Джон. Она ушла?

Констанс. Заходи. Путь свободен и все в полном ажуре.

Джон (входит в гостиную). Я слышал, как хлопнула дверь. Ты ей сказала?

Констанс. Да.

Джон. Она расстроилась?

Констанс. Разумеется, для нее это был шок, но она выдержала удар.

Джон. Она расплакалась?

Констанс. Нет. Не совсем. По правде говоря, я думаю, мои слова просто оглушили ее. Но я не сомневаюсь, что она разрыдается, когда придет домой и осознает всю глубину потери.

Джон. Плачущая женщина — это ужасно.

Констанс. Смотреть на нее — одно расстройство. Но слезы приносят облегчение, знаешь ли.

Джон. Мне кажется, ты слишком уж хладнокровна, Констанс. Вот мне как-то не по себе. Не хочется думать, что я причинил ей боль.

Констанс. Я уверена, она поймет, что ты сделал это ради меня. Она знает, что ты по-прежнему питаешь к ней самые теплые чувства.

Джон. Но ты оставила ей даже искорки надежды, не так ли?

Констанс. Можешь не сомневаться.

Джон. В любом случае, а рад, что ты едешь в отпуск с легкой душой. Между прочим, деньги тебе не нужны? Я тотчас же выпишу чек.

Констанс. Нет, благодарю. Денег у меня предостаточно. За год я заработала тысячу четыреста фунтов.

Джон. Однако! Это внушительная сумма.

Констанс. Двести я беру с собой. Еще двести потратила на одежду и всякие мелочи, а оставшуюся тысячу этим утром перевела на твой счет, оплатив стол и кров за последние двенадцать месяцев.

Джон. Вот это ты зря, дорогая. Я не хочу об этом слышать. Не хочу, чтобы ты платила за стол и кров.

Констанс. Я настаиваю.