– Ну-ну, не скромничай, – засмеялась Виктория и взъерошила мальчишке волосы. – Просто ты очень хороший и удачливый рыболов, вот чем все дело.

Два часа, которые они провели вместе, пролетели незаметно. Виктория почувствовала себя маленькой девочкой, веселой и беззаботной, и даже сумела на время позабыть о Роберте Шеридане. Рон помог ей расправиться с остатками щедрого ланча, который ей приготовили в гостинице, потом повел ее по берегу, чтобы показать самые живописные уголки Крег-Дью. Он рассказал ей, что в переводе с гэльского Крег-Дью означает «черная вода». И действительно, если смотреть сверху, вода в озере казалась темной, почти черной.

Ближе к вечеру Рон бросил быстрый взгляд на небо и стал сворачивать свои рыболовные снасти.

– Мне пора домой, – сказал он. – Да и вам лучше поскорее вернуться в гостиницу. Того и гляди опустится туман и пойдет дождь.

– С чего ты взял? – удивилась Виктория, тоже поглядев на небо. Солнце скрылось за грядой облаков, но они были легкими, перистыми. – Облака вовсе не грозовые. Откуда взяться дождю?

Улыбнувшись, Рон покачал головой и показал на север, где высились горы.

– Ненастье обычно приходит к нам оттуда. Вы и не заметите, как налетят тучи. У нас погода меняется резко, без предупреждения.

То же самое сказал ей и Роберт сегодня днем, и теперь Виктория не чувствовала ничего, кроме досады и раздражения. Ему обязательно всегда оказываться правым? Мог бы для разнообразия хоть раз ошибиться.

Проследив за указательным пальцем мальчика, она увидела, что потемневшее небо тяжело нависает над горным кряжем, но тучи были такими далекими, что, казалось, пройдет немало времени, прежде чем они достигнут этих мест. А что, если они оба – и Роберт, и Рон – ошибаются?

Утешая себя этой мыслью, Виктория распрощалась с Роном, взяв у него электронный адрес, чтобы переслать фотографии. Однако, вместо того чтобы незамедлительно направится в гостиницу, она позволила неразумному упрямству взять верх над ее обычной осмотрительностью и заехала в магазин сувениров, который приметила еще по дороге к озеру, чтобы купить подарки для матери и сослуживцев. Она потеряла целых двадцать минут, любуясь хорошенькими вещицами ручной работы.

Когда Виктория вернулась к машине, небо уже заметно потемнело и начал накрапывать мелкий противный дождик. Резко похолодало. Виктория вздрогнула от пронизывающего ветра и, сев в машину, поскорее захлопнула за собой дверцу, преграждая доступ холодному воздуху. К счастью, она взяла с собой легкую куртку, так что замерзнуть ей не грозило. Ведь, в конце концов, это же не зима!

И вообще не о чем беспокоиться, успокоила себя Виктория, откинув назад волосы и поворачивая ключ зажигания. Всего через каких-то полчаса она вернется в уютную и теплую гостиницу, поднимется в свой номер и закажет кофе с булочками.

К сожалению, все вышло не так, как она рассчитывала.

Полчаса спустя она не только не вернулась в гостиницу, но вообще потеряла всякое представление, где находится. Не успела Виктория отъехать от Крег-Дью и нескольких миль, как небо внезапно почернело, словно ночью, а мелкий дождик прямо у нее на глазах уплотнился, превратившись в белую как молоко, непроницаемую пелену тумана.

Виктория напряженно вглядывалась вперед. Из-за тумана видимость сократилась до пары шагов. Когда же туман полностью накрыл машину, окутав ее со всех сторон, Викторию охватила паника, нарастающая с каждой минутой. По такой петляющей, извилистой дороге, которая вела к Крег-Дью, и в хорошую погоду следовало быть все время начеку, а уж в такое ненастье нечего было и думать, чтобы добраться, не свалившись в какой-нибудь овраг или не врезавшись в дерево.

