дерево, а рука наткнулась на перила.

— Получилось, — сказал Оуэнз, и Слотер пожалел, что не успел предупредить его вскрик. Он пошел вверх по ступеням. Сквозь окна пробивался лунный свет, они увидели дверь, а затем уже огромный главный коридор. За дверью слышалась стрельба.

— Тихо, — предупредил он в последний раз, и все втянули головы в плечи, пока Натан прислушивался к тому, что происходит на улице. — Выйдем через черный ход. Вполне возможно, у главного входа могут стоять охранники. Не хочу, чтобы меня сцапали сейчас, когда я почти на свободе.

Он двинулся по сумрачному коридору, комнаты здесь были расположены так же, как в участке. Натан прошел мимо молчаливых кабинетов, добрался до черного хода, выглянул на улицу, посмотрел на следовавших за ним, распахнул дверь и вышел в лунный свет.

Вопли, стрельба.

— Туда. У меня машина на стоянке за участком. Если повезет, сможем уехать.

Он вышел и ступил с тротуара в траву, прислушиваясь к стрельбе, и тут из кустов вышел один человек, затем второй. Слотер, вспомнив двоих юнцов, которые чуть его не пристрелили, едва не прицелился из ружья, едва не спустил курок. Но давнишние дела — не оправдание для чуть не совершившегося убийства. Ладно, значит опять пойман. Что же, он сделал все, что мог и теперь ждал, пока его не заберут и не отведут обратно он вытянул руки, но Реттиг, а это был именно он, — не стал вынимать наручники.

Мужчины сзади с облегчением вздохнули.

— Господь всемогущий, — выдохнул Оуэнз.

— Довольно долго копались. Я чуть было не ушел. Значит, все-таки догадались, как использовать эту гадость…

— Не понимаю, как тебе такое в голову взбрело?

— Не мне. Мардж. — Реттиг повернулся к женщине, подвинувшейся ближе. — Именно она вспомнила, как ты сокрушался, что камеры не имеют достойных запоров, что металл довольно слабый…

— Слава Богу, что я жаловался не при тебе. А то уж было подумал, что переоценил…

— Огромное спасибо.

— Это от всех нас.

Слотер вытянул руку и коснулся Мардж.

— Спасибо тебе.

Он видел, что совсем недавно она плакала.

— Знаешь, я понимаю, эта женщина для тебя…

— Все в порядке, — откликнулась Мардж. — Может быть, для нее смерть оказалась наилучшим выходом. — Она сморгнула.

Выстрелы и крики усилились.

На мгновение Слотер замер.

— Что там за чертовщина происходит?

— Парсонз. Всех оттащил к ярмарочной площади.

— Вот черт.

— Именно. Теперь все там, на открытом пространстве.

Слотер повернулся к остальным беглецам.

— Не знаю, что нам делать, но стоять здесь точно бесполезно. Ярмарка…

— Без меня. — Это Оуэнз. Слотер посмотрел на него.

— У меня жена и дети.

— Не стоит оправдываться. Можете идти. Никто не держит. Когда-нибудь это вспомнится.

— Ага.

Они прекрасно знали, что никто и ничего, и никогда не вспомнит.

Оуэнз исчез. И тут же вернулся, услышал голос Натана:

— Послушайте: подождите рассвета. По крайней мере, помните, о чем обещали.

— Разумеется.

Оуэнз посмотрел Слотеру в глаза, пожал плечами, двинулся вперед, словно решив что-то ответить, но потом медленно отошел, повернулся, прошел мимо здания суда и исчез в тени.

Слотер смотрел ему вслед.

— Эй, шеф, — сказал Реттиг. — Тут у меня еще пояс с кобурой. — Он протягивал его, выставив руку.

Тяжесть была внушительной. Слотер нацепил пистолет.

— Как твоя семья?

— С ними мой брат. Они собрались и убрались еще днем.

— Мне кажется, Оуэнзу нужно только это.

Слотер взглянул в направлении выстрелов.

— Пошли.

— Осторожнее у парковки. Парсонз оставил там несколько человек. Но, по-моему, они отошли в участок…

— А я и не собираюсь афишировать свое присутствие здесь. Со мной? — спросил Слотер у Аккума.

— У меня полно работы.

Натан кивнул.

— А ты? — обратился он к Данлопу.

— Очень уж хочется посмотреть, чем все закончится.

Мардж встала рядом.

— Если думаешь, что сможешь пойти куда бы то ни было без меня, ты полный псих.

— Да мы здесь все такие.

И они двинулись к автостоянке.

Группа, которой вызвался командовать Хэммель, заняла позицию за машинами, перегородившими улицу. Точнее переулок. Еще точнее, машин было всего две. Люди смотрели на бредущую к ним, спотыкающуюся толпу и, может быть, потому, что уже пристрелил одного человека, Хэммель колебался. Зато остальные, щурясь от сильного света фонарей, не задумывались. Но, обернувшись, Хэммель увидел, что сзади подходят другие существа и направил пистолет на них. Заорав:

— Обернитесь! Нас обходят! — он начал стрелять.

Слотер подошел слишком поздно, хотя, с другой стороны, напротив, как раз вовремя. Люди находились в полной панике. Все они столпились на трибунах, — стрельба слышалась совсем близко.

— Не стрелять, — приговаривал Парсонз. Но тут в поле зрения появилась собака, и кто-то ее убил. Тут же многие стали беспорядочно стрелять. — Черт побери, да придержите же огонь!

Но тут появилась следующая команда. Здешние жители. Из близлежащих домов. Правда, людьми их было нельзя назвать: они рычали, пускали слюну, дергались от ярости. Выстрелы разрывали барабанные перепонки.