— Что теперь, Принцесса?

— Похоже, мы выяснили, кто тут плохие мальчики. — Модести подумала, потом продолжила: — Пожалуй, надо поговорить с Джанет, пока мы не сделали следующий ход. Ты ей звонил?

— Прямо из аэропорта, когда ты ходила в туалет. Но я только сказал, что мы благополучно вернулись. Я обещал…

— Завтра можно съездить к ней…

— Как раз по вторникам она обычно приезжает в город. Я позвоню и скажу, чтобы она заглянула к нам днем, да?

— Отлично, — сказала Модести. — Она не захочет принять участие в нашей экспедиции?

— Да, она выразила такое желание. Но это же безумие — брать ее на дело.

— Я не говорю, что мы берем ее на дело. Но раз ей так хочется быть рядом, пускай. Наша база будет милях в двадцати от замка… Потом еще раз посмотрим карту…

Вилли воззрился на нее с удивлением.

— Странно, я думал, ты скажешь «ни в коем случае». Но в операции ей участвовать ни к чему, а что толку сидеть вдали от событий?

— Она хочет узнать другую сторону Вилли Гарвина…

— Ну, как знаешь, Принцесса… Я все равно не понимаю…

— Все вы, мужчины, такие, Вилли. — Тут зазвонил телефон у ее локтя, и Модести взяла трубку. — Спасибо, Альберт. Пусть поднимается. — Она взглянула на Вилли и пояснила: — Это Джек Фрейзер.

Когда двери личного лифта Модести раскрылись, она уже вышла в фойе, чтобы встретить гостя. Из лифта появился маленький, на вид тщедушный человечек. В одной руке у него был котелок, в другой сложенный зонтик. Фрейзер являл миру личину робкого неуверенного человека, что не имело никакого отношения к его сути. Это был умный, опытный и безжалостный оперативник, с блеском доказавший свой высокий класс в пятидесятые годы во время той подпольной войны шпионов, что бушевала в Берлине.

Сегодня он не стал изображать из себя робкого рохлю, просто положил шляпу и зонтик со словами:

— Привет, Модести. Где вы пропадали? У вас остался еще тот бренди?

— Большую порцию? Без содовой?

— Вот именно. Привет, Вилли. — Он спустился по трем ступенькам, что отделяли фойе от гостиной, заполненной различными антикварными безделушками и устланной исфаганскими коврами.

Вилли был уже в маленьком баре в нише.

— Привет, Джек. Жаль Тарранта.

Фрейзер взял бокал с бренди, пробормотал «спасибо», а потом двинулся к честерфилду. Когда Модести села на диван, он примостился на другом конце.

— Странные дела творятся, — буркнул он. — Никак не могу понять, что все это значит, но решил с вами поделиться. — Он сделал глоток, испустил восторженный вздох, потом чуть поднял бокал, приветствуя Модести. — Вы стащили этот нектар с Олимпа?

— Не с Олимпа, а у немецкого промышленника — несколько лет назад. Среди прочего оказался и бренди. Но у меня осталось только шесть бутылок.

— Вы просто сошли с ума, что угощаете им гостей. Короче сегодня утром я выяснил, что Рейли продался.

— Это шофер Тарранта?

— Да. Я получил очередной отчет секции ДВ, и там было кое-что о Рейли.

— ДВ — это Дальний Восток?

— Да, полтора месяца назад мы посылали Рейли в Гонконг.

— Странно. Мы сами только что оттуда. Зачем посылали?

— Отчасти для практики. Я собирался повысить его, сделать курьером. Ну и находил для него разные небольшие задания. Кроме того, я его проверял. За ним приглядывали.

— И что же стряслось?

— Женщина.

— Курьеры порой спят с женщинами, как и все прочие смертные.

— Эта у нас на подозрении. Посредничает между теми и другими. Мы сами пользовались ее услугами.

— Если кто-то заплатил ей, чтобы она свела дружбу с Рейли, то как она его узнала?

— Слушайте, Таррант, конечно, возглавлял секретную службу, — сказал Фрейзер с гримасой, — но об этом знала половина прессы и все наши противники за рубежом. Сотни людей могли опознать в Рейли водителя Тарранта.

— Ладно, она вышла на него. Что случилось потом?

— Мы не знаем. Но две недели назад кто-то внес три тысячи долларов на счет, который Рейли недавно открыл в Дублине. Перевод из «Нью провидент энд коммершиал банк оф Макао». Это By Смит, и мы не в состоянии установить того, кто платил. — Увидев, как переглянулись Модести и Вилли, он спросил: — Что случилось?

— Ничего, — буркнул Вилли. — Это поток.

— Вилли называет это потоком, — пояснила Модести. — Он не верит в то, что совпадение — это всего-навсего совпадение. Он убежден, что действуют некие магнитные потоки, которые и заставляют похожие события случаться одновременно или одно за другим. Откройте «Таймс литерари саплмент», и вы увидите, что три человека вдруг опубликовали в течение месяца три романа о троюродном брате королевы Виктории, который был губернатором Гондураса. Но до этого никто о нем и не слыхивал. Это и есть магнитный поток.

— Какое, черт возьми, отношение это имеет к нам?

— Полчаса назад мы говорили о банке By Смита. По другому поводу. Но продолжайте. Как вы обнаружили счет в Дублине?

— По чистой случайности. Ребята из министерства финансов выкручивали по нашей просьбе кое- кому руки: нас интересовало, как проникают деньги для ИРА из-за границы. Фамилия Рейли оказалась первой в списке «новые счета». В тот же день пришло и донесение из Гонконга. Какой-то осел откладывал сообщение о Рейли и этой женщине до ежемесячного отчета, вместо того чтобы послать его отдельно «молнией». Когда мы стали проверять всерьез, то выяснили, что на обратном пути из Гонконга Рейли выкроил пару дней, чтобы устроить себе каникулы во Франции. Наврал насчет даты отъезда из Гонконга.

Фрейзер смаковал бренди. Модести медленно сказала:

— Думаете, Рейли заплатили, чтобы он устроил аварию с Таррантом?

— Нет, это не вяжется с тем, что и сам он погиб. Думаю, ему заплатили, чтобы он навел на Тарранта убийц. А скорее всего, ему заплатили половину в аванс, а потом и самого убрали для спокойствия. — Он уставился в бокал, потом посмотрел на собеседников. — Кстати, я не уверен, что Таррант погиб. Тело ведь пока не обнаружено.

— Фокус? — выпрямился в кресле Вилли. — На самом деле похищение, а авария ведет по ложному следу?

— В этом есть логика, — пожал плечами Фрейзер. — Акции против высшего руководства спецслужб успели выйти из моды. Но если кто-то решил вернуться к старому, то куда больше смысла не убивать Тарранта, а похитить его и постараться добыть из него побольше сведений.

Мужчины посмотрели на Модести. Та сидела, сложив руки на коленях и глядя в пустоту. Наконец проговорила с расстановкой:

— О Боже! Вот что я никак не могла вспомнить… — Она встала и начала расхаживать по комнате, обхватив пальцами рук локти и прищурившись.

— О чем вспомнить-то? — спросил Фрейзер.

— Расскажи ему про Квинна, Вилли. А я хочу прокрутить в голове все это еще раз.

Вилли коротко поведал Фрейзеру историю о том, как Модести спасла жизнь человеку в горах над Тарном и как на обратном пути им пытались устроить засаду трое неизвестных.

— Господи, так он, по-вашему, мог что-то видеть?! — воскликнул Фрейзер.