Оставался один выход, нежелательный, но единственно возможный: позвонить Роберту и попросить его выручить ее. Конечно, он ужасно разозлится, что она его не послушалась, но уж лучше вытерпеть его справедливый гнев, чем застрять неизвестно где на неопределенное время.

Приняв решение, она облегченно вздохнула, остановила машину и вытащила сотовый телефон из сумки. Но – о ужас! – может, из-за сильного тумана или по причине пересеченной местности связи не было!

Что же делать? Никто не придет ей на выручку. Надо как-то выбираться самой.

И без того плотный туман еще больше сгущался, и вот уже в футе от бампера не было видно ни зги. Ей ничего не оставалось, как положиться на свою интуицию и медленно продвигаться вперед. У нее, конечно, была карта, но она бы помогла, если бы Виктория знала, в каком месте в данный момент находится. Выехав на неизвестно откуда взявшийся перекресток, она наугад свернула направо, понадеявшись на удачу. Если она будет сохранять спокойствие и не поддастся панике, убеждала себя Виктория, у нее есть шанс благополучно добраться до гостиницы.

Господи, взмолилась она, сделай так, чтобы Роберт каким-то образом узнал, что я заблудилась, и спас меня!

Промучившись еще около часа, Виктория поняла, что ей становится все труднее сохранять спокойствие и не поддаваться панике. У нее создалось впечатление, что она ездит по кругу, а туман становился еще плотнее и непрогляднее. От напряжения и холода ее стало знобить, она боялась застрять тут на всю ночь. Влага пробиралась сквозь закрытые стекла и заползала под одежду. Не хватало ей еще только замерзнуть до смерти!

Виктория проклинала себя на чем свет стоит. Она ведь даже в гостинице не сказала, куда отправляется. И проклятый телефон не работает!

Виктория сделала несколько глубоких вдохов, чтобы хоть немного успокоиться, и попыталась взять себя в руки. Ничего, повторяла она, ничего, когда-нибудь же этот туман рассеется. Ведь не будет же он длиться вечно. И в конце концов ее отсутствие обнаружат и начнут искать.

Едва от этой мысли она немного успокоилась и чуть-чуть расслабилась, как вдруг откуда ни возьмись из густого ползучего тумана прямо перед машиной метнулось что-то темное с неразличимыми очертаниями. Не успела она нажать ногой на тормоз, как раздался отвратительный звук удара. Она сбила кого-то!

Виктории показалось, что сердце остановилось. Во рту пересохло, ноги и руки моментально стали ватными.

– О нет, только не это! – простонала она.

Это явно был не какой-то неодушевленный предмет, а что-то живое, точнее кто-то. Она поняла это инстинктивно. Кто-то живой, из плоти и крови. Во внезапно надвинувшейся на нее зловещей тишине Виктория уронила голову на руль, желудок свело судорогой, и ей с трудом удалось подавить подступающую тошноту. Кто бы это ни был, она, судя по всему, совершила убийство.

На подгибающихся ногах Виктория вылезла из машины и заставила себя пойти посмотреть, кого она сбила. Обезумевшим взглядом она обшаривала туман. От страшных предчувствий в голове все смешалось.

Наконец, разглядев, кого сбила, Виктория невольно вскрикнула, отчасти от облегчения, отчасти от отчаяния и жгучего чувства сожаления. Она опустилась на колени и стала осторожно ощупывать лежащего.

Нет, она сбила не человека. Но от вида изящного, грациозного тела, лежащего на дороге, сердце у нее защемило от боли. Благородный олень. Прекраснейшее из животных. Она сбила оленя.

Все напряжение последних двух часов прорвалось лавиной горьких слез, хлынувших из глаз. Убить такое создание! Это явилось для Виктории последней каплей. Какой ужас! Какой позор! Ненавидя и проклиная себя, она коснулась пальцами теплого, замшевого на ощупь уха, и слезы бессилия лились и лились по ее щекам.

