А сейчас наш рассказ пойдет о некоем правителе области, прозванном за свою честность правителем одной монеты. Настоящее имя его было Лю Чун, жил он во времена правления ханьского императора Хуан-ди[1], и в его честь в селении Цяньцинчжэнь в Шаосине был воздвигнут храм. Вначале он занимал должность правителя Гуйцзи[2], потом получил повышение. Когда он уезжал на новое место службы, благодарные люди собрались проводить его, и каждый преподнес ему в дар сто монет. Растроганный Лю Чун отказался принять подношения и принял от каждого только по одной монете.
Вот какие были чиновники в старые времена! Не то что теперь, когда все только и мечтают, как бы нахватать побольше! Одни подносят деньги начальству и получают за это должность повыше. Другие стараются побольше нажить, чтобы не бедствовать, если их прогонят со службы, да и потомкам кое-что оставить в наследство. А что народ их осыпает проклятиями, до этого им и дела нет!..
Обычно бывает так. Служит, скажем, честный чиновник, однако поддержкой начальства не пользуется, и его при первом же удобном случае увольняют. Возвращается он на родину, все ему сочувствуют, ахают, а семье его приходится жить впроголодь, родные ропщут. И пусть в это время правит самый просвещенный государь, разве ему углядеть за всеми безобразиями, которые творятся в государстве? А коли так, то разве не выгодно всем чиновникам быть хапугами и взяточниками?! Неужели проклятия десятков тысяч людей не приносят никакой пользы? Приносят, конечно, но не всегда. Бывает, что самому взяточнику не удается воспользоваться накопленным богатством, им пользуются дети и внуки, которые, по своему неразумению, все пускают по ветру. Делается это по велению судьбы, в наказание злодея, вот только люди этого не подозревают.
Бывает и по-иному. При дворе считают, что по всей Поднебесной царят мир и счастье, а тут вдруг начинается смута. Вот и возникают вновь разговоры о лихоимцах и казнокрадах.
В предыдущей главе мы рассказали о жадном бэйчжоуском правителе Чжан Дэ. Не будь он таким алчным, не случилось бы в государстве великое бедствие. Но, как видно, жадность омрачает ум лихоимцев...
А теперь вернемся к правителю округа. Когда он узнал, что из житниц и кладовой исчезли рис и деньги, он в ярости повелел надеть на Ван Цзэ кангу и увести его в тюрьму. Следователь Ван Цзян, которому было поручено вести дело, сразу же приступил к допросу.
— Отвечай, Ван Цзэ, откуда ты взял деньги и рис на шесть тысяч человек? — начал он. — Может, похитил из казны?
Ван Цзэ вначале отпирался, но потом, не вытерпев побоев, вынужден был признаться:
— Вчера я не был занят в присутствии, сидел дома, вдруг вижу, мимо ворот идут воины из лагеря — говорят, намерены требовать жалованье за три месяца, а если не получат — взбунтуются. Потом появились какие-то четверо, я их не знаю; не спросив у меня, созвали воинов ко мне в дом и начали раздавать им деньги и рис. Кто они, я так и не узнал.
— Как же ты позволил неизвестным людям войти в дом и творить, что им вздумается? — грозно спросил следователь.
По его знаку тюремщики повалили Ван Цзэ и снова принялись бить. Ван Цзэ вновь не выдержал побоев и признался, что из четырех людей, явившихся к нему, одного звали Чжан Луань, второго — Бу Цзи, третьего — Хромой наставник Цзо Чу, а четвертого — хэшан Шарик или же хэшан Яйцо.
Прочитав показания Ван Цзэ, следователь задумался:
«Бу Цзи и Чжан Луань убили правителя округа Чжэнчжоу, после чего скрылись. Хэшан Шарик выманил у начальника военной палаты Вана три тысячи связок монет, извел Бао Чжэна и до сих пор все не пойман. Не взяты и первые двое, несмотря на указ о их поимке, разосланный по всей империи. Правда, в нем ничего не сказано о Хромом, но и так ясно, что это за птица. И вот они все зачем-то собрались в Бэйчжоу. Да, видно, тут дело серьезное».
