– Но она здесь живет.
Билл с негодованием отмел любые сомнения в холостяцкой добропорядочности своего скромного жилища.
– Она дала этот адрес в письме, – сказала Флик, роясь в сумочке. -Смотрите. Это пришло моему дяде сегодня утром.
Билл с изумлением взял письмо и начал читать. Изумление росло. И вдруг на глазах у Флик в его лице произошла разительная перемена. Оно расплылось в одной огромной улыбке; в следующее мгновение Билл обессилено рухнул на диван, приник к нему, как к другу, и расхохотался.
– Это Джадсон, – простонал он, глядя в удивленные глаза и читая в них просьбу хоть как-то объяснить свое странное поведение.
– Джадсон?
Билл широким жестом указал на фотографии.
– Мой сосед по квартире. Джадсон Кокер. Брат девушки, с которой я помолвлен.
– Ох! – сказала Флик.
Она говорила натянуто. Необъяснимые существа – женщины. С чего бы ей говорить натянуто? Она помолвлена с достойным человеком, которого очень, очень любит, и сейчас собирается заехать за ним, чтобы вместе выпить чаю у Клариджа. Какое ей дело, если малознакомый Билл Вест тоже помолвлен? И все же она говорила натянуто.
Билл утирал глаза.
– Я привез Джадсона из Америки. Он немного злоупотреблял спиртным, и меня приставили к нему вроде как нянькой. Денег ему не дают, так вот он что удумал! А я смотрю, он в последние день-два повеселел. Ничего себе! Я от него ждал чего угодно, но просительные письма – это что-то новенькое.
Флик тоже рассмеялась, но сухо. Приятно ли своенравной девушке слышать, что она ошибалась, а старшие были правы?
– Жаль, я не знала раньше, – сказала она. – Я заложила брошку, чтоб достать денег для миссис Матильды Пол.
Билл был тронут. В нем еще оставался большой запас нерастраченного смеха, но он счел за лучшее его придержать.
– Какая вы добрая! Не оставляйте их Джадсону.
– Не буду! А если вам захочется огреть своего друга чем-нибудь твердым и тяжелым, не отказывайте себе, я не обижусь. Хотела бы я это видеть!
– А что? Останьтесь. Он скоро вернется.
– Спасибо, не могу. Мне надо через полчаса быть на Флит-стрит. До свидания, мистер Вест. Правда, удивительная встреча? Как ваш дядя?
– Прекрасно. А ваш?
– Спасибо, замечательно.
Убедившись, что оба дядюшки благополучно здравствуют, молодые люди, видимо, исчерпали темы для разговора. Флик шагнула к двери.
– Я спущусь и посажу вас в такси, – сказал Билл.
– О, не беспокойтесь, – сказала Флик. – Погода такая прекрасная, я пройдусь пешком до Слоан- сквера.
Билл подумал, что мог бы ее проводить. Однако пароход отходит сегодня, а он еще не дописал второе за неделю письмо Алисе Кокер. Алиса – в первую очередь.
– Тогда до свидания, – сказал он. – Надеюсь, мы скоро увидимся?
– Надеюсь. До свидания.
Закрыв входную дверь, Билл внезапно вспомнил, что забыл спросить ее адрес. С минуту он колебался, не броситься ли ему вдогонку. Нет… Надо закончить письмо. Он вернулся в гостиную.
Флик шла по солнечной улице с чувством, что жизнь, такая многообещающая сегодня утром, в сущности очень, очень скучна. И, странное дело – но женщины вообще странные – она поймала себя на том, что злится на Родерика.
Билл закончил письмо – прочел, перечел еще раз, заклеил, налепил марку и надписал адрес – когда в двери повернулся ключ и вошел Джадсон Кокер.
– Есть письма… э… кому-нибудь? – спросил он.
Вынужденная трезвость пошла Джадсону на пользу. Лицо его утратило прежнюю нездоровую бледность, а щеки прямо-таки порозовели. Более того, глазам вернулся незамутненный блеск, исчезла привычка моргать и дергать шеей. Однако в противовес этим материальным улучшениям приходится отметить и совершенно новую для него серьезность. Джадсон держался как человек, взглянувший на жизнь и увидевший, что она не задалась.
– Ты уже второй день спрашиваешь про письма, – сказал Билл.
– А что тут такого? – отвечал Джадсон с вызовом. – Почему мне нельзя ждать писем?
– В любом случае, их нет, – сказал Билл. – Наберись терпения, дружище. Не все отвечают с обратной почтой.
Джадсон вздрогнул. Недавний румянец сбежал с его щек. Он облизнул губы.
– О чем ты?
– Я считаю, это свинство, – сказал Билл с жаром. – Если у тебя воспаление легких, просрочена квартплата и три дня не было во рту ни крошки, почему мистер Пол не возьмется за дело и не заработает тебе на жизнь?
Джадсон вытаращил глаза. Сквозь застилающее их марево он увидел, что его друг непристойно покатывается со смеху.
– Как ты узнал? – с трудом выговорил он.
Билл немного успокоился, и выпрямился на диване, чувствуя слабость во всем теле. С отъезда из Америки он несколько раз жалел, что взял с собой Джадсона, но теперешнее лицо друга искупало все.
– Сейчас приходила девушка, – сказал он. – Ее так растрогало твое письмо, что она заложила брошь и принесла тебе денег.
Джадсон встрепенулся.
– Где они? – спросил он жадно.
– Кто?
– Деньги, которые принесла девушка. – Лицо его приняло холодное выражение. – Вряд ли надо напоминать, Вест, – сказал Джадсон сухо, – что деньги это – мои. По праву. Так что, если ты их прикарманил, будь добр вернуть.
– Боже, ты думаешь, я их взял?! Как только я понял, кто написал письмо, я велел ей забрать деньги обратно.
Джадсон попытался взглядом стереть Билла в порошок.
– И это называется друг! – сказал он и повернулся к двери.
Билл, ни мало не пристыженный этими словами, встал и пошел за Джадсоном в коридор. Он хотел выяснить некоторые озадачившие его детали.
– Как тебе в голову пришло? – спросил он у Джадсона, который уже открывал дверь. – Я бы никогда не додумался.
– Отец вечно получает просительные письма, – холодно отвечал Джадсон. – Я подумал, почему бы и мне не попробовать.
– А почему ты выбрал именно мисс Шеридан?
– Я не писал никакой мисс Шеридан. Наверное, у нее есть дядя или кто-то еще на букву 'Х'. Я писал всем Ха из «Кто есть кто».
– Почему Ха?
– А почему нет? Книга на ней открылась.
Он гордо вырвал у Билла рукав своего пиджака и стал спускаться по лестнице. Билл перегнулся
