свете я хочу, чтобы кто-то из нас при этом пострадал. Вот почему нам совершенно необходимо зайти в первую же попавшуюся оружейную лавку и обзавестись надежными револьверами.
– Ого, вот ты к чему! – воскликнул пораженный Брент, замедлив шаги и рассматривая ее со смесью восхищения и добродушного смеха в глазах. – Меня восхищает твоя отвага, дорогая, но не надо заходить уж слишком далеко. Здесь как-никак город, а не прерии Дикого Запада, где всякий бродяга запросто таскает при себе целый арсенал.
– Но ведь Кен был вооружен, – упрямо гнула она свое. – И уж если он решил, что брать этого бродягу надо, имея револьвер, то и нам стоит приобрести оружие.
– Я уже приобрел, – кратко сообщил он.
– Ты уже?.. – с удивлением взглянула на него Андреа.
– Да. И именно в этот момент в моем нагрудном кармане лежит миниатюрный пистолет.
– Ух, ты! – Она замялась всего на секунду, а потом невозмутимо заявила: – Ну, тогда и я тоже хочу пистолет.
– Андреа, это легкомыслие, каприз, – попытался он ее переубедить. – Тебе хоть что-нибудь известно об огнестрельном оружии? Как его зарядить? Как прицелиться? Как вести огонь? И при этом не прострелить себе ногу?
– Нет, – нисколько не смутившись, ответила она, гордо задрав подбородок, – но я уверена, что смогу очень быстро научиться. В конце-то концов, если все это умеет делать Мэдди – значит, сумею и я!
– Прости меня, милая, – пошел на попятный Брент, все равно не сдаваясь. – Но сейчас у нас просто нет времени на то, чтобы проходить курсы обращения с оружием, и я ни в коем случае не стану подвергать опасности наши жизни, предоставив сейчас тебе в распоряжение пистолет. Возможно, потом, немного потренировавшись, ты сможешь вооружиться чем-нибудь небольшого калибра – но не теперь.
Проведя донельзя утомительный день в бесплодных поисках, Брент решил восстановить силы, позволив им с Андреа развлечься весьма необычным обедом. Балтимор давно славился своими голубыми крабами, которых ловили тут же на побережье и готовили каким-то особым способом. Одна из горничных в их отеле рекомендовала пообедать в весьма непрезентабельном на вид ресторанчике поблизости от гавани. Ее описание предстоящей трапезы так заинтриговало Брента, что он не в силах был устоять перед искушением понаблюдать, как отнесется ко всему этому Андреа.
Назвать сие заведение скромным значило весьма польстить данной забегаловке. Дверь, обращенная к морю, давно позабыла, в какой цвет ее когда-то выкрасили, и была теперь пепельно-серой от выступившей на ней соли, принесенной морским ветром. Висевшая над дверью вывеска выгорела так, что на ней ничего нельзя было разобрать. Внутри грубые стены были увешаны фонарями на манер корабельных, рыболовными сетями, ракушками, среди которых главным украшением служила ужасная на вид рыба-молот. Покоробленные доски ободранного пола были посыпаны песком. Посетители сидели на струганных скамьях вдоль столов, покрытых какими-то обрывками туалетной бумаги, употреблявшимися здесь, по всей видимости, в качестве скатертей.
Брента и Андреа усадили за такой же стол и тут же снабдили чистыми салфетками и клеенчатыми фартуками, чтобы закрыть одежду. Андреа довольно нерешительно взяла сии атрибуты, рассматривая окружавшую обстановку со все возраставшим смущением. Хотя аромат, наполнявший ресторанчик, был весьма соблазнительный и заставлял пустые желудки буквально корчиться в голодных судорогах, внешнее оформление предстоящей трапезы оставляло желать лучшего, равно как и манеры посетителей.
Ибо, куда ни глянь – все дружно склонялись над лежавшими перед каждым кучами исходивших паром крабов. Изрядно шокированная, Андреа старалась делать вид, что не замечает, как соседи по столу руками раскрывают крабьи панцири и тут же высасывают из них мякоть. Кто-то наслаждался чудесным деликатесом а'натюрель. Кто-то предпочитал сначала окунать куски в большие плошки с растопленным маслом. При этом никто не пользовался столовыми приборами – больше того, похоже, никому и в голову не приходило пожаловаться на их отсутствие. Здесь привыкли орудовать зубами и пальцами. Андреа чувствовала себя так, словно попала на пир к первобытным людям!
