От античных времен не сохранилось документальных свидетельств о

распространении текста трагедий Софокла при его жизни. Однако нет оснований

предполагать для них иную судьбу, чем для произведений других

древнегреческих трагиков: с авторского экземпляра снимались копии, которые

могли приобретаться достаточно состоятельными любителями отечественной

словесности, а в IV в., с возникновением в Афинах философских школ в

Академии и Ликее, — также храниться в библиотеках, обслуживавших научные

занятия Платона и Аристотеля. Без этого невозможно объяснить наличие в их

сочинениях множества цитат из трагиков, и притом не только из трех, наиболее

знаменитых (Эсхила, Софокла и Еврипида), но и из менее выдающихся.

Поскольку при посмертных постановках трагедий (а исполнение на

театральных празднествах одной «старой» драмы перед началом состязания

трагических поэтов стало нормой с 387 г .) режиссер и актеры могли позволять

себе известные вольности, в середине IV в. афинским политическим деятелем

Ликургом был проведен закон, согласно которому создавалось государственное

собрание всех пьес трех трагических авторов, и в дальнейшем их исполнении

надлежало придерживаться зафиксированного в этом своде текста (АС 56).

Насколько высоко ценили афиняне свою коллекцию, видно из рассказа о том, как

примерно столетие спустя они согласились предоставить ее для временного

пользования египетскому царю Птолемею Евергету под залог в 15 талантов (ок.

22 тыс. рублей серебром). Впрочем, афиняне недооценили материальные

возможности восточного монарха: Птолемей велел сделать со всего собрания

копию и именно ее вернул в Афины, потеряв таким образом отданные в виде

залога деньги, но зато оставив у себя оригинал (АС 64). Возможно, что именно

этим собранием — наряду с другими источниками — пользовались впоследствии

ученые филологи, занимавшиеся во второй половине III в. классификацией

рукописей в знаменитой Александрийской библиотеке (АС 105).

Полное собрание сочинений Софокла подготовил, по-видимому, в первой

половине следующего века знаменитый филолог Аристофан Византийский, ставший

главным библиотекарем после 195 г. Под именем Аристофана дошло до нас

античное «предисловие» к «Антигоне» (А С 105). Упоминается Аристофан и в

«Жизнеописании» Софокла (18), в некоторых схолиях к сохранившимся трагедиям

и в папирусных отрывках из сатировской драмы «Следопыты». Текст издания

Аристофана Византийского послужил основой для большинства, если не всех

последующих папирусных копий. В настоящее время известны отрывки из 17

папирусных экземпляров, содержащих текст дошедших до нас трагедий Софокла.

По времени они охватывают не менее 600 лет самый ранний образец относится к

концу I в. до н. э. или к началу I в. н. э.; самый поздний — к рубежу VI-VII

в. н. э. Чаще других встречаются здесь «Царь Эдип» в «Аякс» — по 4

экземпляра; тремя экземплярами представлены «Трахинянки», двумя — «Электра»

и «Антигона», одним — «Эдип в Колоне» и «Филоктет».

К этому следует прибавить отрывки из папирусного кодекса V-VI вв. н.

э., который опознан теперь как собрание семи трагедий Софокла {См.: Luppe W.

P. Vindob. G 29779 — ein Sophokles-Kodex // Wiener Studie 1985. В. 19. S.

89-104.}. Здесь тексту трагедии предшествовало собрание «предисловий» к ним

(см. АС 95-113), среди которых содержались неизвестные нам из других

источников предисловия к «Аяксу» и «Филоктету» и еще одно стихотворное (ср.

А С 95) к «Царю Эдипу». Издание Аристофана, судя по всему было предназначено

не для ученых, а для широкой публики, — в нем, в частности кроме уже

упоминавшихся «предисловий», не было никакого другого вспомогательной

аппарата. Со временем, однако, по мере того, как эпоха Софокла все дальше

уходила в прошлое, читателям стали требоваться разъяснения и по части языка,

и в отношении реалий, и разного рода историко-литературные справки к тексту,

— все то, что в античные времена называлось схолиями.

Составление таких схолиев — в том числе и к Софоклу — взял на себя

необыкновенно начитанный и усердный грамматик августовского времени Дидим

(современники называли его человеком «с медными внутренностями»). К труду

Дидима восходит наиболее древний пласт в корпусе схолиев, известных нам уже

по средневековым рукописям Софокла.

На пути к ним, однако, творческое наследие Софокла испытало ту же

судьбу, которая постигла и других древнегреческих драматургов: во времена

римского император Адриана (117-138 гг. н. э.) из примерно трех сотен пьес

Эсхила, Софокла и Еврипида был сделан отбор наиболее читаемых; не последнюю

роль играли здесь и нужды школы. В результате в обиходе широкой публики

осталось только семь трагедий Софокла, известных нам сейчас полностью. В IV

в. н. э. участие в редактировании новы изданий принял римский грамматик

Салустий (может быть, один из друзей византийского императора Юлиана), — его

имя сохранилось в более поздних 'предисловиях (АС 104, 106).