Мэтт… — наемник протянул листок своему другу, — я уверен, сделает то же самое.
— Хорошо, — усмехнулся моджахед. — Мы все здесь люди доброй воли. Мне достаточно вашего слова, и я немедленно отдам приказ моим агентам начать сбор информации.
Фрост кивнул. Он понял, что разговор закончен, ибо уль-Раик хлопнул в ладоши, и в палатку вошла женщина, неся поднос с фарфоровыми чашками.
“Время пить чай?” — подумал капитан. После ужина Фрост, Дженкс и Акбар ушли к себе.
Патан улыбнулся наемнику.
— Для американца твой английский очень хорош, — сказал он. — Ты говоришь почти так же чисто, как и Мохаммед уль-Раик.
Фрост бросил на него взгляд.
— Спасибо за комплимент, — сказал он сухо. Потом отвернулся и двинулся дальше.
Глава двадцать третья
— Так ты все-таки немного говоришь и понимаешь по-русски? — спросил Акбар.
— Очень мало, — ответил Фрост. — Языки мне всегда давались тяжело. Вот если бы это кубинцы напали на Афганистан, то другое дело. По-испански я изъясняюсь довольно сносно.
— Я тоже говорю на этом языке, — кивнул патан. — Но твоя шутка не очень смешная. Нам тут не нужны еще и кубинцы.
— Извини, — усмехнулся Фрост. — Так ты хочешь научить меня нескольким русским фразам?
— Да. Ведь с моей внешностью — даже если сбрить бороду — я никак не похож на советского офицера, в лучшем случае сойду за рядового. Когда мы проникнем на базу под видом того, что привезли пленного Дженкса, ты будешь нашим командиром. Я постараюсь выручить тебя в критический момент, но ты должен уметь хоть несколько слов сказать по-русски. От этого может зависеть наша жизнь.
— Понятно, — улыбнулся Фрост. — Как-нибудь — если мы благополучно выберемся из этой переделки — я расскажу тебе, что случилось с человеком, который однажды пытался научить меня русскому языку. Это была довольно красивая женщина..
Наемник покачал головой, вспоминая свои приключения в России, и закурил сигарету.
— Ну, ладно, — сказал он наконец. — Я готов.
— Хорошо, капитан. Итак, следует принять во внимание несколько ситуаций, которые могут нас ожидать. Например, при въезде на базу у нас обязательно спросят документы. Мохаммед уль-Раик обещал обеспечить нас фальшивыми бумагами, но ведь тебя могут и дополнительно спросить о цели визита. Надо быть готовым.
— Ох, как мне это все не нравится, — вздохнул Фрост и выбросил окурок.
Прошло два дня, и вот Фрост опять сидел в шатре Мохаммеда уль-Раика. Были тут и Дженкс и Акбар.
— Моя разведка, — говорил моджахед, — наконец добыла нужную информацию.
— И что же? — нетерпеливо спросил капитан. Уль-Раик тяжело вздохнул.
— Похоже, дело повернулось так, что я просто обязан буду помочь вам. Мне стало известно, что русские планируют крупномасштабную военную операцию через три дня. Лазерная пушка будет установлена на одном из их старых самолетов, который специально для этой цели оборудовали вращающейся орудийной башней. А сопровождать эту машину будут их самые современные истребители.
Когда русские начнут наземное наступление, самолеты будут действовать в качестве их авангарда. Коммунисты понимают, что наступательные действия в районах, которые находятся под нашим контролем, будут весьма затруднены сильным сопротивлением моджахедов. А лазерная установка сможет разрушить с воздуха основные укрепленные точки наших бойцов и нанести серьезный урон.
Поэтому, помогая вам вырвать это страшное оружие из вражеских рук, я оказываю большую услугу своей стране, чем ожидал. Так что, можете забыть тот список, капитан.
Фрост улыбнулся и покачал головой.
— Почему же? Это полезные вещи и наверняка пригодятся вам. Мое обещание остается в силе.
— Спасибо, — кивнул афганец, — но главное значение сейчас имеет не будущее, а настоящее. Поэтому хочу вас предупредить: если установку удастся похитить, отлично. Но если в этом будут какие-то сомнения, то мои люди — которые будут сопровождать вас — получат приказ: уничтожить лазер, чтобы русские не смогли его использовать для поддержки своего наступления. А если вы попытаетесь им помешать, то — прошу меня простить — вас тоже уничтожат.
Некоторое время Фрост задумчиво молчал.
— Ну, тогда у меня будет встречное предложение, — сказал он наконец. — А что, если мы захватим и установку, и самолет, и сами нанесем удар по советским наземным силам? Это на корню зарубит их наступление. Ведь пушке все равно, в кого стрелять.
— Такая мысль и мне приходила в голову, — ответил афганец. — Но это будет крайне опасное дело. Советские истребители не осмеливаются залетать далеко на территорию Пакистана, но если вы останетесь в небе нашей страны, то наверняка подвергнетесь нападению МИГов. Я думаю, что ваши шансы выжить в таком бою крайне невысоки.
— Не скромничайте, — буркнул капитан, прикуривая сигарету. — Шансов у меня вообще нет. Но я все же рискну.
“Какой я смелый, — с иронией подумал он, — а у самого уже сейчас поджилки дрожат. И зачем я сюда лезу? Тем более, что я и так ужасно боюсь летать самолетом”.
Глава двадцать четвертая
“Ну, по крайней мере, звание соответственное”, — подумал Фрост, облачаясь в мундир капитана советской армии. На гимнастерку он одел кобуру с браунингом, а на другое плечо повесил ремень “Узи”, прикрепив пистолет-пулемет к правому боку кусками клейкой ленты. Магазин он перед этим вытащил и сунул в карман кителя, который одел сверху.
Затем он просунул руки в рукава офицерской шинели, но застегивать ее не стал. Большого зеркала в лагере Мохаммеда уль-Раика не нашлось, но наемник обследовал себя с помощью своего маленького, бритвенного, и остался в общем доволен: ни оружия, ни запасных обойм с магазинами видно не было.
На голову Фрост водрузил офицерскую шапку-ушанку с кокардой; его черная повязка лежала в кармане, а вместо нее капитан надел солнцезащитные очки, которые выменял у одного из адъютантов уль-Раика. Тот, правда, потребовал за очки его любимый нож — “гербер”, но Фрост недолго колебался: в данной ситуации камуфляж был важнее.
Он вышел из палатки и оглянулся. Увидев его, Акбар — уже одетый в форму советского сержанта — лихо приложил руку к шапке и отрывисто произнес по-русски:
— Здравия желаю, товарищ капитан! Фрост наморщил лоб, вспоминая уроки патана, а потом рассмеялся. Проводник последовал его примеру.
— Ну как, Акбар? — спросил наемник. Тот оглядел капитана и кивнул.
— Похоже, очень похоже. Если ты не будешь открывать рот, то у нас есть шанс. К языкам у тебя действительно нет способностей — ты все быстро забываешь.
Фрост закурил сигарету. Для этого он машинально потянулся за своей старенькой “Зиппо”, но вовремя спохватился и взял спички — как принято у русских. Сигарета тоже была советского производства, с фильтром. Она имела отвратительный вкус.
— Да, — сказал наемник, — однажды я уже хотел улучшить мою память.