Бедняжка оглянулась в растерянности на Брента и заметила, что все это время он рассматривал ее с усмешкой, и в его золотистых глазах поблескивало откровенное лукавство.
– Что ты думаешь обо всем этом? – поинтересовался он.
– Это… это невероятно! – пробормотала она. – Я могу сказать, честно положа руку на сердце, что вижу такое впервые в жизни.
– Если главное блюдо так же вкусно есть, как обонять, то можно считать: нам с тобою крупно повезло! – заявил он, уже не скрывая смеха.
– Конечно, ты ведь знал об этом месте кое-что до того, как привел меня сюда. Мог бы и подготовить к такому зрелищу! – с упреком сказала она.
– Ах, но ведь это испортило бы такой чудесный сюрприз! – оправдывался он. – И потом, честно говоря, мне ужасно захотелось посмотреть на выражение твоего личика, когда мы сюда войдем.
– Выходит, ты почитаешь меня за законченного сноба, да? – возмутилась она еще больше.
– Не совсем так. Но временами ты кажешься такой невыносимой чистюлей, которую даже пылинки на каминной полке повергают в ужас. Такого простого парня, как я, подобные привычки прямо убивают.
– И ты не смог устоять перед соблазном затащить меня сегодня вечером в такое место, где о чистоте и мечтать не приходится, – ехидно закончила она.
– Я просто подумал, что немного грязи не повредит, а лишь поможет спуститься с небес на землю и побыть наравне с нами, простыми смертными, и увидеть, что это не так уж скучно, – пояснил он, улыбаясь и пожимая плечами.
Официантка подошла с их заказом. Булочки, масло, блюдо с нарезанными фруктами и сыром – и конечно же устрашающих размеров груда свежеприготовленных крабов на подносе. Она протянула каждому из них по деревянному молотку.
– Вгрызайтесь, ребята! Я сейчас вернусь с вашим пивом.
– Ах, вы разве не подаете здесь вино? – все же решилась протестовать Андреа.
– Поверьте, крабы и вполовину не так вкусны, если их запивать вином, – с ухмылкой заявила официантка. – Даю вам слово, здесь нужно пиво или эль.
Андреа не имела ни малейшего понятия, с чего надо начинать и с какой стороны ей «вгрызаться» в такое необычное кушанье. Брент, понаблюдав за действиями соседей, лихо схватил с подноса первого краба и принялся обрывать ему ноги.
– Гадость какая! – сказала Андреа, с гримасой недовольства следившая за его маневрами.
– Ох, перестань, Андреа, – рассмеялся он. – Не прикидывайся. Ты скроила такую физиономию, словно эта тварь живая и вот-вот вцепится в тебя всеми десятью клешнями! К тому же, я что-то не замечал, что ты воротишь свой прелестный носик от ростбифа или жареного бекона, а ведь по сути это то же самое. Пища есть пища, коль скоро она приготовлена и положена тебе на тарелку.
– Именно в данный момент у меня тарелки нет, – слабо пыталась сопротивляться она.
– Так представь себе, что она перед тобою, если это поможет тебе стать менее придирчивой, – предложил он. Орудуя своим молоточком, он расколол и раскрыл панцирь на оторванной ноге и извлек мякоть с помощью одной из меньших клешней. Ухватив пальцами розовое мясо, он окунул его в растопленное масло и отправил себе в рот.
– М-м-м-м! Умереть – не встать! – воскликнул он, прикрыв глаза от наслаждения райским кушаньем.
По его подбородку потекла струйка масла. Андреа немедленно схватила салфетку и вытерла ее. Замешкавшись, она вымазала в масле кончик пальца. Прежде чем она успела вытереть и его, Брент рванулся вперед и зажал пальчик между зубами. Его язык принялся облизывать пальчик, а губы с чмоканьем обсасывали его.
Андреа буквально застыла на месте, застигнутая врасплох. Чувственный трепет пробежал по ее руке и дальше – по всему телу, от макушки до пят. Ее глаза расширились.
– Ой! – тихонько воскликнула она.
– Я же предупреждал, что нам не будет скучно, – заявил Брент, выпустив ее палец и широко
