— Спасибо. Кстати, ты не поверишь, но я и в самом деле хотел продать магазин. Устал я немного. Мечтаю хоть чуть-чуть пожить без забот.

Я все еще не верил в реальность всего происходящего, но надо было играть до конца.

— И как мне поступить?

— Слушай, эти ребята вернутся сегодня, часов эдак в пять вечера. Хорошо бы тебе уже потолковать с ними... в качестве нового владельца.

— Идет. Буду ждать их здесь. А что с этими документами? Их ведь надо подписать, иначе вся эта дурацкая сделка не будет считаться законной?

— Достаточно, чтобы она просто казалась законной. — Он покачал головой. — Дело в том, что вчера у меня был интересный разговор с адвокатами. Так вот, тот, кто хочет что-то продать или купить, должен поместить в газетах кратенькое объявление — и не позднее чем за семь дней до заключения сделки. Но неделю назад я думал о продаже магазина так же, как об удавке на шее! Все решилось только вчера вечером. Я не должен никому ни единого цента, ты веришь, Марк? На самой купчей, обрати внимание, не проставлена дата. Поэтому просто поставь подпись — и будь что будет. И лучше это сделать прямо сейчас, пока ты не ушел из офиса. — Он криво улыбнулся. — Не забудь, Марк, с тебя доллар. Ну и счастливчик ты, парень, приобрел за один бакс дельце стоимостью не меньше четверти миллиона зеленых!

Я тоже постарался выдавить улыбку. Джей заметил, как я тужусь, и оглушительно расхохотался. Потом мы, как двое ненормальных, сидели и хохотали, глядя друг на друга; вдруг он опомнился, бросил косой взгляд на левое плечо, где примостился невидимый попугай, и все веселье слетело с него, как по волшебству.

— Сукин ты сын, — пробормотал он вполголоса. Не прошло и пяти минут, как сделка была заключена, бумаги подписаны и мы расслабились каждый в своем кресле. Джей вяло поинтересовался, не случалось ли мне в последнее время подстрелить кого-нибудь, я удовлетворил его любопытство и заметил, как он судорожно глотнул.

До этого я всего несколько раз заходил к Джею домой. Обычно мы договаривались встретиться в известном нам обоим баре, чтобы вместе пропустить по рюмочке-другой. Я поинтересовался, как его семья. Джей овдовел уже давно. Жена его умерла при родах, оставив ему дочь. Энн сейчас было немногим больше двадцати. Последнее время, бывая у Джея дома, я ни разу не видел ее, поэтому в моей памяти она так и осталась нескладным подростком лет десяти — одиннадцати, долговязой девчушкой, которая просто сияла от счастья, если ей удавалось во время нашей шуточной борьбы вызвать у меня на лице гримасу боли, а однажды она предательски двинула меня по голени изо всех сил — такая шутка.

Года два назад Джей женился снова. Его вторую жену я видел всего один раз, да и то мельком. С тех пор прошло не меньше года. Вдруг у меня перед глазами встала эта мимолетная встреча — и у меня враз пересохло во рту. Теперь я вспомнил, пусть немного, но вполне достаточно.

Я заставил себя задать этот вопрос, хотя мне так не хотелось этого делать.

— А как... как твоя жена?

— Глэдис? Да как обычно. Вы ведь как-то раз встречались с ней, Марк, не так ли? — Он продолжал говорить, но голос его звучал похоронным звоном в моих ушах.

Я чувствовал, как медленно погружаюсь в какую-то липкую зеленую муть, и больше не слышал ни единого слова.

Глэдис. Еще до того, как спросить, я уже обо всем догадался. Теперь я понял, почему с самого начала она показалась мне смутно знакомой. И как будто это было вчера, я отчетливо вспомнил ее лицо, когда она год назад распахнула перед нами дверь. У меня еще тогда промелькнула шальная мысль, что она из тех большеглазых брюнеток, которые созревают уже к восемнадцати и с тех пор с каждым годом кажутся все спелее и спелее, а у мужей вроде старины Джея с ними хлопот полон рот.

— Что с тобой, Марк?

