глубин обыкновенного мозга, вызывает у хэйденов восхищение. Они хотят овладеть ею и потому следят за картиной физических изменений в тканях мозга тех людей, которые обладают эсп-способностями. С логической точки зрения, эти явления остаются загадкой. Не имея никаких очевидных источников энергии, эсперы способны творить чудеса, которые хэйдены при всей своей технической оснащенности повторить не в состоянии. Чтобы разгадать эту загадку, хэйдены постоянно подвергают разрушительному воздействию те или иные участки мозга, полагая, что это поможет пролить свет на проблему.

— И эта пытка будет продолжаться до тех пор, пока бедняги не умрут, — констатировала Бонни.

Миднайт мельком взглянула на Оуэна, но ничего, не сказала.

— Но ты ведь тоже не одобряешь этого? Да, Мун? — спросил Оуэн.

— Не важно, — ответил тот. — Хэйдены делают то, что предписано им судьбой. В этот процесс не дозволено вмешиваться.

— Что с тобой, Мун? — спросила Хэйзел. — Ты слабеешь. Еще минута — и ты забудешь о том, кто ты есть, и начнешь мыслить самостоятельно.

— Я хэйден, — ответил Мун. — Кем бы я ни был в прошлом, теперь я полноценно функционирующий хэйден. Тобиас Мун, которого вы знали, умер. Я всего лишь облечен в его восстановленное тело и имею доступ к его памяти. Не более того. Пошли дальше. Вам еще многое предстоит увидеть.

— Лично я так не думаю, — возразил Оуэн. — Мне куда больше хотелось бы поговорить с тобой с глазу на глаз. Можем мы побеседовать откровенно? Прямые ответы на прямые вопросы?

— Конечно, раз ты так хочешь. Ведь ты же Спаситель. Мы ничего не будем от тебя скрывать.

— Брось нести чепуху, Мун. Никакой я не Спаситель. Я Дезсталкер. А это имя всегда служило синонимом чести, пусть даже кое-кто из членов нашей Семьи пытался опорочить его сотрудничеством с вашим братом. Мне нужно кое-что знать. Что делается в остальных лабораториях?

— Мы испытываем современные технологии, — несколько неуверенно начал Мун, как будто не чувствовал под собой твердой почвы. — За время нашего отсутствия наука ушла вперед. Хотя мы по- прежнему стоим на ее передовом фронте, нам нужно многое изучить. Так, например, мы никогда не занимались проблемой клонирования. Когда мы хорошо ее освоим, то сможем клонировать население планеты. Это создаст базу для производства новых хэйденов. Нового поколения хэйденов, более совершенного, чем прежде. Они будут неуязвимыми воинами, сравниться с которыми не сможет практически никто. Второй Крестовый Поход преобразит человечество в хэйденов. Империя станет мощной и непобедимой силой. Сделать это необходимо. У нас много врагов. ИРы из Шаба не хотят даже слышать ни о каком сотрудничестве. Говорят, что им не нужны хэйдены. Называют их обыкновенной плотью, только чересчур о себе возомнившей. Значит, Шаб остается нашим врагом и представляет угрозу человечеству. Кроме того, существуют чуждые нам цивилизации. Неизвестные. Могущественные. Опасные. Человечество в том виде, какое оно сейчас, не в силах противостоять угрозе.

— Черт, — выругалась Миднайт Блю. — Кажется, когда эта машина начинает говорить, ее уже никто не сможет остановить.

— Дай мне десять минут, и я его вырублю, — ответила ей Бонни Бедлам. — Сколько еще нам слушать эту чушь, Дезсталкер? — возмутилась она. — Будь здесь мой муж…

— Его здесь нет, — прервал он ее. — Так что лучше помалкивай. Я знаю, что делаю, — и, обратившись вновь к Муну, произнес: — Отличная речь. Я уверен, ты произнес ее в том духе, в каком тебя запрограммировали. Но ты должен понимать, насколько нелогичны ваши рассуждения. Вы зря надеетесь выиграть. Пойми, у вас всего одна планета и несколько кораблей. Вы сами признаете, что в техническом отношении на много лет отстали. Кроме того, вы уступаете нам в численности и уровне технической оснащенности, и все ненавидят вас. При таких условиях победить нельзя.

