Грозу в лесах, объятых дрожью.И видит, горестно-смеющийся,Всегда недвижные качели,Где даме с грудью выдающейсяПастух играет на свирели.
Какая странная нега...
Какая странная негаВ ранних сумерках утра,В таяньи вешнего снега,Во всем, что гибнет и мудро.Золотоглазой ночьюМы вместе читали Данта,Сереброкудрой зимоюНам снились розы Леванта.Утром вставай, тоскуя,Грусти и радуйся скупо,Весной проси поцелуяУ женщины милой и глупой.Цветы, что я рвал ребенкомВ зеленом драконьем болоте,Живые на стебле тонком,О, где вы теперь цветете?Ведь есть же мир лучезарней,Что недоступен обидамКраснощеких афинских ларней,Хохотавших над Эврипидом.
Я не прожил, я протомился...
Я не прожил, я протомилсяПоловину жизни земной,И, Господь, вот Ты мне явилсяНевозможной такой мечтой.Вижу свет на горе ФавореИ безумно тоскую я,Что взлюбил и сушу и море,Весь дремучий сон бытия;Что моя молодая силаНе смирилась перед Твоей,Что так больно сердце томилаКрасота Твоих дочерей.Но любовь разве цветик алый,Чтобы ей лишь мгновенье жить,Но любовь разве пламень малый,Что ее легко погасить?С этой тихой и грустной думойКак-нибудь я жизнь дотяну,А о будущей Ты подумай,Я и так погубил одну.
