Да, это была для Малыша очень тяжелая минута. Маме, конечно, не понравилось, что ее тефтелями украшают башни из кубиков, и она не сомневалась, что это была работа Малыша.

- Карлсон, который живет на крыше… - начал было Малыш, но папа строго прервал его:

- Вот что, Малыш: мы больше не хотим слушать твои выдумки про Карлсона!

Боссе и Бетан рассмеялись.

- Ну и хитрец же этот Карлсон! - сказала Бетан. - Он скрывается как раз в ту минуту, когда мы приходим.

Огорченный Малыш съел холодную тефтельку и собрал свои кубики. Говорить о Карлсоне сейчас явно не стоило.

Но как нехорошо поступил с ним Карлсон, как нехорошо!

- А теперь мы пойдем пить кофе и забудем про Карлсона, - сказал папа и в утешение потрепал Малыша по щеке.

Кофе пили всегда в столовой у камина. Так было и сегодня вечером, хотя на дворе стояла теплая, ясная весенняя погода и липы на улице уже оделись маленькими клейкими зелеными листочками. Малыш не любил кофе, но зато очень любил сидеть вот так с мамой, и папой, и Боссе, и Бетан перед огнем, горящим в камине…

- Мама, отвернись на минутку, - попросил Малыш, когда мама поставила на маленький столик перед камином поднос с кофейником.

- Зачем?

- Ты же не можешь видеть, как я грызу сахар, а я сейчас возьму кусок, - сказал Малыш.

Малышу надо было чем-то утешиться. Он был очень огорчен, что Карлсон удрал. Ведь действительно нехорошо так поступать - вдруг исчезнуть, ничего не оставив, кроме башни из кубиков, да еще с мясной тефтелькой наверху!

Малыш сидел на своем любимом месте у камина - так близко к огню, как только возможно.

Вот эти минуты, когда вся семья после обеда пила кофе, были, пожалуй, самыми приятными за весь день. Тут можно было спокойно поговорить с папой и с мамой, и они терпеливо выслушивали Малыша, что не всегда случалось в другое время. Забавно было следить за тем, как Боссе и Бетан подтрунивали друг над другом и болтали о «зубрежке». «Зубрежкой», должно быть, назывался другой, более сложный способ приготовления уроков, чем тот, которому учили Малыша в начальной школе. Малышу тоже очень хотелось рассказать о своих школьных делах, но никто, кроме мамы и папы, этим не интересовался. Боссе и Бетан только смеялись над его рассказами, и Малыш замолкал - он боялся говорить то, над чем так обидно смеются. Впрочем, Боссе и Бетан старались не дразнить Малыша, потому что он им отвечал тем же. А дразнить Малыш умел прекрасно, - да и как может быть иначе, когда у тебя такой брат, как Боссе, и такая сестра, как Бетан!

- Ну, Малыш, - спросила мама, - ты уже выучил уроки?

Нельзя сказать, чтобы такие вопросы были Малышу по душе, но раз уж мама так спокойно отнеслась к тому, что он съел кусок сахару, то и Малыш решил мужественно выдержать этот неприятный разговор.

- Конечно, выучил, - хмуро ответил он.

Все это время Малыш думал только о Карлсоне. И как это люди не понимают, что пока он не узнает, куда исчез Карлсон, ему не до уроков!

- А что вам задали? - спросил папа.

Малыш окончательно рассердился. Видно, этим разговорам сегодня конца не будет. Ведь не затем же они так уютно сидят сейчас у огня, чтобы только и делать, что говорить об уроках!

- Нам задали алфавит, - торопливо ответил он, - целый длиннющий алфавит. И я его знаю: сперва идет «А», а потом все остальные буквы.

Он взял еще кусок сахару и снова принялся думать о Карлсоне. Пусть себе болтают о чем хотят, а он будет думать только о Карлсоне.

От этих мыслей его оторвала Бетан:

- Ты что, не слышишь, Малыш? Хочешь заработать двадцать пять эре? (эре - мелкая монета в Швеции)

Малыш не сразу понял, что она ему говорит. Конечно, он был не прочь заработать двадцать пять эре. Но все зависело от того, что для этого надо сделать.

- Двадцать пять эре - это слишком мало, - твердо сказал он. - Сейчас ведь такая дороговизна… Как ты думаешь, сколько стоит, например, пятидесятиэровый стаканчик мороженого?

- Я думаю, пятьдесят эре, - хитро улыбнулась Бетан.

- Вот именно, - сказал Малыш. - И ты сама прекрасно понимаешь, что двадцать пять эре - это очень мало.

- Да ты ведь даже не знаешь, о чем идет речь, - сказала Бетан. - Тебе ничего не придется делать. Тебе нужно будет только кое-чего не делать.

- А что я должен буду не делать?

- Ты должен будешь в течение всего вечера не переступать порога столовой.

- Понимаешь, придет Пелле, новое увлечение Бетан, - сказал Боссе.

Малыш кивнул. Ну ясно, ловко они все рассчитали: мама с папой пойдут в кино, Боссе - на футбольный матч, а Бетан со своим Пелле проворкуют весь вечер в столовой. И лишь он, Малыш, будет изгнан в свою комнату, да еще за такое ничтожное вознаграждение, как двадцать пять эре… Вот как к нему относятся в семье!

- А какие уши у твоего нового увлечения? Он что, такой же лопоухий, как и тот, прежний?

Это было сказано специально для того, чтобы позлить Бетан.

- Вот, слышишь, мама? - сказала она. - Теперь ты сама понимаешь, почему мне нужно убрать отсюда Малыша. Кто бы ко мне ни пришел - он всех отпугивает!

- Он больше не будет так делать, - неуверенно сказала мама; она не любила, когда ее дети ссорились.

- Нет, будет, наверняка будет! - стояла на своем Бетан. - Ты что, не помнишь, как он выгнал Клааса? Он уставился на него и сказал: «Нет, Бетан, такие уши одобрить невозможно». Ясно, что после этого Клаас и носа сюда не кажет.

- Спокойствие, только спокойствие! - проговорил Малыш тем же тоном, что и Карлсон. - Я останусь в своей комнате, и притом совершенно бесплатно. Если вы не хотите меня видеть, то и ваших денег мне не нужно.

- Хорошо, - сказала Бетан. - Тогда поклянись, что я не увижу тебя здесь в течение всего вечера.

- Клянусь! - сказал Малыш. - И поверь, что мне вовсе не нужны все твои Пелле. Я сам готов заплатить двадцать пять эре, только бы их не видеть.

И вот мама с папой отправились в кино, а Боссе умчался на стадион. Малыш сидел в своей комнате, и притом совершенно бесплатно. Когда он приоткрывал дверь, до него доносилось невнятное бормотание из столовой - там Бетан болтала со своим Пелле. Малыш постарался уловить, о чем они говорят, но это ему не удалось. Тогда он подошел к окну и стал вглядываться в сумерки. Потом посмотрел вниз, на улицу, не играют ли там Кристер и Гунилла. У подъезда возились мальчишки, кроме них, на улице никого не было. Пока они дрались, Малыш с интересом следил за ними, но, к сожалению, драка быстро кончилась, и ему опять стало очень скучно.

И тогда он услышал божественный звук. Он услышал, как жужжит моторчик, и минуту спустя Карлсон влетел в окно.

- Привет, Малыш! - беззаботно произнес он.

- Привет, Карлсон! Откуда ты взялся?

- Что?… Я не понимаю, что ты хочешь сказать.

- Да ведь ты исчез и как раз в тот момент, когда я собирался тебя познакомить с моими мамой и