наблюдение за нею постепенно становилось частью моей натуры, такой же естественной, как дыхание. Я слышал её беседу с вконец расстроенным Майком Ньютоном. Она быстро перевела разговор на Джессику, и я, забывшись, ухмыльнулся, показав все свои зубы. Сидевший за моей партой справа Роб Сойер вздрогнул и вжался в своё сиденье, отодвинувшись от меня как можно дальше.

'Ик, во жуть... прямо крокодил'.

Ага, значит, со мной ещё не всё потеряно!

Иногда я присматривался к Джессике, наблюдая, как она оттачивает свои иезуитские вопросы для Беллы. Я весь извёлся, ожидая третьего урока, будучи в десять раз более нетерпелив, чем эта любопытная девчонка, жаждущая свежих сплетен.

А ещё я слушал Анджелу Вебер.

Я по-прежнему был полон благодарности к ней — во-первых, за то что она всегда была добра к Белле, даже в мыслях, а во-вторых — за вчерашнюю помощь. Всё утро я пытался выяснить, чего бы ей хотелось. Вот уж никак не думал, что столкнусь здесь с какими-то трудностями! Ей, как и любому человеку, наверняка хочется иметь что-то такое особенное, какую-нибудь игрушку-безделушку, может, даже и не одну. Я бы преподнёс ей тайный подарок — и чувствовал бы себя в расчёте.

Но не тут-то было! Анджела, как оказалось, была почти столь же непроницаема в своих замыслах, как и Белла. Для подростка она была на удивление самодостаточной. Счастливой. Наверно, в этом и было объяснение её удивительной доброты — она была одним из тех редких людей, которые имеют то, что они хотят и хотят то, что они имеют. Когда она не думала об учителях или занятиях, она вспоминала о маленьких братьях-близнецах, которых собиралась в выходные повезти на пляж и предвкушала их восторг с почти материнским наслаждением. На её плечах лежала большaя часть заботы о них, но она вовсе не тяготилась этим… Это было так подкупающе.

Но мою задачу никак не облегчало.

Должно же быть что-то, чего бы ей хотелось! Надо всего лишь продолжать искать. Но не сейчас. Позже. У Беллы и Джессики начинался урок тригонометрии.

Я шёл на английский, не разбирая дороги. Джессика уже сидела на своем месте, нетерпеливо выстукивая ногами по полу барабанную дробь в ожидании прихода Беллы.

Напротив, стоило только мне устроиться на своём обычном месте в классе, как я намертво застыл. Даже пришлось напоминать себе, что время от времени необходимо ёрзать и двигаться. Маскировка, чтоб её... Это было отнюдь нелегко — так я был сосредоточен на сознании Джессики. Мне оставалось лишь надеяться, что в своей погоне за сенсацией она будет внимательна и постарается прочитать невысказанные мысли Беллы по её лицу. А я этим беззастенчиво воспользуюсь.

Сидячий танец Джессики перешёл в яростную чечётку, когда Белла вошла в класс.

'Что-то она… как в воду опущенная. Что за чёрт? А может, у неё ничего такого особенного с Калленом и нет? Эх, было б жаль. Хотя… тогда он, значит, свободен... Если бы он вдруг захотел начать встречаться с кем-нибудь, то я бы не прочь им заняться…'

Белла вовсе не была печальна. Она выглядела так, как выглядит человек, которому предстоит нечто неприятное. У неё были основания волноваться — она знала, что за нею будут шпионить. Я коварно улыбнулся — на этот раз мимо меня ничто не проскользнёт!

— Рассказывай! — потребовала Джессика, в то время как Белла, стараясь оттянуть начало допроса, медленно стаскивала с себя куртку и не торопясь вешала её на спинку стула. Двигалась она, как в замедленной съёмке.

'Ух, ну что за копуша! Да шевелись же ты, я сейчас вся слюной изойду!'

— Что ты хочешь узнать? — Усевшись на своё место, Белла вновь принялась тянуть время.

— Что произошло вчера вечером?

— Он угостил меня обедом. Потом отвёз домой.

'А потом? Давай, ну что ты тянешь! Не может быть, чтобы на этом всё и кончилось! Ну, что она врёт, это ясно. Нет, я от неё не отстану, пока не узнаю абсолютно всё!'

— Как тебе удалось попасть домой так быстро?

Я видел, как Белла сверкнула глазами в ответ на подозрения Джессики.

— Он ездит как сумасшедший! Это было ужасно.

Она тонко улыбнулась. Я громко рассмеялся, перебив мистера Мейсона. Я попытался замаскировать смех под кашель, но одурачить никого не удалось. Мистер Мейсон бросил на меня негодующий взгляд, но я даже не побеспокоился послушать его мысли по этому поводу. Я слушал Джессику.

'Ууф. Похоже, что не врёт. Но почему мне приходится её всё время за язык тянуть? На её месте я бы орала об этом во всю мочь своих лёгких, чтобы все знали!'

— Так это у вас было... ну, свидание? Вы договорились о встрече?

Выражение искреннего удивления на лице Беллы разочаровало Джессику.

— Нет, он мне просто как снег на голову свалился, — сказала Белла.

'Да что ж это такое делается?!' — Но он же привёз тебя сегодня в школу! — 'Она явно чего-то не договаривает'.

— Да, это тоже был сюрприз. Оказывается, он заметил, что прошлой ночью на мне не было куртки.

'Скукотища. Я-то ожидала...' — разочарованно подумала Джессика.

Действительно, скучища. Всё это я и без её вопросов знал. Оставалось только надеяться, что Джессика не настолько раздосадована, чтобы не спросить о том, что интересовало меня больше всего.

— Так что — вы будете ещё встречаться? — спросила Джессика.

— Он предложил отвезти меня в субботу в Сиэттл, думает, что мой грузовик не выдержит дороги. Это считается?

'Хмм… Да он впрямь из кожи вон лезет, обхаживает, заботится... Может, с её стороны ничего и нет, зато с его — точно что-то есть! Да как ТАКОЕ может быть? Белла что, сбрендила?'

— Да, — ответила Джессика на вопрос Беллы.

— Ну, значит, — заключила Белла, — будем встречаться.

— Вау... Эдвард Каллен. — 'Нравится он ей или нет — вот что самое интересное'.

— Я знаю, — вздохнула Белла.

Тон её голоса приободрил Джессику.

'Ну наконец, до неё дошло! Неужели она не осознаёт...'

— Подожди! — Джессика вдруг вспомнила самый насущный вопрос. — Он тебя целовал? — 'Пожалуйста, скажи да. И опиши всё до