Тут Стэси вспомнил, для чего он, собственно, приглашал дядю на ужин, и сменил тон:

– Сэр, я вовсе не хотел оскорбить мисс Вендовер, но, когда мечты человека разбиваются в мелкие брызги, ему бывает не до выбора выражений… Она ведь с самого начала была настроена против нашего брака, еще не зная меня! И она упряма, как скала! Никакие мои слова не действуют на нее!

– Наверно, ты не вызвал у нее особого доверия, – заметил Майлз. – На вид ты не кажешься примерным молодым человеком…

– Что за чушь! – вскричал Стэси. – Да я буду образцовым супругом, могу поклясться!

– Чепуха, – сказал Майлз неясно о чем.

– Ей-богу!

– Да что толку мне об этом рассказывать? Я ведь не ее опекун, – резонно указал Майлз.

– Но вы могли бы мне помочь, сэр, если бы только захотели!

– Вряд ли.

– Нет, сэр, я в этом уверен. – Стэси еще раз наполнил свою рюмку. – Вы ведь нравитесь мисс Абигайль, я слышал, как вы живо с ней беседовали сегодня, она смеялась! Если бы вы могли меня поддержать, защитить мое счастье…

– Поддержать? – удивленно протянул Майлз. – А почему ты решил, что я вообще намерен кого- нибудь защищать, кроме себя самого?

– Нет, вы не можете быть таким – палец о палец не ударить ради меня, страдающего и несчастного, – высокопарно произнес Стэси.

– Вот и ошибаешься! Именно таков я и есть.

– Но… Ведь я же вам все-таки родной племянник…

– Этот вопрос для меня не имеет ни малейшего значения.

– Да черт вас возьми! – взорвался Стэси.

– Так вот, – заметил Майлз, загадочно улыбаясь, – если ты пойдешь по моему пути, то тебе будет уготована моя же участь. Хотя с какой стати один из нас должен вообще беспокоиться о другом?

Стэси неуверенно хихикнул:

– Какой же вы странный экземпляр человека! Никогда не встречал…

– Вот и утешайся этой мыслью. И поверь мне, тебе было бы только хуже, если бы я решил рекомендовать тебя мисс Вендовер.

– Нет, вас она послушает, – возразил Стэси. – И кроме того, если бы ее удалось склонить в пользу нашего брака, обломать мистера Вендовера станет проще простого. Он не интересуется Фанни, а его жена вообще девчонку терпеть не может. Она даже не хочет вывезти ее в свет, как ей это полагается! Готов биться об заклад, что супруга мистера Вендовера будет только рада, что сбыла Фанни с рук и сможет теперь спокойно заняться устройством собственных дочерей!

– Ну так что же ты тратишь столько слов впустую? Пойди и объясни мистеру Вендоверу его же выгоды!

– Да, но мне дорогу перекрыла мисс Абигайль, – горестно молвил Стэси. – Такая вот незадача!

– Милый мальчик, если ты надеешься, что мистера Вендовера кто-нибудь на белом свете способен склонить к помолвке Фанни с прогоревшим молодым человеком, то ты душевно болен, – грубовато сказал Майлз.

Стэси опустошил свой четвертый бокал коньяку.

– Не могу понять, отчего вы все сомневаетесь, сомневаетесь… Убедить его любыми средствами – вот чего мне надо! У меня нет другого пути!

– А как же Дэйнскорт?

Стэси вылупился на Майлза, как сова на фонарик.

– Дэйнскорт?

– Почему бы тебе его не продать, – холодно пояснил Майлз.

– Я не хочу его продавать! До тех пор, пока… пока его не забрали за долги…

– Что, дело так плохо?

– Да, черт вас дери! И потом… Я не хочу его продавать, вот и все.

– Ты же сам говорил, что терпеть не можешь это поместье.

– Да, но в нем что-то есть. Какие-то воспоминания. И потом, пока у меня поместье – я человек определенного круга, понятно? Поместье! Это звучит – «Каверли из Дэйнскорта»! Чтобы всякая шавка со мной не равнялась!

– Боюсь, что ты уже пытаешься поравняться с некоторыми шавками… – с едкой иронией заметил его дядя, глядя на него через стол.

Стэси Каверли, который после пяти добрых бокалов коньяку отключился под занавес беседы со своим дядей, на следующее утро встал поздно, с ватной головой, содержащей лишь смутные воспоминания о вчерашнем ужине и о его итогах. Он был всегда неизменно уверен в своей способности перепить всех вокруг и потому приписывал то обстоятельство, что его уложили в постель в ботинках, только гнусному качеству коньяка в «Уайт-Харт». И когда он встретил Майлза Каверли на Милсом-стрит, он со смехом извинялся не столько за свое опьянение, сколько за сорт поданного к столу коньяка. Он говорил живо, но в душе побаивался того, что, возможно, он наболтал этому странному человеку много лишнего и вызвал его неудовольствие. Стэси выяснил, что его дядя совершенно равнодушен к объему спиртного, которое его племянник потребляет, но Стэси все не отставал и попросил его по возможности не разоблачать его перед тетками Фанни:

– Я просто умру, если мисс Абигайль станет подозревать, будто я могу выпить лишний стакан!

– Как хорошо, что ты об этом предупредил! – сардонически ухмыльнулся Майлз. – Развлекать благовоспитанных дам рассказами о разнообразных пьяных выходках – моя самая сильная страсть!

Он небрежно кивнул Стэси и двинулся прогулочным шагом вниз по улице, к источникам. Там он нашел все семейство Вендовер: Эбби, со старательным интересом слушающую бородатые анекдоты генерала Эксфорда; Фанни в стайке молодежи; Селину, которая принимала добрые поздравления от знакомых – мисс Баттербанк и миссис Левенинг – с выздоровлением и выходом из затворничества. Со значением поглядев на Эбби, Майлз направил свои стопы в сторону Селины, которой сказал, изобразив на лице приятную улыбку:

– Не стану спрашивать, как вы поживаете, мэм: спрашивать о здоровье женщины уже само по себе подразумевает, что она выглядит не блестяще, а вы выглядите просто цветущей!

Селина с некоторым беспокойством глядела на подходящего Каверли, но когда он заговорил, то она не смогла устоять перед комплиментом:

– Ну что вы, сэр, в моем возрасте уже никто не выглядит цветущим, увы! Это у меня в прошлом, то есть не могу сказать, что я всегда раньше цвела, ведь цветение так преходяще, верно?

– Ну что вы, милая мисс Вендовер, как вы можете говорить так? – воскликнула мисс Баттербанк, всплеснув руками. – Вот уж самый что ни на есть вздор! Но вы, впрочем, всегда были уж слишком скромны… Надеюсь, мистер Каверли просто не станет вас слушать!

Поскольку Майлз в этот момент выслушивал историю о том, как миссис Левенинг провела утро в поисках жилья, его ухо и в самом деле оказалось глухо к высказываниям Селины. Майлз, со своей стороны, предложил миссис Левенинг попробовать нанять комнаты в Бельмонте.

– Бельмонт? – удивленно повторила Селина. – Позвольте, я не ослышалась? Это же, наверно, где-то на холме, правда? Как там можно жить приличным людям? Нет, вы это серьезно предлагаете?

– Ну конечно несерьезно ! – засмеялась миссис Левенинг. – Мистер Каверли просто не имеет ни малейшего понятия, где это! Правда, сэр?

– Верно, – признался Майлз, слегка ухмыляясь. – Но к вечеру, мэм, я обещаю сообщить вам все сведения о Бельмонте!