золотые кубки были наполнены вином, языки развязались, и начался нескончаемый обмен всякого рода историями.

Поначалу в обманчивой полутьме зала Анжелике показалось, что она не знакома ни с кем из присутствующих, но потом она узнала в одном из них человека с фиолетовым пятном на лице, капитана «Единорога» Жоба Симона. Седина стала гораздо заметнее в его густой бороде и всклокоченной шевелюре. Он еще более ссутулился, а в его больших навыкате глазах застыла какая-то тревога.

Был там и секретарь Арман Дако. Анжелика даже удивилась, что сразу его не признала, не выделила из «этого сборища бандитов», поскольку он всегда казался ей человеком с изысканными манерами, хотя и чересчур угодливым. А тут — то ли полутьма была тому виной, то ли ее встревоженное воображение — ей почудилось, что полнота Армана более похожа на болезненную тучность, а его массивный подбородок и полные губы, старательно изображавшие любезную улыбку, свидетельствовали об отвратительной чувственности. Его внимательные глаза живо блестели за стеклами очков, но их казавшаяся огромной оправа придавала ему вид диковатой и злой совы.

За столом восседал и духовник Никола Пари — потный, тучный францисканец с раскрасневшейся от выпитого вина рожей.

Недалеко от Анжелики сидел также капитан рыболовного Еудна из Фауе, стоявшего на якоре в бухте. Это был человек Другой породы, худой, точно высеченный из гранита. Она заметила, что пил он, как из бочки, но совершенно не хмелел. Опьянение его выражалось лишь в том, что кончик его хрящеватого носа постепенно краснел. Во всем остальном он не менялся, сидел прямо, почти не смеялся и с аппетитам ел.

Доброе настроение за столом поддерживал Виль д'Авре, со вкусом рассказывавший доступные всем веселые истории.

— Вот послушайте, что произошло со мной однажды, — начал он тихим голосом.

У него был дар держать слушателей в напряжении, пока кто-нибудь из тех, кто внимал ему, раскрыв рот, не восклицал:

— Губернатор, вы водите нас за нос.

— Конечно! — соглашался тот, — но ведь это была лишь шутка.

— У него не поймешь, — заметил кто-то, — когда он врет, а когда говорит правду.

— А вы знаете, что произошло, когда я отмечал свой последний день рождения?

— Нет.

— Так вот. Как и каждый год, я собрал в тот день всех моих друзей на борту «Асмодея», моего прекрасного корабля, этого маленького плавучего Версаля, хорошо вам знакомого… Праздник был в самом разгаре, когда вдруг… — маркиз остановился.

— Что вдруг?

— Корабль взлетел на воздух.

— Ха-ха-ха, — шумно рассмеялись от неожиданности гости.

— Вы смеетесь, — сказал Виль д'Авре огорченным тоном, — и тем не менее это чистая правда. Не так ли, дорогая Анжелика? И вы, Дефур, не подтвердите ли мои слова? Корабль был взорван, сгорел и затонул…

— Черт возьми! — воскликнул озадаченно Никола Пари, — и как же вы выбрались?

— Благодаря вмешательству свыше, — ответил с подчеркнутой набожностью Виль д'Авре, подняв глаза К небу.

Анжелика просто залюбовалась непринужденностью, с какой вел себя маркиз; он с аппетитом ел и, казалось, сам забыл о советах остерегаться отравы. Правда, в той полутьме гостям не оставалось ничего другого, как обращаться к небу при каждом глотке, да думать о чем-нибудь другом. И все же она заколебалась, когда бретонский капитан протянул ей плошку, наполненную какой-то странной жидкостью.

— Попробуйте этот соус, мадам. Все вкусно в свежей треске: голова, язык, печень. Их выдерживают в постном масле и уксусе с перцем.., отведайте это блюдо.

Анжелика поблагодарила его и завела с ним разговор, чтобы отвлечь внимание от того, что она не оценила предложенного ей угощения. Она спросила, удовлетворен ли он результатами рыболовного сезона, а также о том, в течение скольких лет появляется его судно в этом благословенном уголке.

