пришлось припудрить лицо, чтобы скрыть темные пятна под глазами.
– Я плохо спала,– сказала она, усаживаясь в кресло.– Мне все время кажется, что за мной кто-то наблюдает. Я никак не могу успокоить себя и расслабиться.
– Будь андроиды под нашим контролем, мы могли бы заставить их обклеить спальни обоями,– произнес Фрайгейт.– Это блокировало бы видеокамеры, если только…
– Если… если…– заворчал Бертон.– Меня уже тошнит от этих бесконечных «если». Я по горло сыт жизнью в клетке, которую приходится делить… Как только нам станут известны наши ограничения в работе с компьютером, мы устроим тотальную облаву. Я больше не хочу прятаться в этой норе, как кролик. Мы люди, а не кролики! И людей не держат взаперти, как индюшек!
– То кролики, то индюшки,– прошептал Фрайгейт.
Бертон повернулся и сердито взглянул на него:
– Что ты, черт возьми, хотел этим сказать?
– Кролики и индюшки не имеют ни малейшего понятия о том, почему они оказались в клетке. Им и в голову не приходит, что их откармливают только для того, чтобы съесть. А ведь мы тоже не знаем, что хотел от нас Лога или что планирует сейчас тот, кто его убил. У кроликов и индюшек есть преимущество – они счастливы в своей наивности и глупости. А наша глупость ведет только к разочарованию и боли.
– Ладно, хватит плакаться,– сказал Нур.– Давайте вернемся к делу. На мой взгляд, этот перечень может оказаться неполным. Я думаю, что здесь имелись команды, которые незнакомец по тем или иным причинам удалил из списка.
Наступило долгое молчание. Китаец встал, подошел к конвертеру и заказал себе огромный бокал ржаного виски. Бертон поморщился, но ничего не сказал. Упреки ни к чему бы не привели, а неповиновение Ли По лишь подорвало бы его авторитет.
Пригубив напиток, китаец рыгнул в знак одобрения и вернулся к своему креслу.
– Мне нужна женщина!– заявил он.
Бертон думал, что Алиса уже забыла о том, как краснеют. Но он оказался неправ.
– Ты опять начинаешь создавать проблемы,– заворчал англичанин.– Неужели нам сейчас надо все бросить и приступить к воскрешению женщин, которые умерили бы твой похотливый зуд?
Лицо Алисы покраснело. Афра Бен откинулась на спинку кресла и захохотала.
– Мы живем неестественной жизнью,– возразил Ли По.-Мой ян нуждается в инь.
Бертон усмехнулся, вспомнив, что слово «ян» в западноафриканских языках означало «человеческие экскременты». Китаец нахмурился и спросил его о причинах усмешки. В ответ на объяснение Бертона он хрипло рассмеялся и с вызовом сказал:
– Хорошо. Если тебя так позабавили мои сексуальные желания, то, возможно, и ты порадуешь меня небольшим поединком. Может быть мы потренируемся часок-другой на саблях или рапирах?
– Я с радостью размял бы кости, но, к сожалению, ты пьян,-ответил Бертон.– Это будет неравный поединок.
Ли По начал крикливо хвастаться, что победит Бертона любым оружием – даже если напьется в два раза сильнее, чем теперь. Англичанин брезгливо отвернулся, и китаец, рухнув в кресло, заснул мертвецким сном. Чтобы избавить себя и других от его гнусавого храпа, Фрайгейт и Терпин потащили китайца в спальню. Им пришлось уложить его на полу в небольшом коридоре, поскольку дверь оказалась закрытой, а пароль мог произнести только обитатель комнаты.
– Еще пара дней в этой мышеловке, и мы все будем вести себя, как Ли По,– сказал Терпин, вернувшись в зал.
Он подошел к конвертеру и заказал себе высокий стакан джина с ломтиком лимона. Афра, которая уже держала в руках бокал, поднялась с кресла и сказала:
– Предлагаю тост за сумасшествие! Вы называете это место тюрьмой, но оно в тысячу раз лучше Ньюгейта (*).– Она знала, о чем говорила, поскольку дважды отбывала там срок.
(*) Имеется в виду ньюгейтская долговая тюрьма в окрестностях Лондона.