Дав Ван Цзэ подписать показания, он снова отправил его в тюрьму, а сам поспешил с докладом к правителю округа. Выслушав доклад и представив возможные последствия, правитель округа побледнел от страха. «Хорошо бы, конечно, сразу изловить и уничтожить всю колдовскую шайку, но ведь с такими волшебниками не только не справишься, но еще и беду на себя накличешь. Замять дело тоже невозможно — как объяснишь потом пропажу денег и риса? А объяснишь — значит, признаешь, что Ван Цзэ щедрее тебя. Тронь его — он призовет на помощь своих колдунов! Да и войско встанет на его защиту, попробуй тогда удержаться у власти...»
Долго правитель округа ломал себе голову, как выйти из создавшегося положения, и не находил его. В конце концов пришлось издать приказ:
«Правитель округа Чжан такой-то.
Приказ о поимке:
Из показаний начальника ряда Ван Цзэ явствует, что его соучастниками в ограблении казенных житниц и кладовых были колдун Чжан Луань и трое других преступников, давно разыскиваемых за преступления, совершенные прежде. Тот, кто изловит злодеев, получит в награду тысячу связок монет. Кто знает об их местонахождении и не донесет властям, будет сурово наказан.
Объявляем приметы преступников:
Чжан Луань — обычно странствует в обличье даоса, носит красный халат с черной оторочкой и железную даосскую шапку.
Бу Цзи — наряжается торговцем.
Цзо Чу, или наставник Хромой, — хромает на одну ногу, носит грубую холщовую рубаху, на голове — рваная повязка.
Наставник Яйцо, он же хэшан Шарик — носит огненно-красную кашью, в ушах золотые серьги.
Приказ издан в году таком-то, месяце таком-то, числа такого-то».
Приказ тотчас был размножен и вывешен на всех городских воротах, у входа в ямынь и в наиболее людных местах за пределами города. А о том, что во все концы были разосланы сыщики с повелением хватать всех подозрительных, и говорить незачем.
Между тем по всему городу, в чайных и трактирах, на базаре и в лавках только и было разговоров, как Ван Цзэ одарил деньгами и рисом воинов и их семьи и как правитель округа бросил его за это в тюрьму. Правителя округа все стали называть не иначе как злодеем и мерзавцем, чуждым справедливости. Царило возбуждение и среди воинов в лагерях. Именно в это время перед ними появился Хромой.
— Почтенные воины! Слушайте меня! Начальник ряда Ван в своем доме роздал вам собственные деньги и рис. А правитель округа, припрятав весь рис из казенных житниц и деньги из кладовой, теперь обвиняет начальника ряда Вана в воровстве! Он даже распорядился отнять у вас рис и деньги и вернуть в казну. А что вы будете возвращать? Ведь рис вы наверняка съели, а деньги израсходовали?..
— Эти деньги и рис не казенные! Вот уже три месяца, как нам не платят жалованья! Мы будем требовать свое, а если не дадут, бунт поднимем!
— Начальник ряда Ван выручил вас, а сейчас сам за это страдает, терпит побои, жизнь его в опасности! — продолжал Хромой. — Неужели вы не отплатите добром за добро и не спасете его?!
— Мы бы рады, да маловато силенок, — отвечали ему. — Кто поведет нас?
— Вы правы, почтенные воины! — согласился Хромой. — Ну, а если я поведу?
Люди смотрели на Хромого и молчали — какой прок от такого коротышки, да еще хромого; как бы сам не угодил в тюрьму! Нет, с таким ничего не добьешься...
— Что же вы молчите? — спросил их Хромой, — Или презираете меня за мой маленький рост? Думаете, раз мал — стало быть, слаб и немощен?! Ну-ка, смотрите!
Не успел он пробормотать заклинание, как изумленные воины увидели на его месте саженного
