Было ясно, что свистуны предусмотрели все возможности побега. По-видимому, они располагали в этом отношении немалым опытом как у себя, на своей планете, так и, возможно, на других. 'Но все же должно быть слабое звено! – думал землянин. – Нет такой системы, которая бы не имела уязвимого места!' Это он точно знал. Неуязвимую систему просто теоретически создать нельзя. Об этом свидетельствовал весь его опыт. 'И не только мой, – подумал он, – но и опыт всего человечества. Сколько раз создавались, как утверждалось, незыблемые системы в его истории, создавались тысячелетние рейхи, империи, где, казалось, все было предусмотрено, где каждый шаг человека был заранее предопределен и рассчитан, где все население чуть ли не с грудного возраста подвергалось тотальной обработке гигантским пропагандистским аппаратом, где первое слово, которое читал ребенок, было имя фюрера, вождя нации, вождя страны, гения всех времен и народов! Где сейчас эти империи? Память о них – только на свалках истории'.

Прикосновение Гора заставило его очнуться от своих дум.

– Здесь один, – прошептал Гор, – хочет говорить с тобой.

Сергей кивнул в знак согласия. У края нар показалась голова человека. Сергею показалось, что он его видел раньше. 'Да, конечно, это он', – решил Сергей. Он вспомнил, что при возвращении в барак этот элианин, спавший среди других из зондеркоманды у входа, каждый раз, когда мимо проходил Сергей, приподнимал голову, как-будто хотел что-то сказать, но не решался.

То, что узнал Сергей, было страшным. Элианин работал в группе зондеркоманды, которая была занята подсобными работами и уборкой помещений в большом корпусе лагеря. В том корпусе, куда поначалу привели Сергея и усадили перед экраном. Ежедневно он и два его напарника выносили из операционной тела прооперированных и бросали их в лифт. Что потом делали с этими телами, он не знает, но точно знает, что у каждого прооперированного была спилена крышка черепа и удален мозг. Однажды он увидел, замешкавшись с погрузкой трупов, как мимо него провезли тележку с большими стеклянными банками, наполненными прозрачной жидкостью. В каждой банке лежал живой мозг. Он пульсировал. Тележку поставили в лифт, не тот, куда грузят трупы, а в другой, в противоположной стороне коридора, и лифт пошел вниз. Этим лифтом, сообщил он, пользуются часто. На нем, он видел однажды, спускался даже свистун в красном мундире. Раньше он его никогда в лагере не видел.

– Как тебя зовут? – спросил Сергей.

– Ларт, – ответил тот и добавил: – Я из племени Гора.

– Ему можно верить. – подтвердил Гор.

– Слушай, Ларт, – тихо проговорил Сергей. – Надо попытаться пробраться в то помещение, куда они свозят мозг. Это очень важно! От этого зависит судьба твоего народа!

Сергею стало все ясно. Еще до его отлета на Счастливую на Земле в науке существовала трудная проблема, которая получила название сначала магнитной несовместимости электронных систем, а затем общее название как несовместимость больших вычислительных систем. Развитие радиоэлектроники, начавшееся в конце XX века, вскоре столкнулось с трудной проблемой. По мере роста электронных систем, соединения их в сверхбольшие системы в их работе появились непреодолимые помехи, источником которых были сами составляющие ее подсистемы. Нельзя было добиться слаженности в ритме их работы. Такие системы иногда принимали ошибочные решения. Однажды это чуть ли не закончилось тотальной катастрофой. Выведенная на орбиту спутника Земли система дала команду подводным лодкам начать обстрел якобы баллистических ракет противника. Лодки дали залп. Только сдержанность и экстренные меры другой стороны предотвратили тогда всеобщую ядерную катастрофу. Человечество стояло на пороге всеобщего уничтожения.

Тогда-то и было высказано предположение, что ключ к решению проблемы несовместимости лежит в изучении функциональной структуры мозга. Это послужило большим толчком в развитии нейрофизиологии и нейробионики. Проблема была решена, и ее решение позволило развиваться дальше электронике, без чего развитие человечества было бы немыслимо.