Взглянув на француза, Бен подмигнула ему, и барон с улыбкой кивнул ей в ответ. Она действительно могла чувствовать себя счастливой, имея такого любовника, как де Марбо. Ее окружала роскошь, о которой она даже понятия не имела на Земле. У Бен было все, за исключением свободы. Но, похоже, о свободе эта веселая и уживчивая дама пока не беспокоилась.
Огромные возможности, указанные в перечне команд, настолько очаровали некоторых землян, что они и думать забыли об опасности. Там, где им следовало искать ограничения, они видели только высоты власти. Бертон понимал восторг и возбуждение своих друзей, но его беспокоило отсутствие интереса к тому, что могло поджидать их буквально за углом.
Очевидно, лишь Нур еще помнил о неизвестном враге. Остальные смеялись и радостно делились впечатлениями. При взгляде на их лица Бертону захотелось дать им всем хорошего пинка. Вместо этого, пытаясь вывести коллег из мира прекрасных грез, он звонко хлопнул в ладоши.
– Довольно резвиться, господа. Мы с вами находимся в смертельной опасности. Сейчас не время думать о чем-то другом, кроме сражения с противником. После победы можете заниматься чем угодно. Но повторяю – лишь после победы! Контролируя главный компьютер, незнакомец имеет огромное преимущество. Однако, узнав, как использовать команды против нашего врага, мы можем превратить искусственный мозг в своего союзника. Позвольте напомнить, что компьютер состоит не только из огромной кучи протеина, сваленного на дне центральной шахты. Компьютер – это еще и башня, в глубинах которой мы обитаем. Протеиновый мозг выполняет роль распределителя, однако основная часть схемы располагается в перекрытиях пола, потолка и стен. Мы находимся в сердце и нервах врага. И теперь нам остается найти лишь способ, чтобы нанести удары по этим нервам и сердцу. Или, наоборот, овладеть и воспользоваться ими, как своим оружием.
– Чтобы брать быка за рога, нужен бык,– с усмешкой произнесла Алиса.– А мы пока даже не знаем, где находится этот пресловутый незнакомец.
– Если только он вообще не окажется мышью, которую мы с перепугу приняли за быка,– добавил Нур.
– Если… если…– передразнил его Бертон.– Давайте наконец забудем об этих «если». И вообще, сколько можно болтать? Пора начинать действовать.
– Прекрасно,– ответил Нур.– Но каким образом? Все, о чем мы говорим или будем говорить, в конце концов дойдет до ушей незнакомца. Возможно, он следит за нами даже сейчас.
– А я сказал, хватит этих «если» и «возможно»!– взревел Бертон.
– Нам не удастся отказаться от этих слов,– со смехом отозвался Фрайгейт.– Мы не можем изменить себя, потому что сошли здесь с ума. Я со сдвигом, и ты со сдвигом. Но так и должно быть, иначе бы мы не попали сюда.
– Что за бред ты несешь?– спросил Бертон.
– Он цитирует беседу между Чеширским Котом и Алисой в Стране Чудес,– ответила Алиса.
– Упоминание о невидимом быке напомнило мне улыбку Чеширского Кота,– сказал Фрайгейт.– В каком-то смысле наш незнакомец и является этой улыбкой.
– Хотел бы я посмотреть на вас всех в армии!– проворчал Бертон и возмущенно махнул рукой.
Все замолчали. Но он знал, что это не продлится долго. Во всяком случае, не в этой компании.
– А ведь она нам может сейчас пригодиться,– произнес Фрайгейт.
– О чем ты говоришь?
– Об армии. Мы можем заказать у компьютера целую армию роботов и андроидов. Мы настроим их так, чтобы они не подчинялись командам Снарка, то есть нашего таинственного противника. Армия роботов будет защищать нас и охотиться за Снарком. Нам останется только произнести приказ, и они начнут хватать и убивать любого, кто не входит в нашу группу. Простая директива – кто не с нами, тот против нас. За пару дней андроиды и роботы сделают то, на что нам потребовались бы годы.
Бертон с удивлением посмотрел на американца и покачал головой.
– Ты слишком долго писал – как ее там… научную фантастику. От нее у тебя прокисли мозги.
– Но аппаратура башни способна и не на такое! – вскричал Фрайгейт.– А чтобы победить врага, нам
