из высокопоставленных чиновников Китайской академии космической технологии, сопровождавшему нас.
«Да, — подтвердил он. — Мы не стали бы запускать спутники только для того, чтобы передавать мелодию из космоса…»
Поразительно, но первые китайские ИСЗ были очень похожи (как внешне, так и по компоновке) на ранние американские экспериментальные спутники связи Telstar 1! Нельзя сказать, что они были целиком скопированы, но то, что китайцы взяли за прототип спутники США — совершенно однозначно…»
Так «был ли мальчик»? То бишь являлся ли DFH-1 полноценным спутником связи? «Темное прошлое» об этом умалчивает…
МБР DF-4 были сданы в эксплуатацию лишь в 1980 г. и развернуты в западной части КНР у населенных пунктов Цайдам (Qaidam), Дэлинха (Delingha), Тундао (Tongdao), Суньдянь (Sundian) и Сяо- Цайдань (Xiao Qaidan). Любопытен способ базирования: ракеты хранятся в естественных и искусственно созданных пещерах, а для запуска вывозятся на стартовые столы, расположенные на поверхности.
Эксперты полагают, что произведено примерно 20–35 этих МБР. В 1985–1995 гг. в рамках проекта «Великая Стена» проведена модернизация DF-4, направленная на повышение точности и упрощение процедур предстартовой подготовки.
Через 15 лет после первых пусков «Чан Чжэн-1», в 1985 г., китайцы предложили усовершенствованные варианты этой РН для коммерческих запусков ИСЗ на низкую околоземную орбиту.
С полетом Ян Ливэя в 2003 г. сбылась мечта Цянь Сюэсэня — 92-летний «отец китайской космонавтики» смог собственными глазами увидеть триумфальные итоги своего труда.
Следует отдать должное руководителям китайской аэрокосмической индустрии. Трезво оценивая возможности и потенциал страны, они всячески избегают каких бы то ни было проявлений пресловутой «космической гонки» (во всяком случае, «на словах»). Действительно, куда спешить? Для КНР вполне подходит надежный принцип «цань ши», который император древнего Китая Цинь Шихуан формулировал следующим образом: «Занимать постепенно пространство других, как шелковичный червь поедает листья…»
Индия: через тернии — к звездам
Ракеты появились в Индии несколько сотен лет назад. Европейцы впервые столкнулись с ними в 1792 г. во время сражения при Саренгапатаме (Seringapatam), когда отряды под командованием султана Типпу (Tippoo Sultaun) выпустили по британской армии множество ракет. Индийские боевые ракеты представляли собой железные трубы, привязанные к бамбуковым шестам- направляющим, и имели дальность стрельбы порядка километра.
Индия была «самым драгоценным камнем» в короне британской империи вплоть до 1947 г., когда ей удалось вырваться из колониальных пут. Национальному правительству досталось непростое наследство. В 1948, 1965 и 1971 гг. из-за проблемы Кашмира[32] между Индией и Пакистаном вспыхивали войны, в результате две страны и поныне остаются ожесточенными врагами. Внешние конфликты спровоцировали гонку вооружений, которая, в свою очередь, стимулировала интерес к ракетным технологиям.
Первый практический опыт индусы получили 21 ноября 1963 г., когда специалисты NASA запустили с индийской территории малую высотную ракету Nike Apache американского производства.
«Мы ждали прибытия [индийского] полезного груза и вдруг увидели парня, который ехал по проселочной дороге на велосипеде, — вспоминает ветеран NASA, присутствовавший на этом запуске. — Он вез ПГ на багажнике…»
Разыгрывавшие «индийскую карту» США, Англия, Франция и Советский Союз в последующие 12 лет запустили со вновь организованной станции пуска зондирующих ракет TERLS (Thumba Equatorial Rocket Launching Station) в Тхумбе более 350 своих изделий.
Этот опыт не пропал даром. Был создан Центр космической науки и технологии SSTC (Space Science and Technology Center), который начал разработку аналогичных индийских ракет. Первой была спроектирована и изготовлена твердотопливная ракета диаметром 75 мм на базе шашки кордитного пороха звездообразного сечения.
20 ноября 1967 г. Rohini RH-75 была запущена с ПГ в 1 кг на высоту 9 км. За ней последовали RH-100, RH-125, RH-300 и, наконец, RH-560 в 1974 г.
«Индию не следует считать обычной бедной страной, имеющей массу проблем, но надо считать страной, которая изо всех своих сил и весьма героически стремится решить эти проблемы. Индия стоит за независимость взглядов и действий и желает пользоваться преимуществами, которые дают наука и техника,» — эта четкая и твердая позиция, высказанная премьер-министром Индирой Ганди (Indira Gandhi), позволила «Циолковскому Индии» — Викраму Сарабхаи (Vikram Sarabhai) — выдвинуть программу создания национальной ракетно-космической индустрии.
Упор был сделан на решение практических задач социально-экономического развития: ликвидацию неграмотности через спутниковые образовательные программы, развитие связи, создание спутниковой службы прогноза погоды, формирование кадастра водных ресурсов и т. п. Естественно, львиная доля «ракетного опыта» нашла применение и в военной области.
В 1962 г. был учрежден Индийский национальный комитет по космическим исследованиям INCOSPAR (Indian National Committee for Space Research) под контролем Департамента по атомной энергии, того самого, который руководил разработкой ядерного оружия[33] в стране. В 1969 г. INCOSPAR заменила Индийская организация по космическим исследованиям ISRO (Indian Space Research Organization). Руководимая доктором Сарабхаи, ISRO стала главной движущей силой национальной космической программы.
В августе 1972 г. были сформулированы ее основные положения: «В космических областях для нас важно быть в курсе последних достижений и развиваться в ногу со временем, т. к. мы имеем возможность быть среди передовых стран мира в этой области. У нас есть людские ресурсы и сеть предприятий. Мы все еще должны полагаться на импорт готовых изделий, но нет причин, почему мы не должны нацеливаться на полную самостоятельность в космической технике.
Сотрудничество с зарубежными странами должно всячески поощряться»…