— Империя ослаблена и разобщена, — сказал Мун. — Флот практически уничтожен. Жалкие остатки армии разбросаны по разным фронтам. Лучшего времени для нападения на Империю и представить нельзя. Тем более когда у нас в руках новое оружие, которое очень трудно обнаружить. От прежних проверенных помощников, Вампиров, у нас сохранились только живые останки. Поскольку бессмысленно воспроизводить из них то, что можно назвать устаревшей версией, мы нашли им другое применение. Они пошли на производство наркотика под названием Кровь. Мы поставляли зелье в Империю через сеть посредников и продолжаем это делать сейчас. Повсюду есть наркоманы, которые целиком находятся в нашей власти. Они пойдут на что угодно, лишь бы их не лишили очередной дозы; многие занимают весьма высокое положение. Наверняка вы знаете их имена. Они будут нашей пятой колонной, нашей секретной армией, нашими шпионами. Вроде тебя, Хэйзел. Помнишь времена, когда я тебя снабжал Кровью на бывшем Хэйдене?

— Я никогда не предавала себе подобных! — гордо заявила Хэйзел.

— Но ты это сделала, если бы я тебя попросил, — возразил ей Мун. — Не так ли?

Метнув на него острый взгляд, девушка отвернулась. Оуэн участливо взял ее за руку. Мун вновь перевел внимание на Оуэна.

— Видишь ли, Дезсталкер, в ответах мало толку. Правда не приносит утешения. Человечество обречено. Будущее за хэйденами. Они назвали тебя Спасителем. Обратись к людям от их имени. Будь их адвокатом перед Империей. Убеди людей реально взглянуть на будущее и не бояться его. Империя может вновь обрести былую мощь, чтобы дать врагу достойный отпор. Человечество должно добровольно сдаться нам ради собственного блага. Нельзя отрицать эволюцию. Скажи это все за нас, Дезсталкер. Возвести им о будущем, которое неизбежно уготовано судьбой.

— Нет! — отрезал Оуэн. — Вы не способны вершить судьбу человечества. Вы — ошибка природы, заблуждение, тупиковый путь. Все человечное заключается в сердце, в душе, в чем-то таком, что невозможно измерить с помощью вашей пресловутой техники. Вы ничем не лучше Шаба. Я никогда не буду вам служить.

Никогда.

— Будешь, — сказал Мун. — У тебя просто нет другого выхода. Ты и твои подружки — наши пленники. Так было задумано давно. Хэйденам нужно узнать секреты способностей, которые вы получили в Безумном Лабиринте. Только по этой причине мы разрешили вам войти в наш город. Нет смысла сопротивляться, Оуэн, — вы в окружении нескольких сотен хэйденов. А мы уже имели возможность убедиться, что даже ваши чудесные способности не безграничны.

— Боюсь, ты нас недооцениваешь, — заметила Хэйзел. — Вы не поверите своим глазам, когда увидите, на что мы способны.

— Именно этого мы от вас и добиваемся, — ответил Мун, ничуть не удивленный угрозой. — Лабиринт произвел на свет первого хэйдена, а мы до сих пор не имеем представления о том, как создать рабочих, обладающих чудесными способностями. Хэйдены по своей природе стремятся к совершенству и не могут смириться с тем, что вы обладаете недоступной для нас силой. Поэтому мы будем вас изучать, стараясь докопаться до источника ваших чудес, чтобы потом взять их на вооружение. Мы построим новый Безумный Лабиринт, и через него будут проходить хэйдены. Когда мы заставим человечество трепетать перед нами, его дни будут сочтены. И все это произойдет только благодаря тебе, Оуэн Дезсталкер.

— Ты говоришь, что вы собираетесь нас изучать, — сказал Оуэн. — Не мог бы ты рассказать, как именно?

— Сначала проведем тесты и исследования, потом анатомируем, — ответил Мун. — Когда мы обнаружим все ваши скрытые плюсы и минусы, то разберем вас на мелкие части. Ничто не будет упущено. Все будет проведено четко, тщательно и до конца.

— Ты слишком забегаешь вперед, — произнес Оуэн. — Для начала вам нужно нас взять. И вы никогда не узнаете, на что мы способны, пока не увидите нас в сражении.

— Никакого сражения, Оуэн, — невозмутимо продолжал Мун. — Ты будешь безоговорочно следовать всем нашим инструкциям. И даже приказывать своим спутницам, если нам потребуется. Ты наш. Ты целиком в нашей власти.

— О чем, черт побери, он говорит? — пробормотала Хэйзел.

— Я ничей, — отрезал Оуэн.

— Ты добровольно отдался нам, — заявил Мун, — когда принял нашу золотую руку.