— Что? Ах, прости, пожалуйста, Джей. Я... просто немного задумался. — Мне с трудом удалось выдавить из себя улыбку. — Повтори, что ты сказал?

— Я думаю, это не затянется. — Он бросил украдкой взгляд на часы. — Смотри-ка, уже почти час.

Он не мог оторвать глаз от часов, словно видел их впервые, а я с глупым видом таращился на него, ничего не понимая. Отношения с Глэдис и раньше-то были мне не очень по душе, а теперь на сердце кошки скребли. Из довольно привлекательной бабенки, которая замужем за совершенно мне не известным мужчиной, она превратилась, Господи, прости меня, грешного, в законную супругу Джея. Мне казалось, я размышлял над этим целую вечность.

Джей наконец оторвал глаза от своих часов и облегченно перевел дух.

— Улетел, — воскликнул он, — улетел, сукин сын! — На лице его засияла блаженная улыбка. — Теперь я свободен на двадцать три часа. Ну что, Марк, и как ты себя чувствуешь в качестве хозяина «Уэзера»?

— Да в общем как-то не особенно...

— А у меня на сердце так легко, как не было, почитай, целую неделю. Просто камень с души свалился. Так ты вернешься к пяти?

— Само собой. Приду, наверное, немного пораньше. А до этого времени что мне делать? Может, тебе что-то нужно?

— Нет, все в порядке. Все хорошо, ты, главное, не волнуйся. И спасибо за все. Не забудь про чек, он придет завтра.

Я уже открыл было рот, чтобы возразить, но он меня опередил, и я услышал, что я верный друг, но законченный тюфяк.

С грохотом захлопнув дверь за другом, так что эхо прокатилось по всем коридорам, я вернулся к своему столу и принялся искать в телефонной книге адрес Джея Уэзера. Потом снял трубку и набрал номер. Ответил девичий голос, свежий и нежный, как весна.

Я попросил позвать к телефону миссис Уэзер.

— Одну минуту, — пропела девушка.

Я услышал стук положенной трубки, и наступило молчание, а затем зазвучал голос, который был мне слишком хорошо знаком.

— Привет, Глэдис, — сказал я, — это Марк.

— Ах, Марк! Какой ты милый! Ты не можешь подождать минутку?

— Безусловно, я могу подождать. Слушай, Глэдис, забудь о том, что было сегодня. И вообще обо всем, что было между нами.

— Что?.. — Она помолчала немного, затем в трубке вновь раздался ее голос:

— Как ты догадался, кто я, Марк? Что вообще происходит? Неужели ты опустился до того, что принялся следить за мной?

— Нет. Это вышло случайно. Но, как бы то ни было, я выхожу из игры. Забудь обо мне.

— Послушай меня, Марк Логан...

— Послушай, Глэдис, — перебил я ее, — я уже все сказал — это конец. И хорошо бы, ты это поняла. Я знаю, кто ты, знаю твоего мужа. Мне он нравится. И я еще раз говорю: между нами все кончено. Мне очень жаль, но это неизбежно.

— Ах ты, змея подколодная, проклятый ублюдок! — В голосе ее послышалось едва сдерживаемое бешенство. — Ты, вонючий сукин сын, ханжа, тупой мерзкий тип...

Оскорбления полились грязным потоком, словно опорожнили выгребную яму. Поморщившись, я опустил трубку на рычаг. Потом долго сидел, откинувшись в кресле, курил сигарету за сигаретой, вспоминая Глэдис и Джея с его дружбой и доверием. С трудом я выбросил все это из головы и постарался сосредоточиться на предстоящем мне деле.

Мне следовало думать о Джее лишь как об одном из клиентов. Это было нелегко, а поэтому я просто махнул на все рукой и принялся размышлять о другом: действительно ли у парня с головой беда. Это уж точно, не каждый день встретишь бизнесмена, который бы разгуливал по улицам с невидимым зеленым попугаем на плече и продавал процветающий магазин за доллар! Я вряд ли ошибаюсь.

Я подошел к окну, чтобы взглянуть на успокаивающую меня Спринг-стрит. Справа от меня на