– Прости меня, прости. Мне так жаль, – шептала она.

В конце концов слезы иссякли, оставив в душе черную пустоту. Что толку теперь от ее слез и сожалений. Бедное создание погибло. Она лишила его жизни.

– Черт возьми, мисс Стоун! Что вы там делаете? – прогремел совсем рядом знакомый голос, а через секунду прямо перед ней из тумана возник и сам Роберт Шеридан.

Огромное облегчение и радость от его появления тут же затмило чувство стыда перед ним за содеянное.

Он возвышался над ней, разглядывая несчастное, залитое слезами лицо. Заметив неподвижное тело оленя на дороге, Роберт выругался сквозь стиснутые зубы и присел рядом на корточки.

– Дайте мне посмотреть. – Он склонился над животным, уверенной рукой провел по боку и чуть надавил на грудь, потом без всякого выражения взглянул на Викторию. – Сердце бьется. Он жив.

И словно в подтверждение этих слов олень дернулся, открыл темный влажный глаз и посмотрел на Роберта. В тот же миг ледяной панцирь, прочно сковавший сердце Виктории, растаял, смытый теплой волной облегчения.

– О слава богу! – выдохнула она дрожащим от счастья голосом. – Я не убила его! Он жив! Как полагаете, с ним ничего страшного?

А Роберт между тем уже помогал оленю подняться, потом быстро и ловко проверил конечности и грудную клетку на предмет переломов или сильных ушибов.

– Вероятно, вы просто сильно толкнули его, – констатировал он, искоса взглянув на Викторию. – В таком тумане вы не могли ехать быстро.

– Что вы! Я плелась как черепаха, – отозвалась она. – Олень выскочил прямо на машину, да так неожиданно, что я не успела затормозить.

– Видимо, он тоже, как и вы, заблудился. – Бросив на нее осуждающий взгляд, Роберт с удивительной для такого крупного мужчины нежностью подвел оленя к краю дороги и там отпустил. Олень немного помедлил, огляделся по сторонам и понесся прочь, в тот же миг скрывшись в густом тумане.

Мужчина и женщина молча смотрели вслед оленю.

– Теперь с ним все будет хорошо, – произнес Роберт с теплотой в голосе. – Он вернется в свое стадо.

Однако, когда ее спаситель повернулся к ней, на лице его не осталось и следа того тепла, которое только что так явственно прозвучало.

– Итак, – жестко бросил он, сурово и осуждающе глядя на нее, – может быть, вы объясните мне хотя бы в награду за то, что я примчался сюда ради вашего спасения, какой дьявол в вас вселился?! Какого рожна вы не послушались меня, когда я советовал вам далеко не уезжать?! Вы что, считаете себя умнее всех?! – гремел он. – И какого черта не позвонили?! Что за глупая самонадеянность?!

Он был ужасно зол, прямо в бешенстве и, безусловно, имел на это право, но Виктория не привыкла, чтобы на нее так кричали. В ней взыграл дух противоречия.

– Ну, во-первых, я пыталась позвонить вам, но телефон не работает, видимо из-за тумана. А во-вторых, я, конечно, крайне благодарна вам за то, что пришли мне на выручку, но в конце концов я бы справилась и сама рано или поздно.

– Глупая женщина! – процедил он сквозь стиснутые зубы, с трудом сдерживаясь, чтобы не обрушить на нее всю силу своего гнева. – Да вы же запросто могли свалиться в овраг или врезаться в дерево. А если даже и нет, то неизвестно, сколько бы вы тут проторчали. Такие туманы могут длиться по нескольку дней.

Он был прав. Виктория внутренне поежилась. Такая перспектива, безусловно, не прельщала ее.

– А сейчас быстро садитесь в мою машину, я отвезу вас, – прорычал он, довольно грубо схватил за руку и без всяких церемоний потащил к своему