— Трудный был год? — спросила она.
— Очень, — ответил Гарри. — Спасибо за ириски и за свитер, миссис Уэсли.
— Не стоит, милый.
— Готов, ты?
Это произнес дядя Вернон, как всегда багроволицый, как всегда усатый, как всегда возмущенный поведением Гарри: тащит, видите ли, огромную клетку с совой по платформе, полной нормальных, приличных людей. Как будто так и надо. Позади дяди стояли тетя Петуния и Дудли, убитые самим появлением Гарри.
— Вы, должно быть, родственники Гарри! — воскликнула миссис Уэсли.
— Если угодно так выразиться, — отозвался дядя Вернон. — Поторопись, парень, не можем же мы здесь весь день болтаться.
И ушел.
Гарри задержался, чтобы попрощаться с Роном и Гермионой. Увидимся летом.
— Желаю тебе — э-э-э — хорошо провести каникулы, — Гермиона неуверенно поглядела вслед дяде Вернону, шокированная его грубостью.
— Постараюсь, — ответил Гарри, и его друзья удивились, увидев, как по лицу мальчика расползается торжествующая улыбка, — Они ведь не знают, что нам не позволяется колдовать дома. Мы с Дудли славно позабавимся этим летом…
