корабли на берег и отправляется вглубь страны. Когда он приехал в Вестфольд, его хорошо приняли те, кто был друзьями или знакомыми его отца. В Фольде у него было много родичей. Осенью он отправился дальше, чтобы встретиться со своим отчимом Сигурдом конунгом. Он приехал к нему рано утром. Когда Олав подъезжал к усадьбе, слуги Сигурда побежали вперед, чтобы сообщить об этом. Аста, мать Олава конунга, сидела в своей горнице, и с ней было несколько женщин. Слуги говорят ей, что приехал Олав конунг и скоро будет здесь. Аста сразу же встает и велит слугам и служанкам приготовить все наилучшим образом. Она велит четырем женщинам убрать покои, быстро покрыть стены коврами и подготовить скамьи. Двое слуг устлали пол соломой, двое поставили столик у входа и на него большой жбан, двое поставили большой стол, двое принесли угощение, а двух слуг Аста посылает за Сигурдом. Все другие слуги и служанки вышли во двор. Те слуги, которые отправились за Сигурдом, принесли ему его праздничную одежду и привели коня с седлом, отделанным золотом, и позолоченной уздечкой, украшенной драгоценными камнями. Четырех слуг Аста послала в разные стороны, чтобы они пригласили всех знатных людей на пир, который она собиралась дать в честь приезда своего сына. Всем, кто там был, Аста велела надеть праздничные одежды, если они у них были, а тем, у кого хорошей одежды не было, она ее одолжила.
XXXIII
Конунг Сигурд Свинья был в поле, когда к нему пришли посланные Астой слуги и рассказали о приезде Олава конунга и о том, что Аста велела сделать дома. С ним тогда было много работников. Кто косил хлеб, кто вязал снопы, кто отвозил их домой, а кто складывал их в скирды или в сараи. Конунг с двумя работниками то был на поле, то шел туда, где складывали снопы. Говорят, что он был одет так. На нем были синяя куртка, синие чулки, высокие сапоги, завязанные ниже колена, и широкая серая шляпа. Лицо у него было прикрыто платком. В руках у него была палка с позолоченной ручкой, в которую было вделано серебряное кольцо.
Что касается характера Сигурда, то, говорят, что он был человек очень работящий и очень хороший хозяин. Он сам вел хозяйство и следил за скотом и двором. Щегольства он не любил и был неразговорчив. Он был самый мудрый человек во всей Норвегии и очень богатый. Он был человек миролюбивый и справедливый. Его жена Аста была женщиной щедрой и властолюбивой. У них были такие дети: старшим был Гутхорм, потом шли Гуннхильд, Хальвдан, Ингрид и Харальд.
Гонцы сказали:
– Аста просила тебе передать, что, как она считает, сейчас очень важно, чтобы ты повел себя, как подобает знатному человеку, и просила, чтобы ты своим поведением сейчас больше походил на твоего родича Харальда Прекрасноволосого, чем на твоего деда Храни Остроносого или на ярла Нерейда Старого, хотя они и были большими мудрецами.
Конунг говорит:
– Важные вести вы мне принесли, только очень уж вы суетитесь. Аста хорошо принимала даже тех, кто был с ней и не в таком близком родстве, и я вижу, что нрав ее не изменился. Она берется за дело с большим усердием. Хорошо, если бы она и проводила своего сына с не меньшей роскошью, чем теперь его встречает. Если все будет так, как мне кажется, то тому, кто свяжет свою судьбу с ее сыном, придется, вероятно, проститься либо со своим имуществом, либо с жизнью. У этого человека, Олава конунга, очень сильные противники, и если он так и дальше будет продолжать, то навлечет гнев конунга датчан и конунга шведов и на себя, и на всех, кто с ним.
XXXIV
Когда конунг сказал это, он сел, велел разуть его и потом натянул на ноги высокие сапоги из козьей кожи и прикрепил к ним позолоченные шпоры. Потом он снял с себя плащ и куртку и надел одежды из драгоценной ткани, а сверху – алый плащ.
