Гаррет плавно заскользил ладонью вниз по ее животу, но, как только достиг лона, Люсия напрягалась. Она ничего не могла с этим поделать, несмотря на то, что чуть ранее он поцелуями заставил ее тело расплавиться от желания.

— Позволь мне ласкать тебя. Или возьми мою руку и покажи, как ты хочешь, чтобы я касался тебя.

— Просто… просто делай так же, как той ночью в клетке.

— Это было так давно, я уже точно не помню. Покажи мне.

Гаррет, не сводя с Люсии горящего взгляда, поймал ее ладонь и, обхватив губами указательный палец, пососал его, смачивая. Затем поместил на трепещущий клитор, хрипло шепча:

— Если мне не изменяет память, это тот самый палец, который ты предпочитаешь.

Люсия была слишком возбуждена, чтобы смущаться, и, зайдя так далеко, уже не смогла сдержаться, чтобы не начать поглаживать себя там.

Веки Гаррета отяжелели, он, передвинувшись, встал на колени между ее бедрами и низко, с хрипотцой прорычал:

— Именно так, девушка.

Лаская себя под его жарким взглядом, размазывая влагу по всему лону, Люсия двигала бедрами навстречу руке, закинув другую за голову. Когда Гаррет, поглаживая внутреннюю сторону ее бедер, начал раздвигать ее ноги все шире и шире, веки валькирии опустились.

Но вскоре она почувствовала, как пальцы ликана раскрывают складки, стараясь проникнуть в нее.

— МакРив!

— Не останавливайся. — Его грудь тяжело вздымалась. — Я собираюсь ввести свой палец. Ничего больше. Всего лишь мой…

— Нет!

Люсия со звучным шлепком сомкнула колени. Гаррет снова их раздвинул.

— Тогда просто мой язык.

Положив мозолистые ладони на внутреннюю часть ее бедер, ликан, удерживая ее ноги разведенными, наклонился и коснулся губами ее лона.

Валькирия, всхлипнув, втянула глоток воздуха. Вспышка молнии ярко осветила комнату.

Гаррет, раскрывая ее плоть, вылизывал ее сверху донизу.

— Я ждал этого всю жизнь, — проурчал он с заметно усилившимся акцентом. — Никогда не смогу насытиться тобой.

И, сотрясаясь от наслаждения, принялся трогать, дразнить, сжимать…

Люсия громко стонала. Дождь с ветром, ударяясь в раскрывшиеся настежь балконные двери, мелкой водяной пылью орошали ее кожу.

Опьяненный блаженством, Гаррет хрипло прошептал:

— Было когда-нибудь у тебя такое?

— Нет!

— Будешь желать этого снова?

Очередное совершенное движение его языка заставило ее выгнуть спину дугой.

— Ах, да!

— Хорошая девочка. — Он обхватил ее бедра сильными руками. — Твой вкус сводит меня с ума, я грезил, представляя в мечтах, как делаю это с тобой. — Гаррет прочертил языком круг по ее клитору: — А ты представляла, как я целую тебя сюда?

— Да, — простонала Люсия.

Она представляла, но никогда не думала, что это будет так чудесно…

Гаррет двигался медленно, смакуя, но каждая жилка его мускулистого тела была напряжена, словно туго натянутая струна. Казалось, будто он едва сдерживается, чтобы не наброситься на Люсию в исступлении. Он подтянул согнутую в колене ногу вверх, ритмично толкаясь в матрац узкими бедрами. Валькирии хотелось ухватиться за крепкую задницу ликана, чтобы руками ощутить его чувственные движения.

Она уже находилась на грани, когда у оборотня вырвался резкий стон. Его глаза замерцали синим цветом, и Люсии удалось мельком увидеть его зверя. Однако по какой-то причине мысль о том, что он не в состоянии полностью контролировать себя, не только не испугала, а возбудила еще сильнее.

Дрожь подступающего экстаза охватывала Люсию, удовольствие, которого она никогда не могла себе даже вообразить…

Прямо перед этим Гаррет, зажав между губами клитор, прорычал:

— Кончи как следует для своего мужчины, — и резко втянул его в рот.

— Ах, боги!

Сладострастно изогнувшись возле его губ, ее широко разведенные бедра опустились на кровать. Снаружи канонадой бомбовых разрывов сверкали молнии.

— О, да!

Валькирия набрала в грудь воздуха, умирая от желания завопить. Но Гаррет, прикрыв ей рот ладонью, дал ей выплеснуть эмоции без разрушительных последствий.

Что она и сделала. Много раз подряд…

Ликан не прекратил вылизывать ее соки даже тогда, когда она в первый, а потом во второй раз попыталась оттолкнуть его голову. Лишь продолжил пировать ею, вбиваясь ноющим членом в кровать.

Наконец, протестующе взвыв, он оторвался от нее, поднимаясь на колени. И, едва сдержался, балансируя на подступах к оргазму, как только увидел Люсию, раскрытую перед ним как подношение.

Бедра валькирии все еще были раздвинуты, открывая взгляду мягкие блестящие складки ее влажного лона. Грудь вздымалась и опадала с каждым лихорадочным вздохом.

Ее глаза… сверкающие серебром, наполнились вожделением, при виде его вздыбленного члена.

— Прикоснись к нему.

Люсия дотянулась, привстав, и медленно провела рукой по всей длине ствола.

— Обхвати меня.

После того как она подхватила прохладной ладонью его отяжелевшие яйца, приподнимая их, Гаррет выдохнул:

— Теперь одновременно.

Пока Люсия ласкала его мошонку и гладила член, Гаррет чуть не потерял голову от удовольствия. Каким-то образом взяв себя в руки, ему удалось произнести:

— Прикоснись губами.

Она наклонилась, но, похоже, раздумывала, не решаясь.

— Ты когда-нибудь делала это?

Люсия прошептала:

— Нет, никогда.

— А хочешь?

Когда Люсия осторожно кивнула, Гаррет пообещал:

— Я покажу тебе.

Она собирается сделать это? Это сон? Очередная фантазия из тысячи других, что посещали его весь последний год?

Придерживая ее затылок одной рукой, а второй обхватив член, он направил Люсию ближе.

— Попробуй меня, девушка.

Гаррет задрожал от нетерпения опасаясь, что непроизвольно выплеснет семя.

Как только показался ее язычок, его дыхание стало прерывистым. Она лизнула головку; его глаза закатились, и он неудержимо дернулся к Люсии. Валькирия отшатнулась и Гаррет взмолился:

— Нет, Лауша, я не буду двигаться. Только пусти меня внутрь.

Еще раз подведя к ней член, он задыхаясь попросил:

— Возьми его в рот.

Неотрывно глядя Люсии в глаза, Гаррет ввел головку в ее горячий влажный рот, застонав, когда ее