A) медленнее, чем мужчина;
Б) гораздо медленнее, чем мужчина;
B) а при чем тут пол? Машину, вообще-то, водят совсем другим местом.
3. Увидев, что за рулем едущего рядом с вами автомобиля сидит женщина, ты сделаешь следующее:
A) утоплю педаль газа и оставлю ее далеко позади;
Б) утоплю клаксон и включу дальний свет – прикольно будет посмотреть, как она шарахнется через всю дорогу на обочину;
B) скорее всего, дождусь светофора и попытаюсь познакомиться – если, конечно, она выглядит не хуже, чем Анджелина Джоли в фильме «Угнать за 60 секунд».
4. Проезжая по улице, ты видишь два столкнувшихся автомобиля. Возле них яростно спорят двое, явно владельцы. Один из владельцев – миниатюрная блондинка. Ты подумаешь:
A) «Интересно, что она натворила?»
Б) «Может, этому славному парню нужен свидетель, который видел, как она нарушила? Наверное, стоит предложить свои услуги»?
B) «Ну вот, теперь понятно, откуда здесь пробка».
5. Общаясь в курилке с коллегами на вечную тему женщин за рулем, ты утверждаешь, что:
A) женщины – плохие водители;
Б) женщины – вообще не водители;
B) женщин мы любим не только за это.
Теперь подсчитай ответы. Если большинство ответов «А» – можешь выкинуть результаты теста и забыть о них. Точно так же следует поступить, если большинство ответов «Б». Если же большинство ответов «В»… нет, так не бывает… но если там будет хотя бы один ответ «В» – постарайся поближе познакомиться с этим мужчиной. Пригласи его в кино или на футбольный матч, окружи любовью и заботой, беседуй с ним об аквариумных рыбках или о группе «Ария», готовь ему борщ и свиное жаркое, а если потребуется – даже выйди за него замуж. Возможно, заботясь о счастье и процветании подобных уникальных экземпляров, мы сможем изменить мужчин на генетическом уровне и наконец-то покончить с мужским дорожным шовинизмом. Конечно, не сейчас, а лет через восемьсот: генные изменения – долгая штука. Правда, к тому времени, может, и автомобили выйдут из повсеместного употребления. А пока придется терпеть. Потому что по совершенно точным сведениям из Академии наук, на генную инженерию и изобретение вакцины для мужчин надеяться не приходится.
Жили-были в одном большом-большом городе три таксиста – Василий Михалыч, Иван Михалыч и Михал Михалыч. Жили неплохо: с утра до вечера по городу «бомбили». Пассажиров с аэропортов и с вокзалов домой и в гостиницы доставляли, по вечерам дома в кругу семьи ели картошку с котлетами под сериалы о ментах и программу «Время», а по выходным в гараже собирались – под капотами своих личных «Волг» покопаться, пивка дербалызнуть и поговорить о мировых проблемах – об инопланетянах, к примеру, о ценах на бензин. Словом, хорошо жили таксисты, позавидовать можно.
И вот однажды солнечным субботним утром собрались таксисты в гараже. Сначала масло поменяли у «Волги» Ивана Михалыча, потом почистили свечи у «Волги» Василия Михалыча, затем обсудили, какую замечательную летнюю резину купил для своей «ласточки» Михал Михалыч. Ну а там уж настало время для пива и разговоров о мировом устройстве. На этот раз речь зашла о женщинах.
– Нет, ну вот борщ, к примеру, моя готовит обалденный, – начал Василий Михалыч, и оба его собеседника закивали. – Ну и пусть себе варит! Но зачем не в свое дело-то лезть? Едем вчера с моей в магазин – так она зудит и зудит под руку: езжай медленней, езжай медленней, езжай медленней… Я уж не выдержал, говорю: понимала бы чего, с вашим бабским умом за рулем вообще делать нечего! Так она обиделась сразу, скажи, пожалуйста! Как будто я не прав! С их женским умом в машине можно только молча ехать, но не за рулем. А то ведь развелось таких в последнее время – не проедешь! Вон, вчера, стою на светофоре, справа останавливается такая вот, на «Пежо» – и начинает себе прическу поправлять. Смотрится в зеркало заднего вида и поправляет. Как будто не на дороге, а дома в ванной. Я, знаешь, чуть стакан с кофе из рук не выронил – как раз решил кофейку попить, с пирожком, только встал на светофоре, только пирожок в руку взял, стакан с кофе – в другую, пару глотков сделал – а тут она со своей прической. Тьфу ты! Весь аппетит испортила!
