это история государств. История государств – история войн… Ideen, die Blut geworden sind, fordern Blut. Война есть вечная форма проявления высшего человеческого бытия, и государства существуют ради войны; они – воплощенная готовность к войне» (O.Spengler, «Preussentum und Sozialismus», Munchen, 1922, s. 52, 53).
87
См. Е.В. Тарле, «История Италии в новое время», СПб. 1901, с. 114-115.
88
А.И. Герцен, «Полное собрание сочинений и писем», т. VI, Петроград, 1917, с. 13.
89
См. об этом интересные замечания у П.М. Бицилли, статья «Фашизм и душа Италии», с. 323 и сл.
90
См. статью «Fascist Rule after Five Years» в журнале «The Round Table», 67, London, 1927. Автор посвящает специальную главу статьи конкретному сопоставлению режимов Муссолини и Наполеона III. По его мнению, «вторая империя и итальянский фашизм имеют много сходных черт» (с. 507).
91
Шпенглер, цит. соч. с. 83-85.
92
Ср. об этом характерные замечания у Alfred Weber, «Die Krise des».
93
Пашуканис, цит. соч., с. 70-71. Аналогичное замечание Клары Цеткин приведено в главе 9 настоящей статьи.
94
Ср., например, ст. 153 ныне действующей германской конституции: «Собственность обязывает. Пользование ею должно быть в то же время служением общему благу». Что касается дисциплины, авторитета и т.д., то все эти вещи, поистине, – старые лекарства от старых болезней.
95
Ср. общее заключение цит. работы Marschak-а: «Идея обновления общественной жизни через корпорации и через иерархию, родившаяся в обстановке общеевропейского развития нашего времени и противополагающая себя парламентаризму, была усвоена в Италии прежде всего национально- настроенным и первоначально нейтральным в классовой борьбе интеллигентским средним слоем. Но корпоративная идея исходит лишь от кругов, близких рабочим, иерархическая же идея нашла свое чистое выражение в личной диктатуре Муссолини. Обе они находятся в противоречии с другими, весьма значительными для фашизма силами: с властолюбием партии, как самоцели, и с интересами капиталистического, предпринимательского класса. «Новое чувство жизни», ощущаемое интеллигенцией, подчиняется силам жесткой власти и обнаженных хозяйственных интересов» (с. 140).
