то он убил. Но где же труп?»

Он заглянул в ванну, но ничего там не увидел. Это было, казалось, самое подходящее место, но в то же время оно оказалось единственным, где не было ни одного пятнышка крови.

— Мистер Митла? — спросил он. Он не целился прямо в Говарда, но дуло пистолета глядело куда-то рядом.

— Да, это я, — ответил Говард отстраненным, вежливым тоном. — Говард Митла, аудитор, к вашим услугам. Хотите воспользоваться туалетом? Валяйте. Теперь вас ничто не побеспокоит. Думаю, эта проблема разрешена. По крайней мере на ближайшее время.

— Гм, вы бы лучше отдали оружие, сэр.

— Оружие? — Говард недоумевающе взглянул на полицейского, потом понял. — Вот это? — Он поднял ножницы для резки кустарника, и в первый раз дуло пистолета сержанта О'Бэнниона нацелилось на самого Говарда.

— Да, сэр.

— Разумеется, — произнес Говард. — Он равнодушно швырнул ножницы в ванну. Батарейки со стуком выскочили наружу. — Оно уже не действует. Батарейки сели. Но… что я говорил насчет туалета? По зрелому размышлению я вам все-таки не советовал бы.

— Да ну? — Теперь, разоружив человека, О'Бэннион не представлял, как действовать дальше. Было бы гораздо проще, если бы существовала жертва. Он думал, что следовало бы надеть наручники на этого типа, а потом вызвать подкрепление. Единственное, что он знал точно, — ему следует убираться из этой вонючей, жуткой ванной.

— Да, — продолжал Говард. — В конце концов, подумайте сами, сержант: на руке пять пальцев… на одной руке, заметьте… а вы когда-нибудь задумывались, сколько выходов в подземный мир из одной обыкновенной ванной? Считая отверстия кранов? Я насчитал семь. — Говард помолчал, а затем добавил: — Семь — это простое число, то есть число, которое делиться только на единицу и на себя.

— Прошу подержать руки вместе, сэр, — предложил сержант О'Бэннион, отстегивая наручники от пояса.

— Вай говорит, что я знаю всю на свете, — сказала Говард, — но Вай неправа. — Он медленно протянул руки.

О'Бэннион присел на корточки и ловко надел браслет на правое запястье Говарда.

— Кто это Вай?

— Моя жена, — ответил Говард. Он уставился на сержанта пустыми, блестящими глазами. — Она спокойно идет в туалет, когда там есть кто-то еще. Она бы, наверное, и вас не постеснялась.

Сержанта О'Бэнниона осенила ужасная, но вполне правдоподобная мысль: этот странный маленький человечек убил жену садовыми ножницами, а потом каким-то образом растворил труп жидкостью для чистки раковин — и все потому, что она не хотела убираться из ванной, когда тот пытался промыть слив.

Он защелкнул наручники.

— Вы убили свою жену, мистер Митла?

Говард, казалось удивился. Но тут же снова погрузился в странную, вязкую апатию.

— Нет, — сказал он. — Вай у доктора Стоуна. Они ставят полную верхнюю челюсть. Вай говорит, это грязная работа, но кто-то же должен ее делать. Зачем мне убивать Вай?

Теперь, когда этот тип был в наручниках, О'Бэннион более твердо ощущал почву под ногами.

— Ну, похоже, кого-то вы все-таки убили.

— Просто палец, — ответил Говард. Руки у него по-прежнему были протянуты вперед. Отблеск света лежал на цепочке наручников, словно капли ртути. — Но на руке не один палец. И потом, у руки есть хозяин. — Глаза Говарда бегали по ванной, уже погрузившейся в полумрак. — Я сказал, что он может приходить в любое время, но я тогда был в истерике. Я понял что… не справлюсь. Он рос, понимаете. Рос, как только попадал на воздух.

Что-то вдруг плеснуло под закрытой крышкой унитаза. Говард скосил глаза в ту сторону. Сержант О'Бэннион тоже. Плеск повторился. Похоже, там билась форель.

— Нет, я ни в коем случае не стану пользоваться туалетом, — твердо заявил Говард. — На вашем месте я бы крепился, сержант. Крепился, сколько мог, а потом пошел бы к мусорным ящикам.

«Сматывайся отсюда, парень, — сказал он себе. — Держись, а то спятишь, как этот тип».

Он взглянул на унитаз.

— Не стоит, сержант, — предостерег Говард. — Явно не стоит.

— Что здесь произошло, мистер Митла? — спросил О'Бэннион. — И что вы держите в унитазе?

— Что произошло? Это как… как… — Говард напряженно искал сравнение, потом улыбнулся. Это была улыбка облегчения… но глаза по-прежнему не отрывались от закрытого унитаза. — Как «Поле чудес», -закончил он. — Вернее, как суперигра. Тема: «Необъяснимое». Ответ последнего тура: «Потому что оно может произойти». А знаете, какой вопрос последнего тура, сержант?

Остолбенело, не сводя с Говарда глаз, сержант О'Бэннион покачал головой.

— Вопрос последнего тура суперигры, — произнес Говард охрипшим от бесконечного крика голосом, — таков: «Почему с хорошими людьми иногда происходят ужасные вещи?» Вот какой вопрос последнего тура. Это все следует хорошенько обдумать. Но у меня масса времени. Если только я не буду подходить… к сливам.

Снова послышался плеск. На этот раз сильнее. Заблеванное сиденье начало дергаться вверх-вниз. Сержант О'Бэннион встал, подошел туда и наклонился. Говард с интересом наблюдал за ним.

— Суперигра, сержант, — сказал Говард Митла. — Сколько ставите?

О'Бэннион минутку подумал… затем, схватившись за крышку унитаза, обречено сказал:

— Ставлю все…