инструменты, производил различные наблюдения и записывал их, прежде чем позволял себе отдыхать, безразлично, был ли он измучен или нет. То было сознание своего долга и стальная воля».
Начался сентябрь, они поднялись на высоту 2720 м, а конца подъему все еще не было. По- прежнемумучилажажда. Сильный северо-западный ветер затруднял движение и грозил обморожением (температура воздуха была около 20°). 6 сентября началась настоящая буря. О продолжении маршрута не могло быть и речи. Сани со снаряжением быстро замело снегом, палатка едва выдерживала напор ветра. Пурга закончилась через два дня. Палатку наполовину замело снегом. Откопав снаряжение, двинулись дальше.
Теперь их одолевали морозы. Спиртовой термометр имел нижним пределом 37 °C. Однако столбик спирта опускался гораздо ниже, и это – в палатке. В последующем выяснилось, что температура опускалась до 45 градусов. Нигде в Северном полушарии в такое время года не фиксировались столь низкие температуры.
Наконец, они вышли на высшую точку своего маршрута. Начался более или менее постоянный спуск к восточному берегу острова. Стало теплее. Через несколько дней они услышали щебет птицы и увидели пуночку. Налетел попутный ветер, и путешественники поставили паруса. Под уклон и по ветру сани понеслись быстро, подпрыгивая и кренясь на застругах. Часть груза вывалилась во время этой гонки. Пришлось сделать остановку и собирать оброненное.
Пурга продолжалась, и они дальше быстро двигались «под парусами». Увидев вдали над снежной равниной черные вершины гор, обрадовались, подобно морякам, достигшим после долгого плавания земли. Однако близ окончания ледника стали попадаться глубокие трещины. Несколько раз пришлось с немалым трудом спасать сани от падения в пропасть. Затрудняли продвижения налетавшие порывы снегопада и града.
Выяснилось, что они сбились с курса, взяли севернее и вынуждены проходить лишние десятки километров. Из-за трещин, нагромождений льда и глубоких ущелий путь оказался чрезвычайно тяжелым. Одна, но большая радость: встретили обширную лужу пресной воды и наконец-то напились вдоволь. После нескольких дней нелегкого и опасного спуска с ледника они вышли к фиорду. Нансен писал:
«Итак, мы пересекли, наконец, страшный материковый лед… Впереди простиралась обнаженная земля, прорезанная долинами, одна земная цепь холмов за другой… Нельзя выразить, что значит почувствовать под ногами землю и камни, пережить блаженство, ощущая, как ноги мнут поросль, и вдыхать изумительный аромат травы».
Но впереди предстояло еще преодолеть немало трудностей. По тонкому льду перешли озеро. Поднялись на высокий холм, откуда спустились к реке, впадающей в море. Разбили лагерь. Развели большой костер и устроили «пиршество».
На следующий день для рекогносцировки поднялись на ближайшую гору. Убедились, что по сильно пересеченной гористой местности почти невозможно добраться до ближайшего прибрежного поселения Годтхоб. Нансен решил, что наиболее прост (хотя вряд ли менее опасен) путь морем.
Перешили и залатали прорванный местами плотный брезентовый пол палатки. Продольными ребрами послужили бамбуковые шесты, поперечными (шпангоутами) толстые ивовые ветки. Из бамбуковых палок и ивовых ветвей смастерили весла.
По форме лодчонка, обтянутая брезентом, напоминала панцирь черепахи, имея в длину 265, а в ширину 132 см. Как тут не вспомнить детский стишок: «Три мудреца в одном тазу пустились в плавание в грозу. Будь попрочнее старый таз, длиннее был бы наш рассказ».
На этот раз на утлой посудине отправились в плавание Нансен и Свердруп, взяв небольшой запас еды. Намучились, то и дело перетаскивая лодку через отмели, перекаты. 29 сентября вышли в море. Плавание через фиорд и вдоль берега продолжалось трое суток. (Надо ли говорить, что они постоянно рисковали жизнью: авария с их суденышком стоила бы им жизни.)
