«мороженое», — с выражением прочитал дядя Юра. — 'Двое мальчиков встают лицом друг к другу, кладут руки на плечи партнера, после чего ходят в разные стороны, крича: «Мороженое, мороженое!»…
Воцарилась тишина.
— Это все? — спросил папулька.
— Все, — ответил дядя Юра, внимательно глядя в книжку.
— А в чем цимус? — поинтересовался папулька.
— Фиг знает, — ответил дядя Юра. — Не я же этот сборник составлял. Ну что, давайте играть?
— Юрец, ты чего-то перепил, — решительно заявил папа Боря. — Где я тебе на ночь глядя двух мальчиков возьму, да еще и с их партнерами?
— Боб, ты не въезжаешь, — сказал дядя Юра. — Мальчики — это мы с тобой. Под партнерами подразумеваются те же мальчики. То есть ты кладешь руки на плечи мне, а я кладу руки на плечи тебе. Въехал?
— Все это очень сложно для меня, — признался папа Боря, — но я готов выполнять все твои руководящие указания.
— Хорошо, — кивнул дядя Юра. — Вставай и клади руки мне на плечи.
Папулька с дядей Юрой встали и положили руки друг другу на плечи.
— Теперь, — скомандовал дядя Юра, — идем по квартире и кричим: «Мороженое»…
Надо сказать, что поиграть в «мороженое» им удалось не сразу. Дело в том, что при такой позе один из «мальчиков» непременно должен был идти задом, но ни папулька, ни дядя Юра таким мальчиком становиться не желали. Поэтому сначала папулька раза два упал под мощным напором дядя Юры, но потом пришла очередь дяди Юры, когда папулька сообразил в чем дело и перешел в наступление. Впрочем, падать им надоело довольно скоро, поэтому они решили двигаться боком и каким-то чудом выбрались в коридор, после чего стали носиться уже по всей квартире, взревывая диким голосом «мороженое», чем насмерть пугали попугая Бакланова.
Затем дядя Юра потребовал, чтобы я с мамулькой играла в «мороженое», и нам пришлось подчиниться, но папулька с дядей Юрой остались недовольны этим сольным выступлением и заявили, что нам придется сначала лет пять тренироваться, и только после этого мы сможем составить хоть какую-то конкуренцию их блестящему дуэту. После этого папульке с дядей Юрой стало тесно в нашей квартире, и они пошли играть в «мороженое» на лестничную клетку, где звонили в квартиры всех соседей и предлагали «мороженое». Мы с мамулькой думали, что сейчас кто-нибудь вызовет милицию, но дядя Юра предусмотрительно захватил с собой бутылку с шампанским, из которой наливал всем желающим угоститься «мороженым». Желающих оказалось много. Процентов восемьдесят из них потом оказались в нашей квартире, и их всех дядя Юра пригласил ко мне на свадьбу.
Дальнейшее я помню не очень хорошо. Вспоминается только, что мы еще играли в «пожарников», «баба по воду пошла», «соревнование телефонистов» и «откуси яблоко». В «пожарников» придумал играть дядя Юра, и если бы мамулька быстро не отыскала в сборнике «баба по воду пошла», то занавеска сгорела бы целиком, а так она обгорела только снизу, причем предприимчивый дядя Юра покромсал ее ножницами и сказал, что бахрома на занавеске — это сейчас очень модно.
Последней была игра «откуси яблоко», в которой вообще-то полагалось налить в таз воды, кинуть туда яблоко, а потом его откусывать без помощи рук, но папульке с дядей Юрой намного больше понравился процесс кидания яблоком в таз с водой, так что до откусывания дело не дошло.
Кстати, закончилось все это мероприятие довольно мирно. Папулька с дядей Юрой даже не стали изображать грузинский хор, хотя предыдущие раза три вечер заканчивался именно этим, и в нашей квартире побывал не только участковый, но и целый наряд милиции с собакой. Но в этот раз папулька твердо заявил, что все безумства переносятся на завтрашнюю свадьбу, поэтому дядю Юру объединенная группировка нашей семьи шантажом, уговорами и грубой физической силой уложила спать на диван в гостиную, и мы все тоже отправились спать.
Коснувшись головой подушки, я посмотрела на часы и ахнула: было уже начало четвертого утра. Ладно, подумала я, прорвемся. Не впервой.
