Тысячемух осторожно спросил у жирного наемника в старом шлеме и латах:

— Чей это ребенок?

— Какой ребенок?

— Ну, тот, который лежит в гробу, мертвец.

— Никакой ребенок не умер.

— Кто же тогда лежит в гробу?

— Рука.

— Так вы хороните руку?!

— Это правая рука нашего кондотьера. Ее откусил взбесившийся конь.

Повозка остановилась. Двое солдат сняли с повозки гробик и бережно опустили его в небольшую яму. Кондотьер печально смотрел на похороны своей правой руки. Точным ударом ноги он бросил в могилу первую горсть земли. Солдаты молча наблюдали за ним. Потом переглянулись и деликатно оставили кондотьера наедине с горем.

Тысячемух, Початок и Недород стояли в сторонке и негромко спорили о том, что важнее для человека, руки или ноги.

— Что, по-твоему, лучше, потерять ногу или же руку? — спросил у Тысячемуха Недород.

— Ногу.

— Как же ты потом ходить будешь?

— Буду сидеть. Это куда удобнее, чем ходить. Особенно когда ты голоден.

— А по мне, так лучше потерять руку, — возразил Початок. — Нам почти всегда приходится от кого-нибудь убегать, а без ноги далеко не убежишь.

— А я уверен: лучше потерять ногу! — повторил Тысячемух. — И потом, если ты потеряешь руку, то ведь и без пяти пальцев останешься.

— А ты — без стопы, — не сдавался Початок.

— Разве можно сравнить ногу с рукой? — вступил в спор Недород. — Нога зачем нужна? Только чтобы крепко стоять на земле. А вот рукой можно свернуть голову курице и утке, дать врагу зуботычину или пощечину, снять и надеть штаны.

— Зато ногой можно дать врагу пинка, — парировал Тысячемух. — Ну а штаны нетрудно снять и надеть одной рукой.

— Не верю, — отрезал Недород.

— Давай поспорим.

— На что? — с надеждой сказал Недород.

— На голову.

— На чью голову, свиньи? — обрадовался Недород.

— Нет, на нашу. Кто проиграет, тот потеряет голову.

— Согласен.

Тысячемух заложил правую руку за спину, а левой расстегнул штаны, опустил их, присел и… очутился в одних трусах перед кондотьером, который возвращался с похорон к себе в палатку.

Тысячемух вскочил и быстро подтянул одной рукой штаны. Потом их осторожности и почтения к кондотьеру отступил на шаг.

— Что ты делаешь возле моей палатки? — грозно спросил кондотьер.

— Ничего, мой кондотьер. Просто я хотел доказать друзьям, что лучше иметь одну руку, чем одну ногу.

Кондотьер вошел в палатку, сел на табурет и задумчиво уставился на свою левую руку. Внезапно его осенила блестящая мысль. Он приказал адъютанту выстроить солдат в колонну перед палаткой. Адъютант и офицеры забегали по лагерю.

И вот уже колонна застыла перед командирской палаткой. Среди солдат и трое наших друзей. Они подумали-подумали и решили, что так будет безопаснее.

Первый в колонне солдат вошел в палатку и мгновение спустя вылетел оттуда головой вперед. С трудом поднявшись с земли, он поплелся прочь. Та же участь постигла второго и третьего солдата. Тысячемух, Початок и Недород попытались улизнуть, но вооруженная охрана вновь загнала их в колонну.

— Мы здесь случайно оказались. Нас дома ждут… — жалобно сказал Тысячемух.

— Раз оказались, так и останетесь до конца.

— Но мы даже не знаем, что происходит.

— Потом узнаете.

— Когда? — спросил Початок.

— В палатке. Хотя так и быть, скажу. Наш кондотьер ищет правую руку.

— А что он с ней сделает? — поинтересовался Недород.

— Все, что захочет.

Из ответов стражника друзья ничего толком не поняли. Они хотели бы знать, собирается кондотьер отрезать правую руку, которая ему понравится, или же отрубить. Но тут подошла очередь Недорода.

Солдат-охранник схватил его и втолкнул в палатку. Послышались отчаянные вопли, и Недород тоже вылетел их палатки и тоже головой вперед. Тысячемух хотел было удрать, но охранники схватили его и бросили в палатку.

Подняв глаза, Тысячемух увидел посреди палатки кондотьера, который стоял, широко расставив ноги. Он пальцем поманил Тысячемуха. Но тот не мог сдвинуться с места, его ноги словно приросли к земле. Кондотьер пристально посмотрел ему в глаза, и Тысячемух в ужасе зажмурился.

— Похоже, мы с тобой уже виделись.

— Да, мой кондотьер, возле вашей палатки.

— Знаешь, почему ты в ней очутился?

— Отчасти.

— Покажи свою правую руку, — приказал кондотьер.

Тысячемух до того растерялся, что уже не понимал, какая у него левая, а какая — правая. Он начал засучивать рукав левой руки, но быстро сообразил, что правая рука другая. Набравшись смелости, он ловко засучил рубаху до самого плеча: пусть кондотьер видит, какие у него мускулы! Кондотьер обошел его кругом, потом вдруг левой рукой схватил правую руку Тысячемуха и сжал ее так, точно это был хлебный мякиш. Тысячемух рухнул на землю, успев закрыть глаза руками. Кондотьер стал бить его ногами по спине, по голове, но Тысячемух не убегал.

Кондотьер совсем рассвирепел. Он схватил Тысячемуха, поднял и принялся яростно трясти. Наконец он устал, сел на табурет и посмотрел на этого оборванца, который валялся у его ног. Тысячемух приподнял голову и гордо сказал:

— Я сношу удары лучше любого силача.

— Да, но рука-то твоя коротка.

— Вырастет, мой кондотьер.

— Отчего вдруг она вырастет? — недоверчиво сказал кондотьер.

— От хорошей еды.

— Как тебя зовут?

— Тысячемух Куискуилья.

— Владеешь шпагой?

— Шпагой, саблей и копьем, — похвастал Тысячемух. — Я рыцарь. Еще я умею бросать камни.

— Молодец. Будешь служить мне правой рукой. За три дуката в день?

— За четыре.

— Учти, я беру на службу лишь твою правую руку. Остальным распоряжайся, как хочешь.

— У меня двое больных стариков, мой кондотьер.

— Три дуката. Больше дать не могу.

— Три с половиной?

— Больше трех не получишь, — отрезал кондотьер. — Эта осада стоит мне уйму денег, а принц, как назло, давным-давно не присылал жалованья.