Я со стоном посмотрела вниз.

Изломанное тело Полилло лежало на огромном зубчатом колесе — детали чудовищного механизма.

А еще ниже была Орисса!

Там была ночь, и я видела полную луну над спящим городом. Я видела Цитадель Магистрата, центральную площадь со статуями героев. Вот Большой Амфитеатр, с рядами каменных скамей, каскадом спускающимися к арене. Я не сразу поняла, что весь город движется. Я отпрянула назад, поняв, что я смотрю на гигантскую модель города, вращающуюся над странным механизмом.

И тут меня осенило, что это и есть оружие архонта, которого мы так боялись. Архонт все-таки сумел построить его, а когда Гэмелен победил его в последней битве, ликантианский маг перенес меня внутрь модели. Все — начиная с ориссианского корабля, который встретил нас после битвы, — до блестящего парада, которым нас приветствовали в день прибытия, — все было подделкой, плодом магии.

Приглядевшись снова, я заметила некоторые несоответствия в модели. Некоторые дома стояли не на месте или их не было, улицы заканчивались тупиками, а за стенами города была пустота. Впрочем, не совсем. Я видела дорогу, ведущую к вилле Амальрика, с насаженными по ее сторонам деревьями и кустами. Я поняла, что плохое знание города архонтом привело не только к изменениям улиц. Он сделал Джинну главным магистром, потому что его он знал как генерала, который с ним сражался в Ликантии, — не очень успешно, правда. Он также не знал, что Маларэн — мой друг, поэтому автомат, замаскированный под него, так странно себя вел. И самая большая странность — любовь моей семьи. Он и представить себе не мог, как Порсемус и остальные относятся ко мне. Среди живых Антеро только Амальрик любил меня, а я — его. Я вспыхнула от стыда — эти создания обманули меня, воспользовавшись моей слабостью. Я так хотела, чтобы семья не отвергала меня, мне даже в голову не пришло, что их любовь — подделка.

Зубчатые колеса внезапно протестующе заскрипели, и весь механизм вздрогнул, когда тело Полилло попало в зубец.

Я почувствовала чье-то присутствие и взглянула вверх, прикрыв глаза от яркого света, лившегося со сводчатого железного потолка. Я стояла на мостках, огибающих яму, в которой была расположена машина архонта. На противоположной стороне я увидела дверь. Я пошла по мосткам к ней и тут споткнулась обо что-то. Это был топор Полилло. Я сунула меч в ножны и подняла его. Он был тяжел, и я перехватила его, чтобы мои пальцы лежали в углублениях, протертых на рукоятке хваткой Полилло. Я почувствовала, что теперь топор стал послушен в моих руках, как и в руках моей подруги.

Я шепнула ему:

— Отомсти за нас, брат.

Я подошла к двери и без колебаний вошла. В комнате был архонт.

Он стоял у окна, по пейзажу снаружи я поняла, что мы находимся в главной башне замка. Его глаза сверкнули, губы презрительно скривились, обнажая длинные желтые зубы. Но на этот раз он не смеялся, не высмеивал мой пол, не тыкал пальцем с криком «Изыди!». Я должна была испугаться, покориться могучему волшебнику. Но вместо этого я оглядела его с ног до головы, чувствуя себя сильной, очень сильной. В комнате было полно магических предметов — черепа, когти демонов, человеческие органы в бутылках/небольшие каменные статуэтки страдающих от боли существ. Было жарко и воняло калом и гнилью. Сбоку краем глаза я заметила какое-то движение, но не отпрыгнула в страхе. Я знала, кто это. У моей ноги припала к земле пантера и зашипела на архонта.

Я почесала ее за ухом и посмотрела на своего врага.

— Все кончено, — сказала я.

Подняв топор, я шагнула вперед, пантера скользнула вслед. Архонт шевельнулся, и воздух передо мной затуманился. Я натолкнулась на невидимую стену. Но я ударила стену своей волей, и поверхность ее стала податливой. Архонт усилил напряженность своей магии, стена опять затвердела, но я знала, что разрушу ее — это только вопрос времени.