Серега, как ни странно, не опоздал. Наоборот, он пришел очень рано и долго звонил в дверь, прежде чем я открыла. А я-то все никак не могла понять, что это звонит и звонит. Открывая дверь, я даже и предположить не могла, что меня ждет в следующую секунду…
Сначала я ничего не увидела, потому что в глаза бил ослепительный свет. Затем свет стал не такой яркий, и я увидела Серегу в ослепительно белом смокинге с черной бабочкой. Смотрелся он — как вылитый принц Аким, только белый, Брюс Уиллис и Лео Ди Каприо в одном флаконе. И еще он был немного похож на Диму Маликова в период юности Владимира Преснякова-младшего. У меня аж дыхание перехватило.
Сергей спросил, почему он лицезреет меня в тренировочном костюме, но я объяснила, что так решила, а кроме того, раз он такой красивый, то мне нет смысла пытаться его хоть как-то его затмить. Серега спорить не стал, а сказал, что уже пора выходить, потому что экипажи ждут внизу.
Тут появилась мамулька с пельменями и стала кормить Серегу, называя его «мой зятек». Серега начал лопать пельмени, называя их чебуреками, и тут же закапал маслом свой шикарный смокинг. Я была в шоке, но тут появился папулька с дядей Юрой, и они, крича во все горло: «Валерьянка, валерьянка», стали замазывать валерьянкой жирные пятна. Что самое интересное — пятна исчезли, хотя смокинг из белого стал светло-салатовый. Но у меня уже не было времени заниматься этой проблемой, тем более, что папулька с дядей Юрой стали прямо у двери играть в борьбу нанайских мальчиков, так что пройти внутрь квартиры не было никакой возможности, поэтому я взяла попугая Бакланова, с которым некому было погулять, и пошла вниз.
У подъезда нашего дома было целое столпотворение. Во-первых, по двору носилось дикое количество каких-то очень странных машин, причем было понятно, что они приехали именно на нашу свадьбу. Во-вторых, на лавочке у подъезда в полном составе сидели старушки из Серегиного дома, и, что самое странное, все эти старушки были одеты в свадебные костюмы. Когда я спросила у Сереги, чего они тут делают, он сказал, что старушкам поручено держать мою фату. Я напомнила, что у меня нет фаты, потому что я одета в спортивный костюм, но Серега пренебрежительно махнул рукой и заявил, что у каждой из старушек есть своя фата, поэтому им есть что подержать.
В этот момент к нам подъехала какая-то огромная военная машина, и оттуда вылез богатый фидошник Юра, с которым я познакомилась на «Комтеке». Серега сказал, что Юра будет у него шафером, поэтому повезет нас на своей машине в загс. Я пыталась было сказать, что шафер и шофер — это совершенно разные вещи, но Серега приказал, чтобы я не болтала языком, а быстро садилась в машину.
Вообще этот белоснежный смокинг его сильно изменил. Всего-то несколько дней назад он не посмел бы со мной так разговаривать, а теперь — вон как раскомандовался. Может, я зря не надела свадебное платье с пятнами от валерьянки?
Впрочем, я тут же забыла о странном поведении Сереги, потому что мы с такой помпой поехали в загс, что нас заметила, по-моему, вся Москва. Юрина военная машина занимала сразу два или три ряда, и ей все уступали дорогу, опасливо косясь на здоровенное дуло впереди и несколько ракетных установок по левому и правому борту. Кроме того, вокруг нас все время кружились эти странные машинки, которые толпились у моего подъезда, так что практически все движение было перекрыто нашим кортежем, и мы ехали, как премьер-министр или даже президент.
Я спросила у Сереги, что это за машинки, а он объяснил, что к нам на свадьбу съехались фидошники со всех концов страны, а фидошники ничего за деньги покупать не любят, поэтому машины себе делают сами. Есть только один очень богатый фидошник, объяснил Серега, — это Юра, поэтому он ездит на «Хаммере» (эта военная машина называлась, оказывается, «Хаммер»), а все остальные мастерят себе автомобили кто во что горазд.
И действительно, в каждом из этих странных автомобильчиков угадывались довольно обыденные составляющие. Одна машинка была склепана из пустых пивных банок, другую явно склеили из картонных коробок из-под бумаги для принтера, третья машинка вообще была составлена из старых компьютерных корпусов. Но самое интересное было не это! Я все никак не могла понять, на чем же ездят эти машины,
