Жена Чжоу Жуя вышла через восточную калитку, миновала восточный дворик и направилась во двор Грушевого аромата. Подойдя к воротам, она увидела на крыльце Цзиньчуань, служанку госпожи Ван, та играла с какой-то девочкой.

Обе умолкли, завидев жену Чжоу Жуя, — поняли, что у нее какое-то дело к госпоже.

Жена Чжоу Жуя между тем осторожно приподняла дверную занавеску. Госпожа Ван беседовала с тетушкой Сюэ о семейных делах.

Жена Чжоу Жуя не осмелилась потревожить женщин и незаметно прошла внутрь дома. Баочай, одетая по-домашнему, с собранными в узел на макушке густыми волосами, сидела на краю кана, склонившись над столиком, и вместе со служанкой Инъэр переснимала узоры для вышивания. Заметив жену Чжоу Жуя, она опустила кисть и с улыбкой сказала:

— Садитесь, пожалуйста, тетушка Чжоу.

— Как вы себя чувствуете, барышня? — тоже улыбаясь, осведомилась жена Чжоу Жуя, опустившись на кан. — Уже несколько дней вы не приходите к нам. Не обидел ли вас старший брат Баоюй?

— Что вы! Что вы! — засмеялась Баочай. — Просто дала себя знать прежняя болезнь, и пришлось два дня полежать.

— В самом деле? — спросила жена Чжоу Жуя. — Чем же вы больны, барышня? Надо немедля позвать лекаря! Ведь болеть в детстве особенно опасно!

— Ох, лучше не говорите! — махнула рукой Баочай. — Каких только врачей не приглашали, сколько лекарств я выпила, все напрасно — только деньги зря потратили. И вдруг появился в наших краях один монах, он мог исцелить от любой болезни, даже никому не известной. Он осмотрел меня и сказал, что это горячка, которой я заболела еще во чреве матери, но болезнь для меня не опасна, так как в прежней своей жизни я была здорова. А от пилюль, объяснил он, пользы не будет. Он прописал мне какой-то чудодейственный порошок и целебный настой, которым этот порошок надо запивать, и поручился, что стоит хотя бы раз выпить его во время приступа, все как рукой снимет. И представьте — действительно помогло!

— Вы не запомнили рецепт? — спросила жена Чжоу Жуя. — Надо бы его записать на всякий случай. Вдруг кто-нибудь еще заболеет такой же болезнью! По крайней мере сделаем доброе дело.

— Рецепт такой сложный, — ответила Баочай, — что, пока приготовишь лекарство, можно сто раз умереть! Все, что входит в его состав, не так уж это и много, вы достанете, только с трудом, — тут уж как повезет. Прежде всего надо собрать двадцать лянов тычинок и пестиков белого пиона — он распускается весной, двенадцать лянов тычинок и пестиков белой лилии — она распускается летом, двенадцать лянов тычинок и пестиков белого лотоса — он распускается осенью, и двенадцать лянов тычинок и пестиков цветка сливы, распускающейся зимой. На следующий год, в дни весеннего равноденствия[115], эти тычинки и пестики нужно просушить на солнце, смешать и растереть в порошок. В сезон Дождей[116] надо собрать двенадцать цяней[117] дождевой воды…

— Ай-я-яй! — засмеялась жена Чжоу Жуя. — Да для этого потребуется не меньше трех лет. Ну, а если в сезон Дождей не будет дождя?

— В том-то и дело! — улыбнулась Баочай. — Тогда придется ждать следующего года! Но это не все! Еще надо собрать двенадцать цяней росы, выпавшей в сезон Белых рос[118], двенадцать цяней инея, выпавшего в сезон Инея[119], и двенадцать цяней снега, выпавшего в сезон Малых снегов[120]. И все это, смешав, добавить в порошок. Затем скатать пилюли величиной с драконов глаз, сложить в старый фарфоровый кувшин и закопать в землю под корнями дерева. Как только начнется приступ, надо проглотить одну пилюлю и запить отваром из теплого кипариса.

— Амитаба! — воскликнула жена Чжоу Жуя. — Тут и в самом деле можно умереть! Всего этого за десять лет, пожалуй, не соберешь!

