занималась.

— Может, во мне прошлые обиды накопились, и сейчас все это выплеснулось наружу.

— А какие у тебя прошлые обиды?

— И со мной, и с моими подругами мужчины не всегда корректно и тактично вели себя в ресторанах.

— Неужели одни гады попадались? Когда несколько раз наступаешь на одни и те же грабли, то стоит задуматься о том, что дело не в мужчинах, которые тебе встречаются, а в тебе самой.

Может быть, но я не сказала, что мне попадались только одни гады. Ты сам сделал подобное заключение. В моей жизни были очень даже приятные моменты. Как бы ни было мне противно от того, что я вынуждена заниматься консумацией, я все-таки ни о чем не жалею, потому что в этом ремесле, кроме минусов, есть очень много плюсов, — честно призналась я Виктору.

— Надо же! И что же полезного узнал для себя будущий юрист, занимаясь столь необычным делом?

— Я стала более опытной в общении с мужчинами, и это мне пригодится не как юристу, а просто как женщине.

— Ты знаешь, а с тобой действительно приятно общаться. Ты довольно искренний и вдумчивый собеседник. Так что там насчет плюсов? Какой положительный опыт ты для себя вынесла?

— После Ялты я уже никогда не стану прежней.

— Я не очень хорошо понимаю, что именно ты имеешь в виду.

— Понимаешь, Ялта, а особенно эта работа, изменила меня. Мне показалось, что в этой жизни со мной произошло что-то значительное. У меня повысилась самооценка, понимаешь?!

— А ты что, раньше была серой мышью?

Была. Может, внешне это было не так сильно заметно, но внутренне я была ею всегда. Я сбросила с себя оковы условностей и страхов. Мне теперь безразлично, что думают обо мне другие. Самое главное, что думаю о себе я сама. Я вот шла сегодня в этом платье и босоножках и чувствовала на себе восхищенные взгляды мужчин. Я даже не шла, я несла свое тело, как некий бесценный груз. Я вдруг почувствовала себя женщиной, ради которой мужчины могут сорить деньгами, а самое главное, что я научилась говорить мужчинам «нет».

— А раньше не могла?

— Не могла, — честно призналась я Виктору.

— Сказать мужчине «нет» — это хорошее и довольно важное для женщины качество.

— Мне больше не нужно ломать голову и думать о том, как бы мне более тактично отказать мужчине или прекратить с ним всяческие отношения. Теперь я просто могу сказать «нет» и знаю, что за это слово мне незачем перед кем-то оправдываться, потому что я делаю только то, что в первую очередь удобно мне самой. Консумация помогла мне поверить в себя и ощутить свою уникальность. Мне больше не хочется носить спортивные костюмы, джинсы и кроссовки. Мне хочется носить яркие платья и туфли на высоких каблуках. Мне безумно понравился мой новый имидж. Теперь я не только поменялась внешне, я изменилась внутренне. Мне хочется соответствовать этому имиджу на все сто, и я приложу к этому все свои силы и терпение. И теперь я знаю, что больше не куплюсь на какую-либо дешевку. А еще я научилась не пугаться трудностей и никогда не испытывать к мужчинам жалости. Это чувство унижает не только их, но и меня саму.

Я говорила, говорила и говорила… Я говорила для того, чтобы побороть свой страх, потому что совершенно не понимала, куда меня везут и для каких целей. Как только машина остановилась и Виктор сказал мне о том, что мы приехали, я моментально сжалась в комок и попыталась осмотреть незнакомую местность.

— Выходи, — один из охранников протянул мне руку.

— Я боюсь, — с дрожью в голосе произнесла я и посмотрела на удаляющегося от машины Виктора.

— Не бойся. Все будет хорошо.

— Ты обещаешь? — Я и сама не знала, зачем задала этот вопрос совершенно незнакомому человеку.

— Обещаю, — неожиданно ответил мне он и помог выйти из машины.

— Куда мы идем? — Я, как маленькая, напуганная девочка, схватила за руку идущего рядом со мной охранника. Он почему-то сжал мою ладонь, и его тепло стало передаваться мне.

— Все будет хорошо, — повторил он.

Я всматривалась в темноту, различая очертания одиноко стоящего одноэтажного здания, потом спросила:

— Куда мы идем?

Но охранник не успел ответить на мой вопрос, потому что мы уже входили в маленький бар, в котором уже не было посетителей, только бармен скучал у стойки. Охранники открыли нам двери VIP- кабинки, и мы с Виктором сели друг против друга.

— Выпить что-нибудь хочешь?

— Свежевыжатый апельсиновый сок.

Когда передо мной оказался сок и мы остались с Виктором при закрытых дверях один на один, я облегченно вздохнула, потому что мне стало все же спокойнее, что наша встреча проходит не на каком- нибудь мрачном пустыре, а в помещении, где, кроме нас, есть еще люди.

А еще я подумала о том, что Виктору незачем меня убивать, потому что я ни в чем не замешана, ничего не знаю и вообще даже представления не имею о том, на какую тему между нами может быть разговор. Когда Виктор испытующе посмотрел на меня, я постаралась не терять самообладания и нерешительно произнесла:

— Я не очень хорошо понимаю, зачем я здесь.

— Для того, чтобы получить двести баксов и из них ровно сто отдать Петру, — усмехнулся Виктор.

— А если серьезно?

— Если серьезно, то у меня к тебе деловое предложение.

— Деловое предложение?

— Да. А что тебя так удивляет?

— Тебе понравилось, как я занимаюсь консумацией? Ты хочешь, чтобы я развела кого-нибудь из твоих знакомых на деньги?

— Я не занимаюсь подобной ерундой. — Виктор моментально переменился в лице. Видимо, моя фраза вызвала его внутреннее недовольство, а быть может, даже унизила. — По этой части обращайся к Петьке — он в этом вопросе настоящий виртуоз.

— А что же тогда?

— Ты выполняешь мою просьбу, а я — твою.

— У тебя ко мне есть просьба? — Мне было трудно поверить в то, что только что мне сказал мужчина.

— Даже не просьба, а поручение. — Виктор снова пристально посмотрел на меня. — Ты умеешь хранить тайны?

— Умею, но я считаю, что спокойнее жить и не знать чужих тайн.

— А за хранение моей тайны я исполню любое твое желание. В пределах разумного, конечно. Только это желание должно быть не материальным. Я не хочу платить за сохранение своей тайны большие деньги, но я могу кого-нибудь за что-нибудь наказать. Есть человек, которого бы ты хотела наказать?

— Да, — не раздумывая, кивнула я.

— Кто он?

— Его зовут Николай. — Как только я произнесла это имя, то почувствовала, что меня сильно залихорадило.

— И что же это за Николай, который так сильно тебя обидел?

— Он клофелинщик. Работает в поездах.

— Это тот парень, который ограбил тебя в поезде?