Сергей вспомнил, что где-то предлагалось сращивание мозга человека с электронной системой. Но это предложение было отвергнуто как негуманное, к тому же для такой системы нужен был еще живой мозг, т. е. взятый у живого человека. Замена же мозга человека мозгом животного не дала ожидаемых результатов.

Сергей понял, что свистуны используют мозг элиан именно в этих целях, создавая гигантскую вычислительную систему, может быть, даже искусственный интеллект.

– Я воспользуюсь тем, что нас не запирают в бараке до вашего возвращения, и постараюсь незаметно выскользнуть из него и пробраться в корпус. Я не умею управлять лифтом, – продолжал он, – и спущусь по его клетке. Кроме того, движение лифта сразу заметят.

– Там, в корпусе, свистуны не носят защитных сеток, – заметил Гор. – Постарайся поэтому узнать побольше.

– Что за защитные сетки? – спросил Сергей.

– Мы можем знать, что человек думает, если на нем нет железа, – ответил Гор. – Железо нам мешает. Когда свистуны догадались об этом, они начали носить на теле железо.

– Как плохо, что вы, элиане, совсем ничего не смыслите в технике! – с сожалением сказал Сергей и вдруг замолк, пораженный мыслью, которая буквально его обожгла.

– Постой, – вдруг сказал Гор, обращаясь к Ларту. – Как ты вернешься назад? Ведь ночью бараки заперты.

– Я не буду возвращаться, – сказал он. Я останусь на всю ночь там, а утром, когда вас выведут и погрузят на платформы, проскользну в барак. Он будет открыт.

Риск был велик. За каждого недосчитанного при проверке человека, если тот не умер от истощения и труп его не найден в бараке, немедленно казнили двадцать четыре элианина. У свистунов была шестиричная система исчисления. Это Сергей отметил про себя уже давно. В том плане, который он задумал, это могло сыграть свою роль.

– Может быть, – начал Сергей, испытывая некоторое колебание, – подождать два-три дня и подготовиться получше.

– Нельзя! – жестко отрезал Гор. – Через три дня восход луны будет сразу же за заходом солнца. У нас не будет темного промежутка времени.

– Надо достать труп, – оживился вдруг Ларт.

Действительно, если подсунуть охранникам труп, который они, наверно, не будут рассматривать, то отсутствие одного из заключенных можно объяснить его смертью.

– Наши это сделают, – успокоил Ларт.

– Тогда, – оживился Сергей, – если с трупом все выйдет, то постарайся затаиться в корпусе. Наверное, там найдется укромное место. Все, что увидишь, передашь со своими. Я через них укажу тебе, что надо будет делать.

Гор вдруг замер. Видно, у него появилась новая идея.

– Ты что-то хочешь предложить? – тихо спросил Сергей.

– Не знаю, как получится. У нас некоторые умеют это делать.

– Что? – не понял Сергей.

– Сейчас… Что свистуны делают с телами умерших? – обратился он к Ларту.

– Этим занимается другая группа, – ответил тот. – Если трупов мало, то их держат в сарае у северной части забора. Когда наберется больше ста, грузят на платформу и с четырьмя охранниками везут к вырытому еще в прошлом году рву. Это не так далеко. Там их сбрасывают и присыпают землей.

– Сильно засыпают?

– Нет, только, чтобы присыпать. Свистуны обычно торопятся назад.

– Тогда скажи своим, чтобы на этот раз присыпали только слегка.

Гор тихо соскользнул с нар.

– Ждите меня здесь, – прошептал он и растворился во мраке барака.

Ждать пришлось долго. Сергей начал смутно догадываться, в чем дело. Действительно, если план Гора осуществится, то затруднения, связанные с отсутствием в бараке Ларта, исчезнут. Кроме того, это можно будет использовать и в дальнейшем.

Наконец Гор вернулся.