В одну из ночей их ослепило редчайшее полярное сияние в виде огненного вихря. Добравшись до поселка, они сообщили о том, где находятся четверо их друзей. Вскоре вся группа Нансена воссоединилась.
Они совершили то, что многим специалистам казалось невозможным: пересекли на лыжах ледяное плато Гренландии, выяснив природную обстановку на этом гигантском в прямом и переносном смысле белом пятне на глобусе.
Австралийские пустыни
В истории путешествий важно отметить первопроходцев. Однако вслед за ними идут исследователи. Иногда и то, и другое совпадает. Так было в экспедиции Джона Макдуала Стюарта, вторым после Р. Берка совершившего пересечение Австралии.
В молодости Стюарт стал участником экспедиции Чарлза Стерта, направленной правительством Австралии в 1844 году из Аделаиды в глубь материка на поиски пастбищных угодий. Предполагалось, что там имеются реки и озера, куда летом направляются стаи птиц. Путешественники добрались до крупного соленого озера Эйр (по имени открывшего его тремя годами раньше скотовода Эдуарда Джона Эйра). В центре материка они встретили пустыню и вынуждены были отступить.
Джон Стюарт с 1860 года предпринял три попытки пересечь с юга на север Австралию. Первые две трудно назвать неудачными, хотя они не завершились пересечением материка. Зато был сделан ряд географических открытий, изучены основные черты рельефа и речной сети обширного региона, в частности, горные гряды Макдонелл и Стюарт-Блафф.
В первый раз он вынужден был вернуться, встретив воинственно настроенных аборигенов. Во второй раз, когда до залива Карпентария оставалось около 300 км, путь ему преградили густые заросли сухого кустарника, а припасов оставалось в обрез. На берегу залива тогда не было поселений, а суда заходили сюда крайне редко. Он решил не рисковать и вернулся в Аделаиду.
В начале 1862 года Стюарт в третий раз отправился на север, за полгода пересек материк, прошел западнее залива Карпентария и 24 июля вышел к поселению в заливе Ван-Димен. Его маршрут был вскоре использован для прокладки линии трансавстралийского телеграфа. Ему достался приз парламента Южной Австралии – 10 тысяч долларов.
«Таким образом… – писал Стюарт, – мне удалось добиться великой цели, стоявшей перед нашей экспедицией, и провести за собой целым и невредимым весь отряд, являющийся живым свидетелем нашего успеха. Мы прошли по самой чудной местности, которую когда-либо видел человек, прекрасной до самого побережья, в полумиле от которого катит свои никогда не иссякающие воды река.
От Ньюкасл-Уотер до морского пляжа наши лошади оставались непоеными только одну ночь, но и то мы нашли воду на следующий день. Если эта область будет заселена, то она превратится в одну из самых цветущих колоний Британии, в которой можно будет производить любые сельскохозяйственные культуры. Что за страна для хлопка!».
В его словах была немалая доля преувеличения. Путешественник словно забыл о том, с каким трудом пробивался он к этим прекрасным землям при двух неудачных попытках. Судя по всему, на этот раз ему благоприятствовала погода. Последующие экспедиции показали, что только немногие земли здесь пригодны для освоения, преобладают же пустыни. На картах появились неутешительные названия: Большая Песчаная пустыня (на северо-западе), Большая пустыня Виктория (к юго-востоку от нее) и между ними пустыня Гибсона.
О том, насколько негостеприимны центральные районы Австралии, свидетельствует возвращение экспедиции Джона Стюарта по уже пройденному пути, на этот раз – с севера на юг. В Аделаиду он вернулся не как триумфатор, а как тяжело больной человек, который не мог держаться в седле: его везли на носилках, привязанных к двум лошадям. Его здоровье было подорвано; он скончался через 4 года в возрасте 50 лет.