— Мне все же посчастливилось, я раздобыла все, что нужно, и приготовила лекарство! — сказала Баочай. — А когда приехала сюда, закопала его под грушей.

— Как же оно называется, это лекарство? — спросила жена Чжоу Жуя.

— Монах сказал, что называется оно «пилюли холодного аромата», — ответила Баочай.

— А каковы признаки болезни?

— Особых признаков нет — только кашель, — пояснила Баочай. — Но стоит принять пилюлю, и все проходит.

Жена Чжоу Жуя хотела еще о чем-то спросить, но тут послышался голос госпожи Ван:

— Кто здесь?

Жена Чжоу Жуя откликнулась, вышла к госпоже Ван и доложила о том, как приняли бабушку Лю.

Госпожа Ван ничего не сказала в ответ, и жена Чжоу Жуя уже собралась уходить, как вдруг к ней обратилась тетушка Сюэ:

— Погоди, я тебе кое-что дам — отнесешь. — И позвала: — Сянлин!

Зашуршала занавеска, и на пороге появилась та самая девочка, которая на крыльце играла со служанкой Цзиньчуань.

— Вы звали меня, госпожа?

— Дай мне шкатулку с цветами, — велела тетушка Сюэ.

Сянлин тотчас почтительно поднесла госпоже Сюэ маленькую, обтянутую парчой шкатулку.

— Здесь новые образцы цветов из тонкого шелка, их недавно сделали при дворе, — пояснила тетушка Сюэ. — Двенадцать штук связаны в пучок. Зачем им без пользы лежать, ведь испортятся. Пусть лучше сестры носят. Еще вчера хотела послать, а потом забыла. Раз уж ты пришла, захвати их! У вас там три барышни, дашь каждой по два цветка, Линь Дайюй тоже два, а Фэнцзе — четыре.

— Оставьте для Баочай, — напомнила госпожа Ван.

— Ах, госпожа, — сказала тетушка Сюэ, — Баочай какая-то странная: не носит цветов и пудры не любит.

Жена Чжоу Жуя взяла шкатулку и вышла из дому. Цзиньчуань сидела на прежнем месте и грелась на солнце.

— Значит, Сянлин и есть та самая служанка, которую купили перед отъездом в столицу? — спросила у нее жена Чжоу Жуя. — Это из-за нее был суд по делу об убийстве?

— А то из-за кого же? — неохотно ответила Цзиньчуань.

В это время, хихикая, подошла Сянлин. Жена Чжоу Жуя взяла ее за руку, внимательно оглядела с головы до ног и обратилась к Цзиньчуань:

— Она чем-то похожа на жену господина Цзя Жуна из восточного дворца Нинго.

— Вот и я то же самое говорю, — поддакнула Цзиньчуань.

— Где твои родители? — спросила у Сянлин жена Чжоу Жуя. — Откуда ты родом? В каком возрасте тебя взяли в семью Сюэ?

— Ничего я не помню, — в ответ покачала головой Сянлин.

Жена Чжоу Жуя вздохнула, вздохнула и Цзиньчуань. Затем жена Чжоу Жуя отправилась в женские покои дворца Жунго, где жила госпожа Ван.

Не так давно матушка Цзя сказала, что с нею живет слишком много внуков, всем вместе тесно и неудобно. Она оставила у себя только Баоюя и Дайюй, чтобы не было скучно, Инчунь, Таньчунь и Сичунь распорядилась переселить во флигель рядом с домом госпожи Ван, а Ли Вань велено находиться с девушками и за ними присматривать. Вот почему жена Чжоу Жуя решила зайти сначала сюда.

В передней сидели девочки-служанки, ожидая, когда их позовут. Вскоре дверная занавеска отодвинулась и из внутренних покоев вышли Сыци — служанка Инчунь — и Шишу — служанка Таньчунь, они несли подносы с чайными чашками. Жена Чжоу Жуя поняла, что обе сестры сейчас здесь, и вошла.

Инчунь и Таньчунь играли в облавные шашки. Жена Чжоу Жуя поднесла им цветы и объяснила, откуда они. Девушки привстали, поблагодарили и велели служанкам принять подарок.