— Чей ты демон? — прохрипел архонт.

— Демон? Я не демон! — удивилась я.

— Для меня ты — демон, — ответил он. — Ты самка хорька, которая разрушила мое королевство. Ты убила брата и охотишься за мной повсюду.

Что ж, по-своему он был прав. Я усилила натиск на стену и почувствовала, как она поддается. Пантера довольно заворчала. Еще немного — и я достану архонта.

Архонт засмеялся, разом обретя свою прежнюю уверенность.

— Со мной еще не покончено, Антеро, — сказал он. — Ты слаба против моей силы. Твой дар — это просто причуда крови. Семя было брошено твоей матерью, которая отвергла наше искусство. В такой магии нет величия.

Настала моя очередь смеяться.

— Так почему же ты боишься меня? Как такое ничтожество, как я, могло причинить тебе столько вреда?

— Я совершил единственную ошибку — когда проклял тебя, — сказал архонт. — Ты должна была убить меня, и я подумал, что проклятие — единственная оставшаяся мне месть. Но когда я умер, я увидел другой путь и бежал в этот мир. А это проклятие продолжало связывать нас, не давало мне добиться того, о чем только может мечтать маг, — получить мощь и власть богов.

Я презрительно посмотрела на него.

— Ты думаешь, что способен стать богом?

— Я уже стал им, сука, — сказал архонт. — В битвах с тобой я только копил силу. Я питаюсь вашими несчастьями, я пью кровь ваших мертвых. И я пожираю убитых врагов. Антеро, тебе бы лучше повернуть назад. Тебя должен был предостеречь страх, который я внушаю тебе в твоих снах. Да, ты заставила меня страдать, но я заставил тебя страдать больше. Я убил всех твоих солдат, я убил всех твоих друзей, твоя последняя подруга набросилась на тебя с топором. А когда она умерла, я выпил ее страх и чуть не опьянел от вкуса ее предательства.

— Она не предала меня, колдун, — сказала я. — Ты овладел ею. Это ты, а не Полилло пытался убить меня.

Архонт оскорбительно засмеялся.

— Большая разница. Тебе стало от этого легче?

Мне действительно стало легче. Полилло — не Серый Плащ, который предал моего брата. Она осталась верной мне до конца. Я улыбнулась, и он увидел по моей улыбке, что я сильна. Архонт нахмурился. Моя улыбка пугала его. Пантера зарычала, я снова налегла на стену, и на этот раз архонт отбросил нас изо всей силы. Мы были вынуждены отступить на несколько шагов, прежде чем я снова восстановила равновесие.

Архонт не замедлил воспользоваться своим преимуществом.

— Должен признать, что ты испугала меня, сука. Я долго пытался выяснить, почему Антеро причиняют мне столько хлопот. Никто не спорит, что в вашей семье есть какая-то сила — особенно у тебя. Пантера — в этом я не сомневаюсь — ее посланница. Как еще можно объяснить твои победы? Как еще ты могла так долго оставаться в живых? Но знай это, Ради Антеро, дочь Эмили, кто бы ни помогал тебе, он делает это только ради собственной цели. Он больше не сможет и не станет оберегать тебя от бед.

Ты знаешь, что мне остается только расправиться с тобой, чтобы стать богом. Ты умрешь, и умрет Орисса. Механизм готов, и ему нужна лишь твоя кровь для смазки. Когда падет Орисса, настанет очередь Далеких Королевств. Скоро весь мир будет моим. А когда я получу его силу, все миры, в которых я побывал, спасаясь от смерти, тоже падут.

Я вполуха слушала эту безумную болтовню, вспоминая размышления Гэмелена по поводу одной теории Серого Плаща.

— Магия потребляет энергию, Рали, — говорил он. — Даже мельничному колесу нужен вол, чтобы оно вращалось. И урожаю нужно зерно, которое потребляет энергию солнца. И только боги знают, чью энергию берет солнце. Но энергия не может быть бесконечна. И чем больше ее берут, тем меньше ее остается.

Это правда, подумала я. Так можно объяснить, почему архонт стоит передо мной в слабом