– Мне говори, – с готовностью поддержал друга Иван Михалыч. – Вот вспомни, при Брежневе, много было женщин за рулем? Ни одной! И ведь порядок на улицах был! Порядок! А сейчас что? Черт знает что! А все потому, что слишком много их на дороге появилось. Женщина, она для этого дела слишком языком болтать любит. Выедет на улицу, включит мобильник, и ля-ля-ля – три рубля! Всю дорогу языком чешет. Я тут вчера ехал, рядом одна такая, на джипе, в телефонную трубку вцепилась – и трещит в нее что-то, и трещит! Я как раз по рации с диспетчером разговаривал – вчера Семен дежурил, он поболтать любит, а мне что? Ездить долго, хоть с живым человеком поболтать. Семен-то, слышали, «Фольксваген- Пассат» себе из Германии перегнал, вот и рассказывал, как там у него все сложилось. Долго рассказывал…
Я смотрю на нее и думаю – неужели она больше Семена будет трепаться? И точно! Он уже и про Германию мне рассказал, и заказ передать успел – только тогда она замолчала, представляете?
– Да, беда, – авторитетно согласился старший, Михал Михалыч. – Вон дочке моей, мелкой, муж машину подарил. Права получила, и прямо все знает теперь лучше всех! Знаете, что она мне вчера заявила? А чего это, говорит, пап, ты пиво пьешь? Тебе же сегодня за руль! Поучи, говорю, отца, поучи. Он всего-то двадцать пять лет за рулем, а ты уж целую неделю, так, конечно, ты меня многому научишь…
Вот если бы меня назначили главным над милиционерами, – в некоторой задумчивости протянул Василий Михалыч, и приятели оторопело уставились на него. – Ну, теоретически… Знаете, что бы я им всем приказал? Я бы приказал всех женщин останавливать – и права изымать на проверку. Все равно окажется, что у каждой второй права купленные, а у кого не купленные – той муж на день рождения подарил, а если какая-нибудь случайно сама получила – то все равно водить не умеет, и если права у нее забрать – только лучше будет!
И только начали товарищи выражать Василию Михалычу свое полное и безоговорочное одобрение, как вдруг случилось непредвиденное. Из-за угла гаражей показались три женщины. Были они одинаково внушительные, коренастые, и лица их были одинаково строгими. Это были Марья Ивановна, Светлана Ивановна и Татьяна Ивановна – жены наших героев и закадычные подруги. Они тоже любили на выходных собираться вместе, пить чай с пирогом и жаловаться на безденежье и вечное мужнино разгильдяйство.
– Ну, конечно! Вот они где, голубчики! – Марья Ивановна уперла руки в боки. – Так и знала! Опять глаза залил? А кто со мной сегодня в магазин обещал съездить, а? Забыл? Ну, конечно, ты все вечно забываешь! У тебя что, голова дырявая, что ли?
– Хватит уже в железках ковыряться, как старьевщик какой-то! – поддержала подругу Светлана Ивановна. – Кто обои в кухне будет клеить? Пушкин? А ну, быстро домой! Ты не барин, ты нищий, за тебя работать некому!
– Горе мое! – вторила Татьяна Ивановна. – Ну, зачем ты опять машину развинчиваешь? Кто завтра на дачу поедет картошку отвозить? Пока ты тут колеса будешь туда-сюда отвинчивать, на даче вся картошка сгниет! А ну, заканчивай, пошли!
Переглянулись друзья угрюмо, встали и, как всегда, не закончив жизненно важного разговора, отправились по домам. И по дороге каждый из них думал: ну что это за несправедливость, в самом деле? Дома – женщины, в гостях – опять женщины, на работе – снова женщины. Неужели этого мало? И зачем, скажите, пускать их за руль? Где же тогда мужик сможет спокойно отдохнуть среди своих?
