— Мы?

Наигранное изумление. Не выпуская шею Люсии, Лотэр потянулся, отрывая палец Ла Дорады от тела.

Люсия задохнулась от ужаса.

— Почему это кольцо, Лотэр? — потребовал ответа МакРив. — Из всех богатств?

— О вкусах не спорят. — Вампир засунул перст с золотым ободком в карман брюк.

— Ублюдок! Ты не можешь забрать его отсюда, — закричала Люсия, все еще находящаяся во власти вампира. — Ты не понимаешь — это запустит ловушки. Мы все погибнем.

Валькирия спиной почувствовала, как Лотэр пожал плечами:

— Тогда мне повезло, что я могу переместиться.

— Только через мой труп. — Люсия вцепилась в удерживающие ее руки, погружая в них когти. — Ты не возьмешь это кольцо, вампир!

— Лауша, нет! Не борись с ним!

Как только МакРив устремился вперед, Лотэр разжал хватку. Люсия почувствовала рывок, затем услышала пугающий хруст.

И наступила тьма.

На бегу Гаррет видел все происходящее, словно в замедленном действии.

С бесстрастным выражением лица вампир спокойно обхватил Люсию за подбородок и затылок и свернул ей шею. Треск сломанной кости был оглушительным.

Обмякшее тело Люсии упало на пол. Рыча, МакРив ухватил пустоту — Лотэр переместившийся на двадцать футов возник у тоннеля.

— Я же сказал, не приближайся, — произнес вампир. — Она была наказана.

Гаррет яростно заревел, но Лотэр уже исчез. Тут же оборотень услышал скрежет механизмов.

Ловушки…

— Лауша, девочка моя, очнись.

Ее нельзя этим убить. Она не могла умереть — но кто в Ллоре знает? МакРив раньше никогда бы и не подумал, что его кузен женится на ведьме или что королевой Ликанов станет вампирша!

Снаружи донесся низкий потрескивающий гул раскалывающихся камней. Стены гробницы задрожали, золотые плитки дождем посыпались с потолка. Гаррет подхватил безвольное тело валькирии, поддерживая ладонью ее свесившуюся голову, и помчался в тоннель.

Добежав до выхода, он едва смог разглядеть что-либо вокруг, каменная пыль висела в воздухе. Дамбы самоуничтожались! Стены рушились, сквозь них хлестала вода. Без известкового раствора их размоет, словно замок из песка.

Город находился на грани исчезновения. И вскоре будет погребен под водой, валунами и четырехтонными анакондами.

Теперь Гаррету оставалось одно из двух: отсидеться, укрывшись в одном из склепов пытаясь уберечь тело любимой от дополнительных травм или искать спасения в бегстве, покинув это место и подвергнув валькирию опасности…

Пронзительный визг обезьян ревунов. Грохот сталкивающихся друг с другом каменных глыб. Земля, судорожно сотрясающаяся до самого основания.

То приходя в себя, то снова проваливаясь в темноту, Люсия смутно осознавала, что МакРив перехватил ее, как спасатель, и удерживает перекинутой через плечо со свисающей вниз головой.

Проревев:

— Ох, твою же мать! — ликан подобрал вещи валькирии и сорвался с места.

С каждым его шагом острая боль пронзала одну и ту же точку на шее Люсии. Все остальные части тела оставались бесчувственными.

Пока Гаррет бежал по вымощенной булыжником дорожке, тотемы, стоящие по обеим сторонам от нее, начали рушиться, падая, словно гигантское домино. МакРив уворачивался и уклонялся от ударов, в то время как статуи валились и разбивались на куски вокруг них.

Затем последовало «минное поле» в виде огромных сейб. Их выворачиваемые из трескающейся почвы корни взметались, будто жадные руки.

Люсия ничем не могла помочь ликану…

Когда МакРив сделал прыжок, затем сразу же еще один, валькирия глянула вниз. Глубокие трещины раскалывали землю под ними, открываясь и смыкаясь наподобие рыбьих жабр.

Наконец-таки, вопреки всем преградам, МакРив добрался до дамб. Он карабкался вверх, упорно цепляясь за каменную стену, невзирая на то, что она разваливалась на глазах. Лианы щелкали, извиваясь, как живые. Каждый раз, когда Люсия думала, что Гаррету удалось нащупать опору, валуны исчезали, стремительно опадая вниз. С обеих сторон огромным давлением воды выбивало камни, которые вылетали, словно пушечные ядра. Прямо над ними струя со скоростью пули пробила кладку.

— Только держись, любимая, — попросил Люсию МакРив. — Я вытащу нас отсюда. Потом добавил шепотом: — Как-нибудь.

И валькирия снова провалилась в темноту.

В следующий раз она очнулась, когда Гаррет укладывал ее на дно лодки. Люсия смутно расслышала, как он снова и снова пытается запустить двигатель.

— Давай, заводись же, ты, недомерок хренов!

Мотор откликнулся, внезапно зарычав, как живой, — они спасены!

— Лауша, ты слышишь меня? — спросил Гаррет, запуская двигатель на полную мощность.

Моргнув, валькирия открыла глаза и прищурилась от яркого света полуденного солнца, струящегося сквозь ветви деревьев. Поморщившись, она приподняла голову…

Боль острыми иглами пронзила шею и перешла на спину.

— Ой!

— Черт побери, не двигайся!

Люсия, не в состоянии повернуть шею без мучений, замерла, глядя прямо перед собой. Ощупав позвонки, она вскрикнула:

— Как больно!

— Тогда прекрати трогать. Хотя бы чуть-чуть полежи спокойно.

— Мы уже в безопасности?

— М-м, нет, не совсем.

До валькирии доносился звук винта, рассекающего воду, она могла чувствовать запах дымящего двигателя, но ветви над головой совсем не двигались. Лодка застыла на месте? О боги, уровень воды выравнивается, и они застряли в движущемся навстречу речном потоке.

— Нас сейчас засосет обратно на кладбище, да?

— Угу.

«Давай же, давай!» — мысленно приказывал Гаррет. Но как долго еще продержится этот мотор?

Люсия какое-то время молчала, прежде чем вновь спросить:

— Теперь-то мы спасены?

Как только оборотень пробормотал: «Нет, еще», — течение наконец-то отпустило их. Лодка, освободившись, рванула вперед. Гаррет на секунду прикрыл глаза от облегчения.

— МакРив, тебе придется рассказывать мне обо всем. Я могу только смотреть вверх.

— Пока мы в безопасности и держим путь к «Контессе». Если судно еще там.

— Как же ты сумел вытащить нас оттуда? — поинтересовалась Люсия.

По чистой случайности.

— Мастерство не пропьешь. Как твоя шея? — Несмотря на то, что ранение являлось почти смертельным, сам по себе перелом оказался небольшим и заживет быстро. — Если болит — значит,