Он опоясался мечом, надел на голову позолоченный шлем и сел на коня. Он разослал работников по всей округе, а сам в Сопровождении тридцати мужей в хорошей одежде поехал к дому. Когда они въехали во двор и подъехали к дому, то на другом конце двора они увидели сначала стяг Олава конунга, а потом и его самого. С ним было сто человек, и все они были хорошо одеты. Весь двор был полон народу.
Конунг Сигурд, еще сидя на ноне, приветствовал своего пасынка Олава и его людей и пригласил Олава войти в дом и отведать угощенья. Аста подошла и поцеловала своего сына, пригласила его погостить и просила распоряжаться всем, что у нее было, землей и людьми. Олав конунг поблагодарил ее за эти слова. Она взяла его за руку и ввела в дом, и посадила на почетное место. Сигурд конунг приказал своим людям позаботиться об одежде тех, кто был с Олавом, и накормить их лошадей. Потом он сел на свое место, и пир был на славу.
XXXV
Пробыв там некоторое время, Олав конунг повел однажды разговор со своим отчимом Сигурдом конунгом, со своей матерью Астой и с Храни, своим воспитателем. Он так повел свою речь:
– Как вам известно, я вернулся на родину после долгого отсутствия. Все это время я и мои люди довольствовались тем, что добывали в походах, и много раз подвергали свою жизнь опасности, а многие невинные люди теряли из-за нас свое добро, а некоторые расставались и с жизнью. А теми землями, которыми владели мой отец и дед и которые переходили в нашем роду по наследству из поколения в поколение, и которыми сейчас по праву должен владеть я, правят иноземцы. Но и этого им мало. Они захватили владения всех наших родичей, которые тоже ведут свой род от Харальда Прекрасноволосого, так что некоторым из них приходится довольствоваться теперь немногим, а некоторым вообще ничего не осталось. Теперь я хочу вам сказать о том, что давно было у меня на уме: я собираюсь вернуть себе свою отчину. Но я не стану обращаться ни к конунгу датчан, ни к конунгу шведов с просьбой об этом, хотя они и считают сейчас своей собственностью то, что оставил в наследство Харальд Прекрасноволосый. По правде говоря, я решил мечом отвоевать свою отчину и приму помощь всех моих родичей и друзей и всех тех, кто захочет мне помочь в этом деле. Я буду стоять на своем, и одно из двух: или я верну себе все земли, которые они отняли у моего родича Олава сына Трюггви, или я погибну здесь, в своей отчине. Теперь я хочу, чтобы ты, Сигурд, и другие люди в этой стране, которые по законам, установленным Харальдом Прекрасноволосым, рождены конунгами, приложили все силы, чтобы смыть позор с нашего рода, и помогли тому, кто поведет вас за собой, чтобы возвысить наш род. Я не знаю, хотите вы или не хотите проявить мужество в этом деле, но я знаю нрав народа. Он хотел бы освободиться от гнета иноземных правителей, если бы представилась возможность. Я никому не говорил об этом кроме тебя, потому что знаю, что ты человек умный и хорошо понимаешь, как надо начать такое дело, – надо ли сначала обсудить это с кем- нибудь тайно, или надо сразу объявить об этом всему народу. Я уже показал нашим врагам свою силу, когда захватил Хакона ярла. Он покинул Норвегию и поклялся, что отдаст мне ту часть страны, которой сам раньше владел. Я думаю, что теперь нам будет легче справиться со Свейном ярлом, чем тогда, когда их было двое.
Сигурд конунг отвечает:
– Не малое дело ты задумал, Олав конунг, и мне кажется, что в твоем намерении больше смелости, чем предусмотрительности. Но, видимо, мы с тобой разные люди. Я человек маленький, а у тебя большие замыслы. Когда ты был еще мальчиком, ты уже тогда был решительным и смелым во всем, за что ни брался. Теперь же ты стал человеком, испытанным в сражениях, и знаком с обычаями иноземных правителей. Я
