— Конкурс завершен! — поспешил объявить Ванилла. — Победила дружба. Похлопаем, товарищи, похлопаем.

Все зааплодировали, и мы вернулись за стол.

— Что-то меня утомили эти разнообразные свадьбы, — пожаловалась я Сереге. Но он хранил гордое молчание.

— Ты что, обиделся? — удивилась я.

— Нет, ну ничего себе! — взорвался Серега. — Как ты этого гада — и под ручку, и волосенки его жиденькие поправляла, и на ушко что-то ласково шептала… Прям смотреть было противно.

— Ага, ага, — сказала я, — то-то жених наш там весь прям разомлел от этих девушек, которые его обхаживали со всех сторон. Прям растаял весь, как мороженое в печке.

— Да это же был просто конкурс! — продолжал бушевать Серега. — Я работал на публику!

— И я работала на публику, — парировала я.

— Ты работала на Ваниллу! — возмутился Серега.

— Слышь, Ир, ну чего ты парня доводишь? — попытался меня урезонить папулька. — Он только что чудом избежал обрезания. Человек нервничает, переживает…

В этот момент официанты стали разносить горячее. Стол голодных родственников сильно оживился и набросился на еду, как на манну небесную, зато фидошники воротили носы и заявляли, что все эти жульены-мульены и отбивные они есть не желают, а желают седло барана с трюфелями, тигровые креветки в соусе «Де Бразиль», куриные крылышки «Барбекю», суп «Гаспачо», стейк с соусом «Шассер», корейку новозеландского ягненка с соусом «Дижон» на темном пиве и блинчики с ананасами на десерт.

— Слышь, как фидошников разобрало? — сказал папулька Сереге. — Даже я половину этих названий просто не знаю.

— Это они со скуки, — объяснил Серега. — Что-то мы давно никаких тостов не слышали. Надо фидошников напрячь.

— Момент, — сказал папулька, поднялся и постучал вилкой по бокалу, призывая всех к тишине. Никто на него не обратил ни малейшего внимания. Тогда он постучал вилкой по серебряному ведерку для шампанского. Звук получился — что надо. Как будто Царь-колокол свалился на Царь-пушку. Народ сразу затих.

— А теперь, — сказал папулька, — слово предоставляется представителю фидошной общественности, который поздравит молодых от лица продвинутой в техническом плане молодежи. Прошу, — и он зааплодировал, призывая поддержать его стол с родственниками.

Все послушно захлопали в ладоши, однако за фидошным столом никто подниматься для произнесения тоста не спешил. Они все шушукались между собой, но никто не брал на себя такую большую ответственность.

— Ну же, друзья, — сказал папулька. — Смелее!

— Как в первый флейм! — выкрикнул Серега.

Однако никто даже на эти пламенные призывы не отреагировал. Тогда шустрый Ванилла подкрался сзади к Маста Мэну и каким-то образом выдернул из-под него стул. Маста Мэн упал на пол, но тут же быстро вскочил, произнося всякие нехорошие слова. Негодяйский Ванилла в этот момент сунул ему в руки бокал с шампанским и сказал, что Маста Мэн как раз и выступит от имени всех фидошников. Гости замолчали и стали внимать.

— Так вот, — решительно произнес Маста Мэн. — Это… Значит, Серега ты теперь это… Ну, брат, с кем не бывает! Крепись! Если что — мы с тобой! Поможем, значит, в трудную минуту. Много не пей… Ой, нет, не то… Короче, совет тебе даю да любовь. И ШТОП ВАЩЕ!

С этими словами Маста Мэн решительно опрокинул бокал, а фидошники восторженно зааплодировали. Некоторые даже прослезились.

— Трогательная речь, — сказал папулька. — Я бы так не смог.

В этот момент с фидошного стола нам передали бутылку с водкой, на которой стояли какие-то странные закорючки. Серега взял бутылку, что-то написал на этикетке и отправил ее на родственный стол.

— Правильно! — заорали за фидошным столом. — По роутингу ее, по роутингу!

— Ты что на бутылке написал? — полюбопытствовала я.

— Свои синбаи, — ответил Серега туманно. — Хохма такая. Бутылка ходит по кругу, а на ней все пишут свои синбаи.

— Синбады Мореходы — знаю, — сказала я. — Синбаи — не знаю.

— А это примерно то же самое, — объяснил Серега.

— Друзья! — заорал Ванилла, который снова появился на привычном месте.

— Как же он замучил, — с ненавистью сказала я. — Когда же это все кончится?

— Не волнуйся, Ир, — утешил меня Серега. — Последняя свадьба осталась. Кавказская.

— Интересно, что он на этот раз придумает? — задумчиво сказала я. — Наверное, заставит тебя цветами на улице торговать.

— А что, это мысль! — оживился папулька. — Заодно все расходы по свадьбе отобьем. Вон сколько тебе цветов подарили.

— Папа, а вы когда-нибудь сторону дочки будете держать? — язвительно поинтересовалась я. — Вы с Серегой так спелись, что я уже просто в серьезных опасениях. У тебя кто дочка — я или он?

— А что я такого сказал? — удивился папулька.

— Это мои цветы! — совсем расскандалилась я. — Не позволю их продавать!

— Да не волнуйся ты, Ир, — забеспокоился папулька. — Если ты не разрешаешь, никто цветы продавать не будет. Мы тогда подарки продадим. Вон их сколько надарили.

— Молодых прошу на центр! — продолжал уже раз третий взывать Ванилла, и нам пришлось снова вылезать из-за стола.

— В последний раз вылезаю, — предупредила я Серегу. — Я уже утомилась до невозможности.

— Я уже тоже утомился, — признался Серега. — Но надо, ничего не поделаешь. Видишь, как публика веселится.

— Серег, — саркастично заявила я, — у меня такое ощущение, что ты не сисадмином работаешь, а шоу-меном.

— Понимаешь, — признался он, — в работе сисадмина столько элементов шоу, что мы любым менам иногда сто очков вперед дадим. Знаешь как непросто доказать начальнику, что бухгалтерия спокойно обойдется 16 мегабайтами памяти, потому что остальные нужны для моего компа, на котором MSIE при открытии двадцатого нового окна жутко тормозит…

— Итак, — прокричал обрадованный Ванилла, — сейчас мы проводим последнюю в этом сезоне, кавказскую свадьбу.

Зрители разразились аплодисментами, а за фидошным столом нестройно затянули «Сулико» (почему-то по-английски) и послышались крики: «Э, брат, чилограм киви купишь, брат, да?»…

На Серегу нацепили огромную кепку-аэродром (кстати, он в ней действительно сразу стал похож на кавказца), а мне на голову надели черный платок, как у горских женщин.

— Друзья, — крикнул Ванилла. — Начинаем кавказскую свадьбу, во время которой жених должен доказать, что он — настоящий джигит!

— Серег, — тихо спросила я мужа, — ты коня на скаку остановишь?

— Из базуки — легко, — ответил Серега.

— Сейчас жених возьмет все букеты с цветами, — сказал Ванилла, — выйдет на улицу и без тысячи долларов пускай не возвращается.

Гости устроили овацию.

— Вообще-то это была шутка, — признался Ванилла. — Наш конкурс будет более традиционный. Сергей должен доказать, что он, как настоящий мужчина, умеет делать шашлык-машлык.

— Не понял, — сказал Серега. — Я его на свечке буду коптить, что ли?

— Пожарить шашлык — дело нехитрое! — сказал Ванилла, подмигнув залу. — Главное в этом деле — правильно зарезать животное. Кто как не джигит должен это делать? Так что сейчас жених на наших глазах