— Я здесь, можно сказать, родился. Я приплывал сюда со своим отцом еще юнгой. Но нельзя слишком поддаваться Америке. Если б я послушал старого Пари, я был бы сейчас развалиной. Четыре месяца в году — вполне достаточно! К концу сезона совсем обалдеваешь. Жуткая жара, каторжная работа… Каждый день треска, которую нужно засолить, трюмы, которые нужно заполнить, и так без конца… Мой сын сейчас заболел, и эта напасть обостряется к концу сезона, когда с деревьев сыплется пыльца… Тогда он буквально задыхается. И я вынужден оставлять его на судне, в море, там ему полегче дышится.

Несмотря на веселую болтовню маркиза, Анжелика, когда ее глаза встречались с взглядом Амбруазины, не могла подавить в себе какую-то тревогу. Временами она в бессознательной надежде оборачивалась к дверям. Не появится ли там вдруг Жоффрей? Если б он встал на пороге, возвышаясь над.; собравшимися своей высокой фигурой кондотьера, окинул орлиным взглядом скрытые в полутьме лица, каким бы это было для нее облегчением! Может быть, на губах его скользнула бы язвительная усмешка при виде окружавшего ее общества. Он знал этот мир. И никого не боялся. Даже эти люди изменили бы тон и манеру разговора, обращаясь к нему. Она была в этом уверена. Ах! Почему же его здесь нет?.. И где он сейчас?

Ее вдруг охватил дикий страх. А если они его убили? Там, на забытом Богом и людьми берегу, в грязном притоне, выполняя волю дьявола, они его убили!

Чувствуя на себе взгляды Никола Пари, она заставляла себя что-то жевать, боясь, чтобы тот не принял ее за гордячку. К счастью, рядом с ней сидел Пиксарет, размалывая мясо своими острыми, как у ласки, зубами, и Кантор, подкреплявший свои силы с чистой совестью молодого человека, проделавшего нелегкий и длинный путь.

Старик Пари вытер жирные губы прядью своего парика.

— Ну ладно… Вот вы и здесь, мадам де Пейрак, — сказал он вдруг, как бы отвечая на собственные мысли. — Вы хорошо сделали, решив нанести мне визит. Это лишь утверждает меня в моем желании видеть вас королевой здешних мест.

— Что вы хотите этим сказать, сударь?

— Мне, надоела эта гнусная дыра. Я хочу вернуться во Французское королевство, чтобы отдохнуть от дел и поразвлечься. Я хотел бы продать мои владения вашему мужу… Но за какую цену, вот вопрос?.. Я просил его дать мне в обмен на эти земли секрет производства золота. Он согласился, но предложенный им способ показался мне слишком сложным…

— Да нет же, напротив, это очень просто, — раздался чарующий голос Амбруазины. — Вы удивляете меня, дорогой Никола. Ну можно ли с вашим изощренным умом бояться такой мелочи. Граф де Пейрак объяснил мне все. В этом секрете нет ничего магического, речь идет лишь о химии, а не об алхимии.

И она принялась описывать процесс производства золота, разработанный Пейраком специально для местных руд. Анжелика заметила, что в ее рассказе встречаются формулы, которыми пользовался Жоффрей, объясняя ей суть своих работ.

— Да вы настоящий ученый, дорогая моя! — воскликнул Виль д'Авре, восхищенно глядя на Амбруазину. — Слушать вас — истинное удовольствие, и ведь действительно, как все просто. В будущем я тоже предпочту пополнять свои запасы золота описанным вами способом, нежели использовать такие устарелые методы, как выколачивание денег с налогоплательщиков, либо коллекционирование пуговиц с одежды потерпевших крушение у наших берегов.

Никола Пари фыркнул и недовольно наморщил нос, сверля глазами маркиза, который улыбался с самым невинным видом.

Анжелика воспользовалась воцарившимся на мгновение молчанием, чтобы задать вопрос.

— Значит, вы недавно видели моего мужа? — спросила она, стараясь придать своему голосу естественный и твердый тон. — Он был у вас? Здесь?

Старик повернулся к ней, молча оглядел ее с суровым и несколько озадаченным видом и наконец

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату