находился посторонний. Фицджин убил его, не переступая порога. К моменту своей гибели Барбур уже раскрыл личность Фицджина и чуть ранее, утром, отправил сообщение об этом Зету, то есть сэру Джеймсу Цвинге. Спасая свою шкуру, Фицджин приехал сюда, в Лондон. Здесь он умудрился перехватить послание, которое, по его мнению, сообщало о нем в Адмиралтейство. Он решил, что это должно быть письмо от сэра Джеймса, в котором содержится информация, доведенная до сэра Джеймса Жоржем Барбуром. Фицджин немедленно отправился к номеру мастера Цвинге и, используя перехваченный конверт, который, естественно, вполне можно было принять и за встречное послание — из Адмиралтейства сэру Джеймсу, — хитростью заставил сэра Джеймса нагнуться к замочной скважине. — Лорд Дарси взмахнул рукой. — Результатом стало то, что вы увидели в нашем с мастером Шоном исполнении. — Дарси обвел взглядом лица молчаливых людей. — Теперь вы, несомненно, уже поняли, кто является убийцей. К счастью, у нас есть и дополнительные доказательства. Видите ли, Фицджин не предусмотрел возможности ошибки в своих предположениях. Он решил, что письмо, посланное Барбуром утром во вторник, двадцать пятого октября, прибудет рано утром в среду, двадцать шестого, на следующий день. Более того, он решил, что Барбур послал письмо в гостиницу Королевского управления и что письмо Барбура было частью содержимого конверта, отправленного в Адмиралтейство сэром Джеймсом Цвинге, того самого конверта, который Фицджину удалось перехватить. Но Фицджину не пришло в голову, что Барбур мог и не знать, что сэр Джеймс находится сейчас в гостинице Королевского управления, а потому более вероятно, что Барбур адресовал письмо сэру Джеймсу сюда, во дворец маркиза. — Дарси поднялся из кресла и подошел к столу де Лондона. — Могу ли я взять конверт, ваша честь?
Маркиз без слов протянул Дарси бледно-голубой конверт.
Дарси посмотрел на бумажный прямоугольник:
— По штемпелю отправлено из Шербура, во вторник, двадцать пятого октября, а получено в среду утром, двадцать шестого. Адресовано сэру Джеймсу Цвинге.
Он повернулся к собравшимся и с удовлетворением заметил, как шеф-мастер стражи Хеннели Грейм переместился ближе к одному из присутствующих.
— У этих сообщений была особенность, — спокойно продолжал Дарси. — Сэр Джеймс обеспечивал своих агентов спецбумагой и спецчернилами, специальным синим воском для печатей и специальными печатями. Все это было магически обработано таким образом, что, если конверт вскрывался не самим сэром Джеймсом или не капитаном Смоллеттом, то бумага внутри становилась чистой. Я прав, капитан Смоллетт?
— Да, м'лорд.
Дарси снова посмотрел на конверт в своей руке:
— Потому этот конверт и остался неоткрытым. Теперь только вы, капитан, можете вскрыть его без ущерба для содержимого. Будьте добры, капитан!.. У нас есть причины считать, что письмо откроет вам личность так называемого Фицджина, убийцы сэра Джеймса.
Бравый моряк взял конверт, сломал голубую печать, отогнул клапан и вытащил листок бумаги.
— Адресовано сэру Джеймсу, — сказал он. — А почерк Барбура, я узнаю его.
Он не дочитал письмо до конца. Едва одолев половину, он резко повернулся налево.
— Вы!!! — вскричал он злым и потрясенным басом.
Командор Эшли вскочил, его правая рука метнулась к ножнам.
И тут он вдруг понял, что ножны пусты, что шпага находится далеко-далеко, на другом конце комнаты, на столе лорда Бонтриомфа. А затем почувствовал, как что-то уперлось ему в спину.
Шеф-мастер стражи Хеннели Грейм, твердой рукой держа пистолет, произнес:
— Не дергайтесь, милорд! На вашей совести и так уже достаточно убийств!
— Вы хотите что-нибудь сказать, командор? — спросил Дарси.
Эшли открыл рот, закрыл его, судорожно глотнул и снова открыл рот.
Глаза его, казалось, обнаружили что-то в бесконечности.
— Вы взяли меня, милорды, — хрипло произнес он. — Я очень сожалею, что мне пришлось убивать, но... но видите ли... вы бы посчитали меня предателем. Да, мне нужны были деньги, но я бы никогда не предавал Империю. Я не знал секрета. — Он замолчал и закрыл левой рукой глаза. — Я знал, что Барбур — польский шпион. Я не знал, что он — двойной агент. Я думал, что смогу получить от него немного денег. Но я... я не предал бы моего короля. Я просто боялся, что кто-то подумает, будто я — предатель. — Он опустил руку. — Милорды! — Голос его дрожал, хотя он и старался говорить ровно. — Я бы хотел исповедоваться отцу Патрику. А потом я бы хотел сделать суду признание.
Маркиз де Лондон кивнул лорду Дарси. Тот в ответ кивнул маркизу.
— Государство удовлетворяет вашу просьбу, милорд, — сказал Дарси, — но я должен попросить вас оставить здесь ваши ножны и китель.
Без единого слова командор Эшли снял перевязь и положил на стул, затем повесил на спинку китель.
— Шеф Хеннели, — сказал маркиз де Лондон. — Я поручаю вам арест этого человека на основании его собственного признания. Отведите его в другую комнату, где преподобный отец сможет выслушать его исповедь. И соблюдайте закон.
— Слушаюсь, милорд! — сказал шеф Хеннели, после чего вся троица покинула кабинет.
— А теперь, милорд прокурор, — сказал маркиз, — не будете ли вы любезны рассказать суду и присутствующим здесь свидетелям всю историю целиком?
Лорд Дарси поклонился:
— Да, милорд. В первый раз я заподозрил Эшли, обратив внимание на следующий факт. Согласно записям в журнале регистрации, он явился в гостиницу в среду, в восемь часов сорок восемь минут, назвав целью своего прибытия доставку послания мастеру Шону. Однако ОН ДАЖЕ НЕ ПЫТАЛСЯ НАЙТИ МИСТЕРА ШОНА ВПЛОТЬ ДО ДЕВЯТИ ДВАДЦАТИ ПЯТИ, когда он заговорил с лордом Бонтриомфом. Впрочем, это я ни к селу ни к городу... А произошло вот что. — Дарси занял свое место в красном кожаном кресле. — Эшли уже сказал нам, что ему были нужны деньги. Почему у него возникла потребность в деньгах, я объясню через некоторое время. Он попытался продать секрет, которого у него не было, как не было и доказательств, что он таким секретом обладает.
В конце концов, его подвели к необходимости принять плату в сто золотых соверенов, просто для того, чтобы раскрыть себя. Вечером в понедельник, когда Эшли прибыл в Шербур и при встрече с Барбуром раскрылся, тот сказал ему, что заплатит на следующее утро. Затем, во вторник утром, Эшли дают указание передать Барбуру сто золотых соверенов. И вот тут командор запаниковал — но не так, как мы с вами представляем себе панику, а хладнокровно-тревожно, ибо именно так работает ум Эшли. Он понимал, что если отнесет деньги Барбуру лично, тот непременно его узнает. Кроме того, он понял, что его планы провалились, что Барбур оказался двойным агентом.
Тогда он отправился к Барбуру, и когда тот открыл дверь, Эшли убил агента, воспользовавшись ножом, который специально купил для этой цели. К его счастью, консьержка дома, где Барбур снимал комнату, перед появлением Эшли на несколько минут отлучилась. Потом командор доложил об убийстве руководству. К этому времени он уже обнаружил, что информация о личности Фицджина передана Зету. Следовательно, ему надо было перехватить информацию, предотвратить ее передачу в Адмиралтейство. — Дарси глубоко вздохнул. — В определенном смысле можно сказать, что тут я ему помог.
Естественно, я в то время и предположить не мог, что Эшли — убийца. Тем не менее, я попросил его передать сообщение мастеру Шону, в результате чего Эшли получил официальный повод появиться в гостинице Королевского управления. В среду утром, в половине седьмого, почта из Шербура была доставлена в Королевское управление. Сэр Джеймс получил корреспонденцию в семь. Расшифровав полученное сообщение, он пошел вниз, к стойке регистрации, и попросил человека, которому он доверял, — а этим человеком был управляющий Пол Николс, — передать конверт курьеру из Адмиралтейства и тут же отправил к капитану Смоллетту одного из гостиничных боев, чтобы тот сообщил капитану о конверте. Вернулся в свою комнату сэр Джеймс вместе с дамозель Тией. Между ними произошел спор, о котором все вы слышали. Когда Тия ушла, сэр Джеймс в последний раз запер дверь своего номера. В восемь сорок восемь прибыл лорд Эшли с официальным поручением разыскать мастера Шона. Он подошел к стойке, намереваясь спросить о мастере Шоне. Но Пол Николс предположил, что перед ним ожидаемый курьер из
