— Зачем? — спросил Джон Вулф.

— Госспди!.. — устало воскликнула Джилси, словно он все-таки вывел ее из терпения. — Ведь там все как взаправду! — Эти слова она чуть ли не выкрикнула.

— Все как взаправду, — повторил Джон Вулф.

— Госспди! Да вы что же, не поняли этого? — удивилась Джилси. — Если вы не понимаете, в какой книге все как взаправду, а в какой нет, так нам и впрямь пора рабочими местами поменяться! — И она рассмеялась, держа в руках свернутый втрое толстый шланг от пылесоса — точно ружье. — А вот мне интересно, мистер Вулф, — вдруг спросила она вкрадчиво, — если бы вы, например, не понимали, когда туалет бывает чистым' — Она сделала несколько шагов и заглянула в свою корзину для мусора. — Или когда ваша мусорная корзина бывает пустой? Книга написана взаправду, когда чувствуешь: да, так оно взаправду и бывает. — Она явно потеряла уже всякое терпение. — Когда можешь сказать: «Да! Вот именно так эти чертовы людишки и ведут себя!». Вот тогда понимаешь, что в этой книге все правда.

Наклонясь над мусорной корзиной, Джилси выудила оттуда клочок бумаги, одиноко лежавший на самом дне, и сунула его в карман своего рабочего фартука. Это была смятая первая страница письма, которое Джон Вулф пытался написать Гарпу.

Через несколько месяцев, когда «Мир глазами Бензенхавера» должен был вот-вот уйти в типографию, Гарп вдруг посетовал Джону Вулфу, что ему совершенно некому посвятить эту книгу. Уолту Гарп не хотел ее посвящать; он терпеть не мог подобное, как он говорил, «дешевое обогащение за счет собственного горя» и называл это «попыткой поймать читателя на крючок сострадания и заставить его думать, что ты куда более серьезный писатель, чем на самом деле». И матери он тоже не хотел посвящать этот роман, потому что не желал уподобляться другим и «выезжать за счет имени Дженни Филдз». О Хелен, разумеется, даже и разговора не было. И Гарп, хоть ему и было немного совестно, понимал, что не может посвятить свою книгу Дункану, потому что мальчику пока рано читать такие книги, он для этого еще слишком мал. И как отец Гарп испытывал к себе даже некоторое отвращение, ибо написал нечто такое, что запретит читать собственному сыну.

Что касается Флетчеров, то неудобно посвящать книгу супружеской паре, а если посвятить ее одной Элис, то может обидеться Харри.

— Только не мне! — заявил Гарпу Джон Вулф. — Только не эту книгу.

— Да я о тебе и не думал, — солгал Гарп.

— Как насчет Роберты Малдун? — спросил Джон Вулф.

— К Роберте эта книга не имеет абсолютно никакого отношения, — сказал Гарп, хоть и понимал, что уж Роберта, по крайней мере, не станет возражать против посвящения. Забавно: написать книгу, которую никому нельзя посвятить!

— Возможно, я посвящу ее джеймсианкам, — сказал Гарп с горечью.

— Да не бери ты в голову, — сказал Джон Вулф. — Это же просто глупо.

Гарп надулся. Потом подумал: а что, если написать «Посвящается миссис Ральфа». Но он до сих пор так и не выяснил, как ее зовут по-настоящему. Был еще отец Хелен, добрый старый Эрни Холм, его бывший тренер по борьбе, но Эрни никогда не поймет такой жест, и вряд ли эта книга ему понравится. На самом деле Гарп втайне надеялся, что Эрни никогда эту книгу и не прочтет. Забавно: написать книгу и надеяться, что кто-то не станет ее читать!

«Посвящается Жирному Стью», «Посвящается Майклу Мильтону», «Памяти Бонкерса». - Нет, все это глупости.

Гарп совсем скис. Он ничего не мог придумать.

— Я знаю кое-кого, — сказал вдруг Джон Вулф. — И могу спросить ее, не станет ли она возражать.

— Очень смешно! — уныло откликнулся Гарп.

А Джон Вулф думал о Джилси Слопер, о женщине, которую так хорошо знал и благодаря которой в конце концов книга Гарпа вообще выйдет в свет.

— Это особенная женщина, и ей действительно нравится твоя книга, — сказал Гарпу Джон Вулф. — Она сказала, что там «все как взаправду».

Гарп оживился.

— Я дал ей рукопись на выходные, — сказал Джон Вулф, — и она прочла ее не отрываясь.

— А почему ты дал ей мою рукопись? — спросил Гарп.

— Она показалась мне подходящей читательницей для такой вещи, — сказал Джон Вулф. Хороший издатель никогда не станет делиться всеми своими профессиональными секретами.

— Ну что ж, хорошо, — сказал Гарп. — Раз никого другого нет, твое предложение проходит. Скажи этой даме, что я буду ей весьма признателен. Она что, твой близкий друг?

Джон Вулф только подмигнул ему, и Гарп понимающе кивнул, хотя на самом деле ничего не понял.

— А что все это значит-то? — с подозрением спросила Джилси Слопер, когда Джон Вулф сообщил ей о посвящении. — Что значит, он хочет «посвятить» эту ужасную книгу мне?

— Это значит, что твой отклик на нее был ему очень важен, — сказал Джон Вулф. — Он думает, что писал эту книгу, почти что имея в виду тебя.

— Госспди! — воскликнула Джилси. — Имея в виду меня? Это еще что значит?

— Я рассказал ему о твоей реакции на книгу, — пояснил Джон Вулф, — и он, по-моему, считает, что лучшей читательницы и быть не может.

— Госспди, так он и впрямь сбрендил, так? «Лучшей читательницы», надо же!

— Ему больше некому посвятить эту книгу, — признался Джон Вулф.

— Вроде как свидетеля для бракосочетания в мэрии не хватает? — усмехнулась Джилси Слопер.

— Вроде как, — кивнул Джон Вулф.

— Но ведь это не значит, что я одобряю его книгу? — спросила Джилси.

— Господи, конечно нет! — сказал Джон Вулф.

— Госспди, нет или да? — рассердилась Джилси.

— Нет. И никто не собирается винить тебя ни в чем из того, что написано в этой книге, если ты это имеешь в виду, — сказал Джон Вулф.

— Ну ладно, — сказала Джилси.

Джон Вулф показал ей, где именно будет помещено посвящение, показал и другие посвящения в других книгах. Все это Джилси Слопер очень понравилось, и она кивнула, уже весьма довольная этой идеей.

— Вот только, — спросила она, — мне ведь не нужно будет с ним встречаться и все такое, нет?

— Господи, нет конечно! — заверил ее Джон Вулф, и Джилси окончательно согласилась.

Оставалось нанести последний гениальный штрих, чтобы «Мир глазами Бензенхавера» проник в тот странный «полусвет», где лишь отдельные «серьезные» книги порой всеми воспринимаются еще и как «весьма популярные». Джон Вулф был человеком умным и циничным.

И прекрасно знал все не слишком порядочные автобиографические намеки, заставляющие читательскую аудиторию гудеть, точно рой обезумевших пчел.

Много лет спустя Хелен сказала, что успех «Мира глазами Бензенхавера» целиком связан с текстом на клапанах его суперобложки. Аннотация, написанная самим Гарпом, оказалась настолько скучной, что Джон Вулф взял инициативу в свои руки; он сразу перешел к сути дела, какой бы сомнительной она ни казалась.

«Эта книга, — говорилось на клапане суперобложки, — о человеке, который так боится за жизнь